Кай Шрайбер - Честная ложь [Почему мы продолжаем верить в то, что портит нам жизнь] [litres]

В 60-х годах эколог Гарретт Хардин откопал работу Ллойда и заимствовал его идею, чтобы довести до сознания человечества экологическую катастрофу – перенаселенность планеты (5). Мораль трагедии альменды для Хардинга заключалась в том, что людей необходимо принудить действовать на собственное благо, так как если им позволить подчиняться своим импульсам, они погубят сами себя.

И турнир Аксельрода, и программа Рапопорта четко показывают границы альтруизма в реальном мире. Если бы участники играли лишь один раз, а не 200, как это было, логика бы изменилась. У них не было бы причин для альтруизма и принцип «ты мне, я тебе» полетел бы в тартарары. Здесь мы сталкиваемся с оборотной стороной медали: если альтруизм представляет собой эгоизм, прирученный путем личностных взаимоотношений, то если устранить их, исчезнет и альтруизм. Неожиданным образом объяснение готовности человека помочь обосновывает тот факт, почему недоверие к чужакам является универсальным человеческим качеством и почему чужаки склонны разорвать общественный договор в одностороннем порядке.

В сообществе, где большинство членов объединяются (то есть тратят энергию и ресурсы во благо других), может быть успешной идея, которая в группе эгоистов чистейшей воды совершенно бессмысленна – стратегия психопата. Она состоит в том, чтобы делать вид, что сотрудничаешь, но принимать помощь других.

Как ошибки – это не недостаток, а часть природы восприятия, так и наличие психопатов в обществе (по серьезным оценкам, их количество колеблется от 1 % до 20 %, и места их концентрации – высшие эшелоны власти и партийные ячейки) (6) – не дефект, а характерная черта кооперации. Как и все ошибочные выводы и слабые места восприятия не перевешивают его сильные стороны, так и предрасположенность к жульничеству и предательству – это лишь небольшая плата за несоизмеримо большие преимущества, которые привнесла с собой в жизнь человека способность к сотрудничеству.

Одно из этих преимуществ, которое возвышается над всеми прочими, – это наличие профессий и экспертов. Возьмем, например, крестьянина. Так безобидно звучащее слово возникло 10 000 лет назад, но с тех пор крестьянин прошел длинный путь неолитической революции, становления современного общества, развития городов, появления атомного оружия и телевизионных дискуссий. Даже если перед ним встанет угроза быть замененным программируемой косодробильнодоильнозабойной машиной, этот род деятельности гарантированно будет принадлежать к пяти самым влиятельным наряду с профессиональными наблюдателями, журналистами, философами и учеными.

Однако прежде чем мы обратимся к профессиональному наблюдению, следует упомянуть еще об одном неудобном вопросе, который мы должны себе задать: компетентное наблюдение и сотрудничество – это замечательно, но ведь большинство из нас списывают друг у друга.

Не для школы, а для жизни – списывание как результат сотрудничества – большинство всегда право – не смотри на серый дым – притча об отказе от личной ответственности оказывается фейком – история шпината – история, полная иронии – списывание в науке

Подозреваю, что последняя фраза не всем читателям покажется такой уж печальной. Еще в школе мнения насчет списывания сильно расходятся. Для одних – это законное средство сэкономить время и силы, которое не наносит настоящего ущерба, потому что то, что нужно выучить, в жизни не пригодится. Для других – недоразумение, так как, например, урок родного языка все-таки стоит того, чтобы к нему подготовиться. Изучая даже ненужные предметы, человек учится учиться, а для тех, кто этого не делает, история остается историей. Как гласит поговорка, я тогда списал и поэтому запомнил.

Как бы то ни было, в мире всегда есть люди, которые лучше нас в чем-то. Это было известно и 40 лет назад, но сегодня мы живем в цифровом мире. В нем от знания, о котором Сократ сказал scio me nescire [59], нас отделяет лишь строка поиска Google. В переводе на современный язык «Я гуглю то, чего не знаю». Перед нами пример преимущества разделения труда. Теперь не нужно изучать и осваивать того, что требует много усилий, подготовки и тренировки. Вместо этого вам нужен профессионал, который с усердием приобретает необходимые знания и навыки. А все остальные могут воспользоваться результатами его труда и, так сказать, списать правильные ответы.

В свете этого больше не позорно списывать у других, а даже наоборот. Потому неудивительно, что не только школьники поступают, как их сосед по парте. Младенец в детской коляске косится на другого, чтобы не пропустить момент, когда нужно начинать кричать, а умирающий на смертном одре повторяет слова своего кумира: «Ну, удивите меня!» Копирование – просто-напросто цивилизационный продукт.

В 1951 году психолог Соломон Аш провел серию исследований по конформизму, которые показали удивительные и неутешительные результаты (7). В первом эксперименте 8 участников собрались за одним столом. Сначала он демонстрировал им карточку, на которой была нарисована одна линия. Потом он вытягивал вторую карточку с изображением трех линий разной длины. Одна линия была идентична линии на первой карточке, а две другие сильно отличались друг от друга. Участников по очереди просили найти совпадающие линии. В первых двух сериях эксперимента все проходило так, как и ожидалось. На третий раз 7 из 8 человек вдруг уверенно дали один и тот же неверный ответ. Что довольно сильно удивило восьмого, ведь он не знал, что остальные семеро – подставные персоны.

Как реагирует человек, когда его окружение единодушно утверждает нечто ложное? В эксперименте Аша почти 40 % испытуемых повторяли ответ, данный большинством. Большая часть участников остались при своем мнении, несмотря на социальное давление, но расхождение результатов все-таки гигантское. Когда тест повторялся не под давлением группы, а человек в одиночку выполнял задание, практически все ответы были правильными.

Аш попытался разузнать у испытуемых причины такого поведения. Картина оказалась поистине сложная. Некоторые объясняли, что подумали, будто неправильная линия показалась им той, что нужно. Другие сказали, что сами не дали бы такой ответ, но исходили из того, что неправильно поняли задание. Третьи, хоть были уверены, что большинство ошибается, решили не вступать в конфликт и согласились с их мнением.

Итак, чужие суждения также представляют собой информацию о предмете восприятия. Чем увереннее и решительнее они произнесены, тем больший вес приобретают в нашем восприятии.

А кто думает, что такое может случиться, только когда сравниваются длины двух линий, а не что-то имеющее значение, того убедят в обратном результаты исследований, проведенных Биббом Латане и Джоном Дарли в 1968 году (8). Для участия в эксперименте они пригласили студентов. Пока те ожидали в специальной комнате, им дали заполнить анкеты. Когда они это делали, через щель в двери начал просачиваться плотный едкий дым и постепенно стал заполнять помещение, и вскоре уже нельзя было ничего увидеть, и стало тяжело дышать.