Ричард Бендлер - Пора что-то менять

Видеть во всем проблемы и считать людей нездоровыми —до сих пор это было основной исходной посылкой психологов. Они ищут не то, что нужно. Поэтому они и говорят своим клиентам: «Я тут прочел книгу одного малого по имени Грендлер Бриндлер; говорят, это работает. Так что мы попробуем все это проделать, и может быть, вы окажетесь одним из тех, чья фобия способна улетучиться». И те тут же думают: «Нет, я не такой». Посмотрите клиенту в глаза и скажите: «Бьюсь об заклад, что вы думаете, что вы не такой». Он заулыбается. Та минута, когда вам удастся заставить его рассмеяться, — это минута, которая способна его изменить. Тут и гадать нечего.

Человеческое поведение не беспорядочно. Человеческое поведение систематично. Таким оно должно быть. А вот повторяющимся и деструктивным оно быть не обязано.

Меня всегда удивляло, что люди вновь и вновь делают одно и то же, несмотря на то что это им неприятно. Вы понимаете, о чем я: для кого-то это — постоянно стремиться к наслаждениям, для другого — совершать серийные убийства, или, скажем, все время жить на бегу, или постоянно рассчитывать и планировать. Пройдя через подобное однажды, можно было бы подыскать себе что-нибудь более продуктивное и приятное. Однако эта странность кое-что говорит о нашей культуре, и кое-что — о нашей системе образования.

Имеем ли мы право устанавливать права для других людей? Мы принимаем законы о том, что люди могут или не могут вводить внутрь своего тела. Богатые белые старики устанавливают законы о том, что должны делать со своим собственным телом молодые чернокожие девушки. Мы приняли поправку к конституции об отделении религии от закона, но последняя упорно туда пролазит.

Сегодня в Калифорнии вы не сможете пойти в бар после двух часов ночи. Почему? В Солт-Лейк-Сити вы вряд ли вообще сможете выпить, зато можете завести столько жен, сколько захотите* 33. Это не совсем то, о чем мечтали наши отцы-основатели.

У каждого из нас своя вера. Но чья-то идиосинкразия не должна хлестать через край. Я не должен располагать возможностью влиять на вашу жизнь, а вы не должны влиять на мою, кроме как по взаимному согласию или через достойные подражания примеры.

Когда человеческие существа сходятся вместе, у них возникает потребность в правилах насчет того, что и как им делать друг с другом. Эти правила превращаются в законы. Законы порождают юристов. Юристы становятся политиками.

В самом начале американская конституция устанавливала права и свободы для всех ГРАЖДАН. Не для гражданок, не для негров, не для китайцев... ну, для ирландцев, пожалуй, да. Как нам теперь в этой ерунде разобраться? Я не знаю. Но в те времена это было всем вполне понятно.

Со временем люди придумали одну вещь, благодаря которой это все и работает. Личные правила для одной какой-то группы противоречат правилам, установленным для других. Но хорошо работающие правила убеждают людей. Они вдохновляют и привлекают. Таким образом, никого не приходится принуждать.

Кое-кто говорит: «Если у людей появится возможность делать аборты, они пустятся во все тяжкие и станут делать их постоянно». Наоборот! В тот самый миг, когда человек начинает что-то делать, он становится рассудительным. Законы, направленные против аморальных поступков, порождают законы, препятствующие распространению информации о них. С другой стороны, если кто-то грабит банки или ездит не по той стороне дороги, закон велит сделать так, чтобы об этом знали все. У нас есть законы, направленные против женщин, которые пытаются найти возможность сделать со своим телом то, что они хотят. Законы, устанавливающие личную мораль, приводят к тому, что люди действуют на основании неприятия или одобрения, а не знания и рассудительности.

У каждого — своя точка зрения. Все мы видим и упускаем из виду разные вещи. Не бывает таких людей, которые бы всё всегда понимали правильно. Исходите из этой посылки.

Клиенты говорят, что хотят от чего-то избавиться. Один человек как-то хотел полностью избавиться от своей раздражительности. Я подумал: «А если кто-нибудь пройдется по его физиономии?» Тогда он пойдет на тренинг уверенности в себе. Ему придется пойти на тренинг уверенности в себе, чтобы вернуть себе способность раздражаться. После этого он побьет жену. И ему придется записаться на занятия по биоэнергетике* 34, чтобы высвободить накопившееся раздражение. А он думал: «Избавлюсь-ка я от раздражительности. Это решит все проблемы». С чего он взял? Учитесь использовать раздражительность. Познавайте положительные стороны явлений.

По существу, все это сводится к следующему: человек должен учиться принимать лучшие решения. Исходите из этого в любых своих действиях. Изменяйте убеждения, чтобы улучшить качество решений.

Наркоманы, бывает, годами живут в полнейшем кошмаре. Они высыхают, как мумии. Они выходят из больницы или санатория, а потом встречают кого-нибудь, кто спрашивает: «Ширнуться хочешь?», и отвечают: «Ухты, какая замечательная мысль?» Хлоп — и они уже снова зависимы. Как это у них получается? На мой взгляд, они не принимают правильных решений. Они не размышляют: «В моем теле явно недостаточно дырок. Возьму-ка я эту штуку и наделаю новых». Они думают только о кайфе. И не тратят времени на размышления. «О, я словлю таакой кайф!» Но ведь они могли бы заставить свой ум пролистать все прожитые годы. Тогда бы они оглянулись назад, посмотрели и сказали бы: «Нет, пожалуй, не надо».

В чем их главная беда? Они основывают свои решения на мимолетных образах и ощущениях. Бывает, человеку удается пойти дальше — тогда и результаты получше. Но только не в тех случаях, когда решения принимаются на основе чего-то сиюминутного.

Я знал одного парня, который никогда не проводил время с девушками. Он подошел ко мне и сказал: «Я подумываю о том, чтобы провести время с девушкой ближайшей осенью». Сказал он мне это в январе. Я посмотрел на него и спросил: «Ты имеешь в виду кого-то конкретно?» А он: «Вообще-то я как раз над этим раздумываю». Тогда я спросил: «Как ты думаешь, что случится, если ты подойдешь к какой-нибудь милашке и спросишь: «Ты бы не хотела приятно провести вечер?» А когда она согласится, добавишь: «Тогда я постараюсь кого-нибудь для тебя найти». Он только посмотрел на меня, ненормального.

Всякий раз, когда этот парень думал о том, чтобы провести с кем-нибудь вечер, он мысленно пролистывал всю будущую историю знакомства и совместной жизни — лет, эдак, до 80 — включая и те моменты, когда у них появились дети, потом она умерла и это было ужасно... Он думал: «Это слишком тяжело». И не решался даже заговорить с девушкой. Этот парень слишком старался. Ему ведь всего-то и хотелось, что посидеть и что-нибудь выпить. Он слишком многое валил в одну кучу.