Евгений Черноиваненко - Логика человеческой жизни

Впрочем, не всё в нашей любви к другим инстинктивно, есть в ней слагаемые, предполагающие осознанность. Этими слагаемыми являются забота, ответственность, уважение. Забота предполагает внимание к другому человеку, к его нуждам, помощь в каждом необходимом случае. Другие слагаемые мне было бы охарактеризовать труднее, но, к счастью, это уже давно сделал Эрих Фромм в книге «Искусство любви». Он пишет там: «Любовь – это активная заинтересованность в жизни и развитии того, что мы любим. Где нет активной заинтересованности, там нет любви…Сегодня ответственность часто понимается как налагаемая обязанность, как что-то навязанное извне. Но ответственность в её истинном смысле это от начала до конца добровольный акт. Это мой ответ на выраженные или невыраженные потребности человеческого существа. Быть „ответственным” значит быть в состоянии и готовности „отвечать”… В любви между взрослыми людьми она касается, главным образом, психических потребностей другого человека. Ответственность могла бы легко вырождаться в желание превосходства и господства, если бы не было компонента любви: уважения. Уважение – это не страх и благоговение; оно означает в соответствии с корнем слова (respicere = to look at) способность видеть человека таким, каков он есть, осознавать его уникальную индивидуальность. Уважение означает желание, чтобы другой человек рос и развивался таким, каков он есть. Уважение, таким образом, предполагает отсутствие эксплуатации. Я хочу, чтобы любимый мною человек рос и развивался ради него самого, своим собственным путём, а не для того, чтобы служить мне». Вот теперь у нас есть достаточно полное представление о том, что представляет собой любовь к другим людям.

Всё это хорошо, – скажет мне кто-нибудь из читателей, – но всё это теория. Насколько возможно применить её в жизни реального обычного человека?

Познание человеком самого себя, отказ от обывательского эгоизма и открытие истинной любви к себе, наконец, осознание своей близости ко всем другим людям и открытие в себе любви к ним в виде дружелюбия – эти этапы духовного восхождения обыкновенного человека прошло бесчисленное множество людей. Этот путь во всех его подробностях блестяще показал нам Карел Чапек в романе «Обыкновенная жизнь» (1934).

В основе романа – записки безымянного главного героя, старого высокопоставленного чиновника на пенсии, оканчивающего свои дни на тихой вилле. Однажды, пересаживая цветы в саду, он внезапно ощутил острое чувство близости смерти. Это и послужило толчком к написанию им записок: он решил подвести итоги собственной жизни. Впрочем, мысль об этом появилась у него давно. Год назад, прочитав биографию «какой-то знаменитости», чья жизнь изобиловала исключительными событиями и приключениями, герой задумывается о смысле и ценности своего ничем не примечательного существования: «Всю жизнь – я любил читать. Сколько прочитал я книг о разных удивительных приключениях, сколько встретил в них людей трагических судеб, исключительных характеров – словно и писать-то больше не о чем, кроме как о необычных, исключительных, единичных случаях! А жизнь между тем не из ряда вон выходящее приключение, жизнь – всеобщий закон; и всё не обычное, не повседневное в ней – не что иное, как скрип в её сочленениях. Не лучше ли славить жизнь в её норме и обыденности? Неужели она – менее жизнь, когда ничто в ней не заскрипело, не застонало, не грозило разбиться?» Это признание героя подсказывает нам, что его цель – утверждение ценности своей обыкновенной, ничем не примечательной жизни.

Биографию героя и впрямь трудно счесть хоть сколько-нибудь исключительной: детство в маленьком провинциальном городке, учёба в школе с такими же, как и сам, сыновьями мастеровых, поддерживаемое родителями стремление «выйти в люди», приезд в Прагу, короткий период богемного разгула, ссора с родными, желание зарабатывать деньги своим трудом, наконец, долгие годы службы и тихая супружеская жизнь – всё это тысячекратно повторялось в судьбах многих людей. Такова обыкновенная жизнь обыкновенного человека. Но, описывая одни лишь события своей жизни, герой не может утвердить её ценность, ибо эти события совсем не событийны, слишком уж они обыденны и малоинтересны, а ничего другого в ней, кажется, и не было. Смысл жизни видится герою лишь в том, чтобы «забраться как можно выше и наслаждаться собственным положением и почётом». Что ж, у обыкновенной жизни обыкновенного человека и смысл обыкновенен и незатейлив. Как и у миллионов других людей.

