Ричард Бендлер - Трансформации. Нейро-лингвистическое программирование и структура гипноза

Гипноз - это способ проделывать что-либо странным и необычным образом. Сейчас с помощью гипноза я, в основном, создаю альтернативные реальности. Я создаю реальности, отличные от тех, в которых человек живет - например, реальность, в которой он - единорог, потому что единороги могут делать то, что он хочет уметь делать, а думает, что не может. В качестве способа работы с миопией, я возвращаю людей к более юному возрасту, до того, как им впервые пришлось носить очки, и предлагаю им сохранять детские глаза и расти. Это зависит от того, чего люди хотят. Я просто стремлюсь к этому любым способом, который, סחмоему мнению, был бы интересен.

Мужчина: Мне все больше и больше хочется отказаться от своих очков и получить нормальное зрение. Я мог бы это сделать при помощи гипноза?

У вас ест астигматизм?

Мужчина: Да. Мой левый глаз совсем плох.

Ну, в этом разница. До сих пор у меня немногое получалось с астигматизмом. Это не значит, что тут ничего не поделаешь; я просто еще не придумал способ делать это.

С миопией работать не очень трудно, потому что близорукие люди просто слишком сильно сжимают свои глазные яблоки. Когда они пытаются что-то увидеть, они щурятся и напрягаются, и это приводит к неправильному фокусу и затуманенному зрению. Все, что им нужно сделать - узнать смысл слова "фокус". На самом деле это не очень трудно. Уильям Бейтс много лет назад разработал способ сделать это и написал книгу "Лучшее зрение без очков". Просто дело в том, что люди этим не пользуются.

Вы знаете, что оптика - это единственная область, которую когда-либо объявляли закрытой? Если вы читали литературу сороковых и пятидесятых годов, оптики думали, что открывать больше нечего. Теперь она снова открыта. Недавно имели место несколько оплеух, совершенно разметавших всю эту область световыми волокнами и лазерами, и голограммами. Однако прежде вводные тексты действительно утверждали, что сфера оптики - совершенно закрытая наука. Они гордо заявляли, что знают все, что только можно знать, и что их наука единственная закрытая.

Поведение современнейших окулистов все еще основано на идее, что оптика - закрытая область. Большинство окулистов придерживаются очень сильной и очень ограниченной системы убеждений о том, что возможно. Корригирующие линзы изначально были предназначены исправлять ваши глазные яблоки. Изначально они давали вам один комплект очков, чтобы вы поносили их дня три, и потом более слабый комплект для следующих трех дней, и так далее, пока ваши глаза не поправятся. Потом вы возвращали врачу все очки. Они больше этого не делают. Теперь они продают вам одни, и вы носите их, пока ваши глаза не изменятся так или иначе, и потом они продают вам другую пару.

Мужчина: Так как же с миопией? Вы говорите, что ваше лечение миопии - это обучение людей тому, как находить фокус. Как вы это делаете?

То, как я с этим обращаюсь - это вернуть их во время до того, когда они впервые надели очки. Потом я проверяю их глаза, чтобы убедиться, что в том возрасте у них не было миопии. Возвращая их к их нынешнему возрасту, я оставляю их с "детскими глазами" и довожу до взрослого состояния все остальное вне глазных яблок. Я не знаю, что это значит, но я сделал это со многими людьми, и это сработало.

Я открыл этот метод, проводя возрастную регрессию с человеком, носившим очки. Мы обычно проводили странные группы с гипнозом, где просто слонялись тужа и сюда и вырубали всех. Я провел возрастную регрессию с мужчиной, носившим очки, и, став младше, он не мог ничего видеть. Он ушел до пяти лет, и он сказал: "Эй вы, там. Я ничего не вижу. Зачем мне нужны эти штуки на лице?", и он поднял руку и снял свои очки.

Мне стало интересно, и я дал ему довольно стандартный зрительный тест со снятыми очками. У меня не было глазной таблицы, но на плакате на стене были буквы, и я попросил его сказать мне, что это за буквы. Он не знал названий букв, поэтому я предложил ему нарисовать их для меня. Он нарисовал кривоватыми линиями все, что видел. Его почерк был как у ребенка. Потом я вернул его во взрослое состояние и дал ему тот же тест. Без очков он больше не мог сказать, какие там были буквы. Я поместил его обратно в пять лет, и он снова мог видеть. Это было спонтанно. Я не давал внушений, чтобы это произошло. Выводя его в последний раз, я дал ему эти инструкции: "Теперь ваши глаза будут оставаться пятилетними, и все остальное у вас будет взрослеть". Вот все, что ему было нужно, чтобы быть способным видеть.

Женщина: Вы все это сделали за один раз?

Да, за один вечер. Результаты сохранялись месяца два, и потом его глаза снова начали медленно ухудшаться. Именно тогда я начал применять рефрейминг, чтобы выяснить, зачем ему были нужны затуманенные глаза. Оказалось, что за несколько лет, имея затуманенные глаза, он научился делать множество вещей. Обычно у него было то, что мы называем "цепь вижу-чувствую". Глядя на кого-либо, он тут же испытывал ощущения по этому поводу. Наличие неясного зрения размыкало цепь вижу-чувствую. В состоянии стресса, если он не мог видеть чего-то неприятного, у него не было неприятных чувств. Мне нужно было дать ему другие способы прерывания цепи вижу-чувствую, чтобы позаботиться о вторичной выгоде, исходившей от обладания нечетким зрением.

Мужчина: С контактными линзами это трудно. Я ношу контактные линзы и не могу просто снимать их в случаях стресса, как мог бы снимать очки. Поэтому я научился расфокусировать глаза, даже когда мои линзы все равно при мне.

У вас интересная пресуппозиция, состоящая в том, что вы так или иначе должны что-то размазывать. Вы предполагаете, что в случаях стресса вы не хотите быть способным видеть происходящее, пока не сможете справиться. Мне кажется, что ситуации стресса - это ситуации, когда особенно полезно быть способным видеть ясно. Как только у вас будут эффективные способы преодоления, вам не нужно будет размывать свое зрение.

Как я уже сказал, несколько лет назад Бейтс предложил упражнения для глаз, улучшающие зрение. По большей части его программа была очень успешной, хотя требовала времени и большой работы, основным недостатком было то, что программа Бейтса не работала со вторичной выгодой. Итак, если бы вы были усердны и тренированы, вы могли бы уничтожить единственный имеющийся у вас способ делать что-то полезное. Той части вас пришлось бы придумать новый способ. Гораздо проще изменяться, если вам не нужно побеждать собственные внутренние части.

Женщина: Вы могли бы использовать рефрейминг с проблемами веса?

Это определенно тяжелая тема. Двусмысленность в гипнозе очень важна, знаете ли. Тучность почти не отличается от всего остального. Вы можете делать это с рефреймингом.

Женщина: Ну, я не достигла большого успеха. Я провела рефрейминг, и клиенты сбросили вес, но они не были способны поддерживать свой новый вес.