Евгений Черноиваненко - Логика человеческой жизни

Однако именно отождествление обладания и безопасности ставит нас в очень уязвимое положение. Эрих Фромм поясняет: «Осторожные, ориентированные на обладание люди получают удовольствие от безопасности, но на самом деле их положение весьма ненадёжно. Люди зависят от того, что имеют: от денег, престижа, от собственного «я» – иными словами, от чего-то, что вне их самих. Но что же происходит, когда люди теряют то, чем обладают? Ведь в самом деле всё, что каждый имеет, может быть потеряно.

Например, можно лишиться собственности, а с нею – что вполне вероятно – и положения в обществе, и друзей, и, более того, рано или поздно нам придётся расстаться с жизнью, в любой момент мы можем потерять её.

Если я – это то, что я имею, и если я теряю то, что я имею, то кто же тогда я есть? Не кто иной, как поверженный, опустошённый человек – жалкое свидетельство неправильного образа жизни. Так как я могу потерять то, что имею, я постоянно озабочен тем, что я потеряю то, что у меня есть. Я боюсь воров, экономических перемен, революций, болезни, смерти; боюсь любви, свободы, развития, любых изменений, всего неизвестного. Меня не покидает поэтому чувство беспокойства, я страдаю от хронической ипохондрии, меня волнует не только состояние здоровья, но и страх потерять всё, что я имею; и я становлюсь агрессивным, суровым, подозрительным, замкнутым, движимым потребностью иметь ещё больше, чтобы чувствовать себя в большей безопасности», – пишет Эрих Фромм.

Такое самоощущение никак не способствует психическому здоровью. Нужно ли удивляться тому, что сегодня цивилизованному человеку часто легче обойтись даже без услуг юриста, чем без помощи психотерапевта?

Учёные всё чаще отмечают, что признаки психического неблагополучия характеризуют уже не множество отдельных людей, но всю нашу цивилизацию, основанную на обладании. В предисловии к книге известного американского социолога и футуролога Элвина Тоффлера «Метаморфозы власти. Знание, богатство и сила на пороге ХХI века» (оригинал – 1990; цитируемое русское издание – 2009) философ Павел Гуревич пишет: «Вместе с тем культурфилософские интуиции современных философов и психологов поставили вопрос о радикальной критике всей нашей цивилизации. Нарастание шизоидных и шизофренических тенденций показывает, что невроз нашей культуры отчасти состоит в том, что степень безопасности человека определяется материальным достатком. Дикие животные в природе чувствуют себя безопасно, но у них нет богатств. Похоже, иметь то и другое – „безопасность” и “благоденствие” – невозможно. Наша цивилизация такова, что она отлучает человека от духовной, идеальной стороны бытия. Человек нашей цивилизации не имеет возможности проникнуть в великую неизвестность – в мир духа. Фундаментальное расщепление в личности шизофреника – это расщепление агрессивных влечений и эроса, духовных сил. Рождается парадокс – именно шизоид в своём сознании отождествляется со своими духовными чувствами. Здесь рождается возможность радикальной критики всего современного цивилизационного культпроекта». Таков ещё один парадокс жизни как отдельного человека, так и всего общества потребления: чем больше мы стремимся путём обладания сделать свою жизнь максимально безопасной, тем больше сами же разрушаем её.

Сегодня нам становится всё более ясно: как бы много мы ни производили, жизнь, основанная на обладании, не становится осмысленнее, гармоничнее, счастливее, больше того – противоречия обостряются, кризисы становятся всё более масштабными и глубокими. Иначе и быть не может. Объяснение этому находим у Эриха Фромма: «Принцип обладания, то есть установка на собственность и прибыль, неизбежно порождает стремление к власти – фактически потребность в ней. Чтобы управлять людьми, мы нуждаемся во власти для преодоления их сопротивления. Чтобы установить контроль над частной собственностью, нам необходима власть, ведь нужно защищать эту собственность от тех, кто стремится отнять её у нас, ибо они, как и мы сами, никогда не могут довольствоваться тем, что имеют; стремление обладать частной собственностью порождает стремление применять насилие для того, чтобы тайно или явно грабить других. При установке на обладание счастье заключается в превосходстве над другими, во власти над ними и в конечном счёте в способности захватывать, грабить, убивать» («Иметь или быть»).

Выбор в пользу обладания не мог привести к иным результатам, ибо он противоречит самой сущности мироздания – жизни, бытию. Ещё полтора столетия назад это отчётливо понимал Карл Маркс. Суть его концепции предельно лаконично и понятно формулирует Фромм: «Труд, по Марксу, символизирует человеческую деятельность, а человеческая деятельность есть жизнь. Напротив, капитал, с точки зрения Маркса, – это накопленное, прошлое и в конечном счёте мёртвое. Нельзя полностью понять, какой эмоциональный заряд имела для Маркса борьба между трудом и капиталом, если не принять во внимание, что для него это была борьба между жизнью и смертью, борьба настоящего с прошлым, борьба людей и вещей, борьба бытия и обладания. Для Маркса вопрос стоял так: «Кто должен править кем? Должно ли живое властвовать над отжившим или отжившее над живым?» Социализм для него олицетворял общество, в котором живое одерживает победу над отжившим». В этой же работе «Иметь или быть» Эрих Фромм связывает стремление к бытию с любовью к жизни, а стремление к обладанию – с любовью к смерти. Но мы уже знаем, что сущностью мироздания является жизнь, а потому выбор в пользу обладания не мог не оказаться проигрышным, как говорится, «по определению».

И дело не только в метафизических аргументах. В 2002 году вышла в свет книга известного американского психолога Тима Кассера, посвящённая особенностям психологии культуры потребления. Называлась она достаточно знаменательно: «Высокая цена материализма». То, о чём в начале эпохи потребления говорили аналитики Римского клуба, сегодня ясно уже очень многим: каждый из нас и всё человечество в целом платим недопустимо высокую цену за выбор, сделанный в пользу обладания, выбор, всё реальнее угрожающий самому нашему существованию. Всё чаще мы задумываемся о возможностях иного выбора – выбора в пользу бытия. Но насколько мы свободны в этом выборе? К чему обязывает и что обещает нам выбор в пользу бытия?

Жизнь в нашем обществе так давно и прочно подчинена обладанию, что очень многим кажется, будто иначе и быть не может, а если кто-то и живёт иначе, то это патология – болезненное отклонение от нормы. Поэтому многим из нас трудно не только понять сущность бытия как иного, чем обладание, способа существования, но даже просто поверить в то, что такая альтернатива вообще существует. На самом деле всё выглядит совсем не так однозначно плохо.