Но, как только герой Чапека приходит к выводу о совершенной заурядности своей жизни, его постигает сердечный приступ. Вернувшись после нескольких дней недомогания к своим запискам, он напишет: «Перо выпало из моих пальцев как раз, когда я собирался написать великую ложь; поделом мне был сердечный припадок. Незачем мне и некому лгать». Великая ложь заключалась в том, что жизнь героя романа вовсе не была такой уж обыкновенной. «Несколько недель назад начал я писать это и радовался – какое это будет славное, простое жизнеописание, словно отлитое из одного куска. Потом я понял, что немножко, пусть невольно, сам подгонял себя под эту простоту и целостность». Он начинает пересматривать свою жизнь и находит там и то, о чём давно забыл, и то, что помнит, но хотел бы забыть, и то, в чём не хотел бы признаться даже самому себе. Разрушаются простота и целостность, возникают сложность и противоречивость. Старый чиновник обнаруживает в себе множество «я»: и робкого школьника-зубрилу; и талантливого поэта с богемными привычками; и службиста, готового на всё ради карьеры; и сладострастную натуру, способную получать удовольствие от своей порочности; и добропорядочного семьянина, лишь иногда остро ненавидящего свою супругу; и участника сопротивления, рискующего жизнью ради свободы своей страны. Этих «я» всё больше и больше, их уже целая толпа, и все они такие разные, но ведь всё это – один человек. И таков не только я – таков каждый из нас.

Но если таков каждый, если в каждом из нас – чуть ли не всё человечество, то мы способны понять правду любого другого человека и уважать её. Познав и поняв себя, осознав близость всех людей, герой Чапека, обыватель и эгоист, приходит к самоотверженной любви к ближнему: «Не видишь разве, что все другие люди, кем бы они ни были, – такие же, как ты, и каждый из них – тоже толпа! Ты и понятия не имеешь, сколько в вас общего; только присмотрись – ведь их жизнь тоже одна из неисчислимых вероятностей, заложенных в тебе! Ты тоже мог быть тем, что они: мог быть важной особой, или нищим, или подёнщиком, голым по пояс; мог быть гончаром, или пекарем, или отцом девяти ребятишек, от уха до уха в повидле. Всё это – ты, потому что и в тебе тоже разнообразие вероятностей. Можно смотреть на других людей и по ним узнавать, сколько всего скрыто в тебе. И любой из них живёт чем-то твоим – и оборванец, которого уводит в наручниках полиция, и тихий, мудрый ламповщик, и пьяный сотник, заливающий горе вином, – все, все. Гляди, гляди хорошенько, чтоб наконец-то постичь, сколь многим мог бы ты стать; вглядишься попристальнее – в каждом увидишь часть самого себя и тогда, потрясённый, узнаешь в нем подлинно ближнего своего. Господи, сколько людей! Кто бы ты ни был – я узнаю тебя; ведь более всего нас уравнивает то, что каждый из нас живёт в какой-то иной вероятности. Кто бы ты ни был – ты одно из моих бесчисленных «я». Ты – то дурное или то доброе, что есть и во мне; даже если б я ненавидел тебя – никогда не забуду, как страшно ты близок мне. Возлюблю ближнего, как самого себя; и ужаснусь его, как самого себя, и противиться ему буду, как самому себе; его бремя буду чувствовать, его болью страдать и изнывать от бесправия, совершаемого над ним. Чем ближе буду к нему, тем полнее найду себя. Положу предел эгоисту, ибо сам эгоист, и послужу больному, ибо сам болен, не пройду мимо нищего на паперти, так как сам я беден, как он, и буду другом всем, кто трудится, ибо и я – один из них». Так познание себя, понимание себя, истинная любовь к себе привели героя Чапека к самоотверженной любви к ближнему. А ведь всего только несколько недель назад он по-обывательски был убеждён в том, что «…в конце-то концов, это и есть подлинная и единственная цель в жизни: забраться как можно выше и наслаждаться собственным положением и почётом. Так-то – вот и вся правда».