Евгений Черноиваненко - Логика человеческой жизни

Мы знаем, что счастье – это победа над страхами, это познание себя, это постижение своей миссии в жизни, это установление гармоничных отношений с людьми и миром. Достичь всего этого совсем не просто, ведь каждое из этих слагаемых счастья – результат труда нашей души. «Душа обязана трудиться / И день и ночь, и день и ночь!» – написал известный поэт Николай Заболоцкий в середине XX века. Это работа творческая, приносящая немало радости, но это ежедневная и далеко не всегда лёгкая работа. Однако слишком многие из нас ленивы и нелюбопытны, как заметил ещё Пушкин; слишком многие из нас духовно не развиты, они не способны к такому труду, а значит – не способны к тому, чтобы подняться ко всеобщей любви и, следовательно, «не способны к счастью», как выразился Григорий Померанц.

Эти люди будут «обмануты влюблённостью», ибо подаренную ею всеобщую любовь примут за любовь к одному человеку, любовь как состояние примут за любовь как взаимоотношения и понадеются на то, что вступление в брак сделает благодать влюблённости вечной.

Вступив в брак и познав прелести любви как взаимоотношений, любви, стремящейся к обладанию, они «быстро заскучают».

Именно так оно и происходит в подавляющем большинстве случаев, потому что любить только Её или Его невозможно. Но ситуация не безнадёжна.

Наши взаимоотношения с другим человеком из влечения, страсти, интереса, привычки могут превратиться в любовь и стать гармоничными, если мы сможем сделать гармоничными свои отношения с самим собой, с другими людьми, с миром как Мирозданием. Отношения двух людей станут любовью тогда, когда они станут частью всеобщей любви. Только тогда, когда мы сможем полюбить себя и мир, мы сможем по-настоящему полюбить Её или Его.

Именно это открыл нам Лев Толстой в своём великом романе «Анна Каренина» (1877). Эта книга и сегодня может служить энциклопедией семейной жизни, в ней тонко проанализированы нюансы основных вариантов любовно-брачных отношений. Выдающийся писатель, литературовед Владимир Набоков в своих «Лекциях по русской литературе» (опубликованы в 1981 году) так сформулировал её идею: «Так в чём же тогда нравственный смысл романа? Мы легче поймём его, если посмотрим на другую линию книги и сравним историю Лёвина – Кити с историей Вронского – Анны. Женитьба Лёвина основана на метафизическом, а не физическом представлении о любви, на готовности к самопожертвованию, на взаимном уважении. Союз Анны и Вронского основан лишь на физической любви и потому обречён. На первый взгляд может показаться, что общество покарало Анну за любовь к человеку, который не был ей мужем. Конечно, такого рода „мораль” совершенно „аморальна”, не говоря уже о художественной недостоверности, ведь у других представительниц света, того же высшего общества сколько угодно любовных связей, только тайных, „под тёмной вуалью”. Но честная несчастная Анна не надевает этой вуали, чтобы скрыть обман. Законы общества временны, Толстого же интересуют вечные проблемы. И вот его настоящий нравственный вывод: любовь не может быть только физической, ибо тогда она эгоистична, а эгоистичная любовь не созидает, а разрушает. Значит, она греховна. Толстой-художник с присущей ему силой образного видения сравнивает две любви, ставя их рядом и противопоставляя друг другу: физическую любовь Вронского и Анны (бьющуюся в тисках сильной чувственности, но обречённую и бездуховную) и подлинную, истинно христианскую (как её называет Толстой) любовь Лёвина и Кити, тоже чувственную, но при этом исполненную гармонии, чистоты, долга, нежности, правды и семейного счастья». Попробуем развить эту мысль Набокова.

Концовка романа посвящена изображению семейной жизни Кити Щербацкой и Дмитрия Лёвина, а точнее – изображению духовных исканий Лёвина. Брак с давно любимой им женщиной, её любовь к нему, рождение ребёнка должны были бы до краёв наполнить его жизнь счастьем, но ему важно понять, каков смысл его жизни, каково его предназначение, как ему относиться к людям и миру. Без этого он не может быть счастлив одной лишь любовью к Кити. В поисках ответов на мучающие его вопросы он читает Платона, Спинозу, Канта, Шеллинга, Гегеля, Шопенгауэра, но готовых ответов нет и у них: эти ответы нужно найти самому.

Вот несколько цитат из последних коротких глав романа:

«Мысли эти томили и мучили его то слабее, то сильнее, но никогда не покидали его».

«Всю эту весну он был не свой человек и пережил ужасные минуты.

«Без знания того, что я такое и зачем я здесь, нельзя жить. А знать я этого не могу, следовательно нельзя жить», – говорил себе Лёвин.

«И, счастливый семьянин, здоровый человек, Лёвин был несколько раз так близок к самоубийству, что спрятал шнурок, чтобы не повеситься на нём, и боялся ходить с ружьём, чтобы не застрелиться».

«Когда Лёвин думал о том, что он такое и для чего он живёт, он не находил ответа и приходил в отчаянье; но когда он переставал спрашивать себя об этом, он как будто знал, и что он такое и для чего он живёт, потому что твёрдо и определённо действовал и жил; даже в это последнее время он гораздо твёрже и определённее жил, чем прежде».

«Целый день этот Лёвин, разговаривая с приказчиком и мужиками и дома разговаривая с женою, с Долли, с детьми её, с тестем, думал об одном и одном, что занимало его в это время помимо хозяйственных забот, и во всём искал отношения к своему вопросу: – „Что же я такое? и где я? и зачем я здесь?”»

«Слова, сказанные мужиком, произвели в его душе действие электрической искры, вдруг преобразившей и сплотившей в одно целый рой разрозненных, бессильных отдельных мыслей, никогда не перестававших занимать его».

«„Неужели я нашёл разрешение всего, неужели кончены теперь мои страдания?” – думал Лёвин, шагая по пыльной дороге, не замечая ни жару, ни усталости и испытывая чувство утоления долгого страдания. Чувство это было так радостно, что оно казалось ему невероятным».

Последние слова романа также передают мысли Дмитрия Лёвина: «…Жизнь моя теперь, вся моя жизнь, независимо от всего, что может случиться со мной, каждая минута её – не только не бессмысленна, как была прежде, но имеет несомненный смысл добра, который я властен вложить в неё!»

Характерно: «счастливый семьянин» Лёвин был несколько раз близок к самоубийству. Для Толстого любовь как взаимоотношения двоих не может сделать человека счастливым. Его герой всей душой любит свою жену, любит своего маленького сына, но не может быть счастлив, пока не обрёл смысл своей жизни, не понял себя и мир; лишь поднявшись к «несомненному смыслу добра», к пониманию и любви ко всему, он теперь сможет сделать подлинной любовью и свои отношения в семье. А подлинная любовь всегда счастлива.