Мэтью Джексон - Человеческие сети [Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение]

Предположим, что вам нужно прикинуть, сколько весит бык, но у вас нет весов. Как быть? Если вы спросите, с какой стати вам вообще взвешивать быка, то, скорее всего, вам и правда это никогда не понадобится. Но не беспокойтесь — у этого примера любопытная история, он не лишен смысла.

Обычный способ — следующий. Берете портновскую рулетку и измеряете обхват груди животного в дюймах. Затем измеряете его длину — от плечевых костей до крестца (или седалищной кости). Иначе говоря, от того места, где шея переходит в туловище, почти до хвоста. Желательно не подкрадываться к быку — он должен вести себя спокойно и невозмутимо, особенно когда вы будете измерять окружность груди. Теперь вам нужно перемножить полученные числа, чтобы вычислить объем — так, как в школе на уроках геометрии вы вычисляли объем цилиндра. Чтобы получить вес в фунтах, возведите в квадрат обхват груди, помножьте на длину, а затем разделите на 300 {248}.

Если же у вас нет мерной ленты, зато есть много друзей, можно применить другой метод: попросить всех друзей поделиться догадкой о том, сколько весит бык, и затем вывести среднее арифметическое. О том, какой поразительной точностью отличаются подобные догадки, рассказывалось в статье Vox Populi, которую опубликовал в научном журнале Nature в 1907 году Фрэнсис Гальтон, а спустя столетие вновь извлек на свет Джеймс Суровики, обративший на нее внимание публики {249}.

Vox populi переводится с латыни как «глас народа», а феномен, о котором идет речь, известен как «мудрость толпы». Сэр Гальтон отправился на ежегодную выставку откормленного скота и домашней птицы в Западной Англии, в Плимуте. Там собирались забивать быка, и проводилось соревнование. Заплатив шесть пенсов, можно было попытать счастье и назвать наугад вес животного. Чья догадка приблизится больше всего к реальному весу, тот и выйдет победителем. В состязание вступило около восьмисот человек, и Гальтон получил возможность ознакомиться с их догадками — 787 записями. В итоге оказалось, что бык весил 1198 фунтов. Среднее арифметическое, выведенное из всех предложенных догадок, отличалось от реального веса всего на один фунт (1197), а медианное значение — всего на 9 фунтов (1207), то есть обе давали погрешность менее 1 % от реального веса! {250}

Можно не сомневаться — толпа, собравшаяся на выставке скота, разбиралась в быках гораздо лучше нас с вами. В самом деле, половина высказанных догадок отклонялась от реального веса не более чем на 3 %, а более 90 % колебались в диапазоне от 1000 до 1300 фунтов. Тем не менее больше всего в анализе Гальтона поражает то, насколько индивидуальные ошибки в итоге стерлись в сводном показателе.

Важно выделить несколько моментов, чтобы понять, почему модель, представленная в Гальтоновом примере, работает.

Прежде всего, существует разнообразие мнений. Из почти восьмисот человек, принявших участие в конкурсе, каждый, высказывая догадку, опирался на собственный опыт. Из разнообразия этого опыта рождается богатство мнений, откуда можно узнать что-то ценное {251}.

Далее, опыт и мнения не могут приводить к систематическим ошибкам. Например, предположим, что все пользовались бы одним и тем же методом определения веса животных: скажем, все прибегали бы к портновской ленте. Это привело бы к двум последствиям. Во-первых, уменьшилось бы разнообразие оценок, так как все различия во мнениях свелись бы к вариациям замеренных величин. Нельзя однозначно утверждать, что это плохо, — однако это породило бы систематические искажения. Ведь этот метод измерения может систематически занижать или завышать вес.

Предположим, например, что наш бык — представитель породы, у которой задняя часть более тяжелая, а грудь более тощая, чем у других пород. Поэтому, измеряя его объем портновским сантиметром, мы недооценим реальный вес, ведь этот бык окажется более легким в области груди, а по измерениям этого не поймешь. Таким образом, если бы все люди опирались в своих догадках на одни и те же методы, то вес этого быка оказался бы в среднем занижен. Произошел бы интересный эффект: высказанные догадки колебались бы в диапазоне не от 1000 до 1300 фунтов, а, скажем, от 1130 до 1180 фунтов. Большинство людей оказались бы не так уж далеки от истины, но все они ошибались бы только в одну сторону, и потому среднее значение, вместо того чтобы попасть почти в точку, тоже сместилось бы в ту же ошибочную сторону. Подобные систематические ошибки — постоянная проблема для науки: когда все люди пользуются одной и той же методикой или одним и тем же набором данных, они обычно совершают общие ошибки.

Наконец, различные мнения нужно сводить воедино. Если бы, вместо того чтобы вычислять среднее или медианное значение, мы наобум, как из шляпы, вытягивали бы чью-то случайную догадку, или выбирали бы из всех предложенных догадок максимальное значение, то оказывались бы дальше от истины, чем при выборе значения из середины распределения. Если все делается правильно, выведение совокупной величины при анализе представлений некой группы дает лучшие результаты, чем дал бы любой отдельно взятый человек — во всяком случае, типичный человек {252}.

Важная задача в любой организации — обработка и сведение воедино информации, поступившей из разных источников, как внутренних, так и внешних. Делается это многими способами, так что давайте рассмотрим важнейшие из них.

Когда речь идет о последних взглядах на целый ряд событий — от политических выборов до спортивных соревнований, — то одним из главных мест, где можно получить наиболее точную информацию, является рынок предсказаний. Например, когда нужно предсказать, кто победит на выборах, люди могут делать ставки и высказывать предположения о том, кто победит, — это ведь интереснее, чем просто участвовать в опросах населения. Можно купить акцию — и получить потом доллар, если «твой» кандидат победит, и не получить ничего, если он (она) проиграет. Если вы считаете, что тот или иной кандидат победит с вероятностью 60 %, тогда можно оценивать эту акцию в 60 центов в ожидании — то есть с вероятностью в 60 % она принесет вам доллар. Если акция продается менее чем за 60 центов, значит, купив ее, вы можете надеяться на прибыль. А если она продается более чем за 60 центов, значит, продав ее, вы опять-таки можете надеяться на прибыль. Таким образом, цена акции становится своего рода предметом упорной борьбы между людьми, которые придерживаются разных взглядов на шансы кандидата победить на выборах, — и покой наступает лишь тогда, когда достигается равновесие между силами давления покупателей и продавцов {253}. Примерно то же происходит, когда люди делают ставки на исход некоторых спортивных состязаний или чемпионатов.