Евгений Черноиваненко - Логика человеческой жизни

Конечно, мы не без грусти воспринимаем уход в прошлое национальных традиций и обычаев, но нужно понимать, что развитие культуры во все эпохи – это одновременно потеря привычных вещей и обретение новых. Уже и сто лет назад в Европе мало кто ходил в расшитом национальном костюме и мог станцевать хоть один народный танец. Культура – живой организм, и в ней во все времена на смену старым клеткам рождаются новые. Впрочем, эта смена в культуре проходит достаточно медленно, из-за чего старое долго ещё сосуществует с новым, что значительно облегчает последующее расставание с ним. В жизни нынешних поколений глобализация просто добавляет к старому новое, и это приводит к обогащению национальной культуры. Японской культуре никак не откажешь в богатстве и своеобразии. По историческим меркам ещё не так давно она была герметично закрытой и отвергавшей любые влияния извне. Как и во всякой другой культуре, религия была здесь самой консервативной сферой. Но вот что пишет о религиозных представлениях современных японцев Кен Моги в книге «Икигай. Смысл жизни по-японски» (2017): «Японцы спокойно могут пойти на Новый год в синтоистский храм, отпраздновать Рождество с возлюбленными, сыграть свадьбу по христианской традиции и присутствовать на буддийских похоронах. Никто не считает это непоследовательностью. В последние годы многие японцы празднуют Рождество, Хеллоуин и Пасху – для них это повод погулять по улицам, купить подарки и хорошо провести время. Словом, в контексте концепции восьми миллионов богов японцы вполне успешно ассимилируют пришедшие из-за рубежа религиозные традиции». Если всё другое перестать агрессивно воспринимать как чужое, оно может стать органичной частью нашей жизни, сделав её богаче и разнообразнее.

Рождение того нового на нашей планете, о котором говорил Сент-Экзюпери, пожалуй, наиболее ярко проявилось в рождении единой Европы. Разделённая бесчисленными границами, Европа вечно терзалась войнами. Неудивительно, что уже со времени Ренессанса она начинает вынашивать мысль о том, что если уничтожить границы между государствами, то войн больше не будет. На рубеже ХVI – ХVII веков эта идея обретает концептуальное оформление: юрист и философ немецкого происхождения Иоханнес Альтузиус разработал концепцию федеративного государства и план «Единой Европы». В то же самое время глава французского правительства при Генрихе IV Максимильен де Бетюн Сюлли разработал «Великий план», в котором предлагал создание европейской конфедерации из 15 христианских государств, что помогло бы защитить Европу от внешних врагов – Османской империи и Московии. План имел шансы на реализацию, но слишком уж много места в нём отводилось Франции и её интересам, что отпугнуло потенциальных участников будущей конфедерации.

Столетием позже Вильям Пенн, один из отцов-основателей Соединённых Штатов Америки, предлагал строить единое европейское государство по образцу США.

Тогда же французский публицист Шарль де Сен-Пьер в своём трактате «Проект вечного мира в Европе» глубоко проанализировал все главные аспекты европейского единства: общность нравов, обычаев, религии, науки, знаний, обосновывая жизнеспособность идеи Европы без границ.

По преданию, веком позже о «великой европейской семье», о «конфедерации европейских народов» по образцу США размышлял Наполеон I Бонапарт, находясь в ссылке на острове Святой Елены. Не владела ли и Наполеоном в его походах, как когда-то Александром Македонским, идея объединить завоёванные земли?

С середины ХIХ века в Европе начинают проводиться всемирные конгрессы в защиту мира. Выступая 21 августа 1849 года на третьем таком конгрессе в Париже, выдающийся писатель, общественный деятель Виктор Гюго представит проект нового устройства Европы и скажет: «Настанет день, когда… все вы, все нации континента… неразрывно сольётесь в некоем высшем единстве и образуете европейское братство…Соединённые Штаты Европы и Соединённые Штаты Америки будут сотрудничать, скрепив рукопожатие через океан». 4 сентября 1868 года Гюго заявит о том, что реcпублика Соединённых Штатов Европы уже существует с юридической точки зрения. Однако дальнейшему воплощению этих планов в жизнь помешала франко-прусская война 1870–1871 годов.

В начале ХХ века лидером движения за единую Европу стал чешский философ и социолог, будущий первый президент Чехословакии Томаш Гарриг Масарик. Видя, что все страны Европы едва ли удастся вовлечь в осуществление этого проекта, он уменьшает масштаб проекта и начинает работать над созданием в Центральной и Восточной Европе «Соединённых Штатов Восточной Европы» – федерации 13 государств, расположенных между Германией и Россией: от Финляндии на севере до Греции на юге. Надвигающаяся Вторая мировая война и смерть Масарика в 1937 году помешали реализоваться и этому проекту.

В 1930 году правительство Франции по инициативе своего министра иностранных дел Аристида Бриана предложит проект «Пан-Европейского Союза» – объединения государств континентальной Европы.

Как видим, народы Европы давно уже осознали необходимость объединения. Больше трёх столетий они вынашивали идею единой державы. В начале 30-х годов уже казалось, что проект вот-вот станет реальностью, но этого не произошло: помешал Гитлер, а кроме того, возможно, в тот момент ещё не сложились все необходимые для этого условия.

Закончится война, Гитлер будет повержен, и в середине XX века сложатся необходимые для объединения Европы условия. К этому времени развитие цивилизации и науки сделало весь наш мир обозримым и неплохо изученным. Наша планета стала обжитой. К середине XX века развитие техники позволило в считаные часы оказываться в другой части света, а чуть позже – увидеть Землю из космоса, как глобус. Наша планета стала маленькой. К середине XX века население стало вдвое больше, чем было всего столетие назад. Наша планета стала густонаселённой. И мы начали всё яснее понимать, что живём уже в единой, пусть даже разноликой и противоречивой, но единой цивилизации. Земля стала планетой одной общечеловеческой цивилизации с единой исторической судьбой. Непонимание этого или нежелание считаться с этим приводило к катаклизмам, которые теперь, на маленькой густонаселённой планете, быстро обретали глобальный характер. Вот почему войны первой половины XX века стали войнами мировыми. Раньше таких войн человечество не знало. Теперь же каждый локальный конфликт может обернуться мировой войной.

Неудивительно, что острее других это чувствовали страны Европы – страны самой высокоразвитой цивилизации; страны, больше других пострадавшие от двух мировых войн; страны, три столетия вынашивавшие идею объединения. С конца 40-х годов здесь начинают набирать обороты интеграционные процессы. 17 марта 1948 года Бельгия, Великобритания, Люксембург, Нидерланды и Франция заключили Брюссельский пакт. А потом был сложный полувековой путь к единству. В 1973 году начинает работу Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. В 1975 году в Xельсинки 33 европейских государства, а также США, Канада и СССР, подписывают Заключительный акт – соглашение, содержащее ряд важнейших обязательств в военно-политической и экономико-экологической областях, а также по вопросам прав человека. Договор провозглашал нерушимость существующих границ, таким образом объявляя отныне всякую войну между государствами вне закона. Наконец, в 1992 году Маастрихтский договор юридически закрепил объединение 28 государств в Европейский союз. Сбылась мечта Николая Кузанского о том, чтобы «люди доброй воли согласились с „фундаментальным положением” о необходимости единства и вступили в соглашение о его претворении в жизнь».