Радж Рагунатан - Грусть пятого размера. Почему мы несчастны и как это исправить

Как мы уже убедились, зависимость от ума, по крайней мере отчасти, растет из нашего стремления к «рациональности». Именно это стремление заставляет нас притворяться, что наши суждения и решения не подвержены влиянию чувств и интуиции. При этом усугубляется другая проблема, которую многие вдумчивые исследователи считают одной из самых значительных причин нашей несчастливости: отсутствие осознанности.

Для своего курса по теме счастья на Coursera я брал интервью у многих ученых, включая профессора Ричи Дэвидсона из Висконсинского университета в Мэдисоне. Профессор Дэвидсон более всего известен как первопроходец в использовании нейровизуализационной технологии для документирования воздействия практики осознанности на головной мозг. Он первым доказал, например, что «эксперты» в медитации (люди, которые практиковали осознанность по 10 тысяч часов или более) имеют более толстый слой коры головного мозга в левом полушарии (это та часть мозга, которая связана с ощущением счастья), чем новички. По словам Дэвидсона, отсутствие осознанности – один из главных убийц счастья. Почему? Одна из причин: без определенного уровня осознанности человек вряд ли распознает способы, которыми он может подрывать собственное счастье. Вот простой пример. Представьте, что вы хотя и являетесь человеком, который придает огромное значение превосходству над другими, при этом пытаетесь сделать вид, будто превосходство вас совершенно не волнует. Представьте также, что хотя вы глубоко закомплексованы и зависимы в отношениях, вам кажется, что вы – ходячее воплощение безопасной привязанности. Так вот, чем меньше вы себя осознаёте, тем легче вам будет убедить себя в том, что вы равнодушны к статусу или что у вас нет комплексов. В долгосрочной перспективе этот самообман почти наверняка преградит вам путь к счастью – по многочисленным причинам, которые мы рассматривали в предыдущих главах: невозможно сохранить уровень счастья, если вы гонитесь за превосходством или отчаянно жаждете любви. Так что с точки зрения максимизации счастья наиболее разумным было бы перестать обманывать себя и стать честнее, чтобы получить возможность докопаться до способов, которыми вы, возможно, саботируете собственное счастье.

Вдобавок к развитию честности в диалоге с самим собой есть еще одна причина, по которой осознанность важна для счастья: она необходима для демонстрации необходимого уровня гибкости, когда имеешь дело с жизненными трудностями. Честность в диалоге с собой продуктивна только в том случае, если самооценка человека – или, как вариант, способность к самосостраданию – достаточно высока. Одна притча о Будде прекрасно выражает эту идею. Будда подходит к границе леса вместе со своими учениками. Ученики боятся входить в лес, ибо кто знает, какие пугающие вещи он может скрывать? И все же Будда, не раз проходивший через этот лес, знает, что способен безопасно провести через него учеников. И что же делает Будда? Хотя он, очевидно, является убежденным сторонником осознанности (главной составляющей которой, как мы обнаружим в следующей главе, и является честность в диалоге с собой), он не заставляет учеников встречаться со своими страхами лицом к лицу. Напротив, он приуменьшает их страхи, чтобы ученики не пали духом. Он делает это, потому что, по его оценкам, ученики еще не готовы встретиться со своими страхами на данном этапе; их страхи слишком сильны, чтобы они полностью осознанно подходили к ним, поэтому потребность текущего момента – наращивание уверенности, а не честность в диалоге с собой.

Эта притча подводит к выводу, что хотя не предаваться себялюбивому самообману в общем и целом предпочтительнее, позволять его себе время от времени – например, когда уже пошатываешься от ряда ударов по самооценке – может быть вполне благоразумным поступком. Похожая гибкость требуется, разумеется, и во множестве других контекстов, в том числе тогда, когда приходится выбирать между любым «грехом» и привычкой, которые мы до сих пор успели обсудить. То есть, хотя было бы лучше всего избегать совершения «грехов» вообще, возможны случаи, в которых они более оправданны. Например, в контекстах, в которых на кону стоит выживание, возможно, лучше стремиться к превосходству, чем к потоку. Когда человек долгое время был обделен любовью или заботой, возможно, лучше демонстрировать психологическую зависимость в обществе тех, кто готов удовлетворить эту потребность, и т. д. Если же необходима гибкость в преодолении трудностей, то осознанность становится критически важна, поскольку гибкость легче приходит к тем, кто лучше осознает себя. Без осознанности не обойтись, если нужно определить, для чего послужит резкий свет честности в диалоге с собой – для дезинфекции или для наказания себя.

Та гибкость, которую порождает осознанность, поможет определить, когда стоит полагаться на чувства и интуицию, а когда – на логику в разрешении проблем и трудностей. Похоже, наша интуиция намного умнее, когда речь идет о стимулах, которые были знакомы нашим предкам, чем о тех, которых они в глаза не видели. Результаты нескольких замечательных исследований показали, что легче научить человеческих младенцев – и даже крыс и обезьян – бояться опасных стимулов, с которыми встречались наши предки (например, змей), чем приучить их бояться стимулов, предкам не знакомых (например, геометрических фигур или электрических розеток). Например, выяснилось, что даже выросшие в клетках крысы, которые никогда не встречались с кошками, демонстрируют инстинктивный страх, когда им показывают кошачью шерсть.

Одна из причин, по которым мы так точно судим о людях, заключается именно в том, что (поскольку мы – социальные животные) наши предки накопили огромный опыт, имея дело с людьми. Вторая причина: наша интуиция оказывается очень полезной, когда речь идет о таких сферах, в которых у нас лично накоплен большой опыт. Так, например, опытный музейный работник «шестым чувством» ощущает подлинность произведения искусства еще до экспертизы. Инстинкт опытного врача в отношении болезни, мучающей пациента, может указать проблему точнее, чем диагноз, к которому врач приходит, взвесив все логические данные. Таким образом, в сферах, где человек обладает небольшим опытом, было бы уместно не принимать решений, основанных на интуиции, а пользоваться вместо нее логическими рассуждениями.

Другой контекст, в котором мы можем выиграть, принимая решения, основанные на интуиции, – это когда результат, к которому мы стремимся, является эмоциональным или «гедонистическим». Мы уже видели свидетельства в пользу этой идеи в эксперименте с плакатами: участники, которые выбирали плакаты, опираясь на интуицию, были счастливее, чем те, кто выбирал по рациональным соображениям. Следовательно, мы можем выиграть, основывая свои решения на логических рассуждениях, когда результат, к которому мы стремимся, является функциональным. При покупке квартиры или земли в качестве вложения или при игре в блэкджек нам лучше основывать свое решение на логическом рассуждении, а не на интуиции. Еще один контекст, в котором лучше послушаться «шестого чувства», – это когда мы стремимся сделать приносящий удовлетворение выбор (и не обязательно «наилучший») и при этом имеем ограниченный запас времени. В этой ситуации, как показывают исследования, наша долгосрочная удовлетворенность своим решением, вероятно, будет выше, если мы не будем предаваться логическим рассуждениям, а примем решение, сообразуясь с подсказками интуиции.