Сэмюэль Тьюк - ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей [Содержит отчет о его возникновении и развитии, способах лечения, а также описание историй болезни]

Ясно то, что, когда Уильям Тьюк убедил своих собратьев-квакеров поддержать проект, они быстро разработали систему ухода за своими пациентами, значительно отличавшуюся от обычного подхода, применяемого в других учреждениях.

Ранняя история Ретрита разыгрывалась в тени Йоркского приюта, еще одного психиатрического заведения всего в нескольких километрах на другом краю Йорка. Роскошный фасад и внутренняя планировка Йоркского приюта, построенного в 1777 году по открытой подписке, больше говорили о социальном статусе его жертвователей и спонсоров, чем о «неимущих умалишенных», которых предполагалось там содержать. Строительство Приюта было актом благотворительности и представляло собой воплощение представлений о филантропии, когда сильные мира сего одаривают нуждающихся. Люди с психическими расстройствами считались предметом особого интереса со стороны благотворителей именно из-за их безнадежного и деградировавшего состояния, которое подчеркивало особую добродетель тех, кто о них заботился. Инициаторы и финансовые спонсоры, возглавляемые лордом Рокингемом, видным политиком и аристократом, представляли конкретные политические интересы, и Приют был всего лишь одним из общественных сооружений в Йорке, привлекавших к ним внимание.

Ретрит, напротив, представлял собой скромное здание, выстроенное качественно и весьма профессионально, спроектированное в рустикальной эстетике, больше похожее — как внешне, так и внутри — на большой сельский дом, нежели на обычную психиатрическую лечебницу. В этом смысле в «Описании» дается четкое представление о том, как много внимания при планировке здания было уделено скромному и строгому стилю, считающемуся отличительной чертой квакерства. Этот стиль отражает убежденность квакеров в том, что личность должна ориентироваться на заботу о своем духовном «я» и абстрагироваться от дел мирских — и что именно благодаря такому подходу возможно содействовать возвращению к норме после психического расстройства. «Психиатрическая больница», для которой предназначалось здание, была убежищем от жизненной суеты, где можно было взращивать отношения с Богом.

Речь шла не просто о проблеме, связанной с психическим расстройством, но о квакерской жизни в целом. Квакеры использовали Ретрит и для других нужд — например, там проводились собрания, посвященные отмене рабства, в более широком смысле существовало активное социальное взаимодействие между Ретритом и общиной квакеров. Приют никогда не был местом, в котором людей изолировали, но был местом, где квакеры могли укрыться от мирских отвлечений [64].

Такое отношение представляло филантропическое кредо квакеров: задачей каждого из нас является поддержка друг друга собственными усилиями в духе сообщества, а не ограничение простыми пожертвованиями. По словам Исаака Пеннингтона, раннего квакера, с работами которого семья Тьюков была хорошо знакома: «Наша жизнь — это любовь, мир и чуткость; терпимость по отношению друг к другу, и прощение друг друга, вместо взаимных обвинений; но молитва друг за друга и помощь друг другу заботливой рукой» [65].

Весь остаток своей долгой жизни Уильям Тьюк принимал активное участие в наборе персонала и, вопреки собственному первоначальному намерению, в повседневной работе Ретрита. Что, собственно, и было деятельной и непосредственно вовлеченной благотворительностью, направленной на то, чтобы вернуть каждого отдельного пациента к полноценному общению со своим духовным сообществом — в отличие от пассивного подхода тех, кто создавал Йоркский приют.

Таким образом, «Ретрит» изначально выполнял в основном роль светской квакерской общины, а не медицинского учреждения. Во главе Йоркского приюта, как и в других подобных заведениях, стоял врач, что определяло особую организацию. К обитателям приюта относились как к получателям медицинского ухода, и они явным образом не имели права голоса или возможности контроля над получаемым ими лечением. В Ретрите напротив, хоть и был врач, однако его роль состояла в том, чтобы посещать пациентов и назначать конкретные лечебные средства; ежедневный же распорядок сообщества был в руках проживающего там же управляющего, назначение которого, по-видимому, зависело скорее от участия в жизни квакеров, нежели от традиционных профессиональных знаний по уходу за душевнобольными. В «Описании» содержится информация о том, каким образом проявлялась забота о пациентах, об организации осмысленной деятельности, доступности подходящей литературы и других видов активного отдыха, наряду со всем, что можно отнести к лечению. Замысел состоял в том, что, попав в Ретрит, квакер обнаруживал там привычную домашнюю среду, а не чуждую окружающую обстановку, где он оказался бы оторванным от своего привычного мира.

Этот подход явно расходился с методами во всех существующих заведениях, занимавшихся лечением психических расстройств. Возможно, самым известным преподавателем медицины в Европе конца восемнадцатого века был Уильям Каллен в Эдинбурге, и он проявлял особый интерес к психическим расстройствам. Вот что ему пришлось сказать о лечении душевнобольных: «Мне казалось необходимым использовать сильное постоянное впечатление [страха] … и, следовательно, внушать [пациентам] страх и ужас по отношению к какому-то конкретному человеку… Сдерживание гнева и ярости умалишенных неизменно потребно для того, чтобы предотвратить вероятность причинения ими вреда себе или другим; но это сдерживание рассматривается также как лечебное средство». Это стало основой как «режима голодания» — вмешательств, которые в общем и целом уменьшали «животные духи» пациентов — так и «режима запугивания», посредством которого пациента «усмиряли» страхом перед служителем.

К счастью для Ретрита, на должность врача был назначен доктор Фаулер, который, по всей видимости, ограничил использование существующего опыта работы с психическими расстройствами и продемонстрировал вызывающее восхищение скептическое отношение к традиционным методам лечения. В Ежегодном отчете Ретрита за 1797 год записано, что доктор Фаулер посещал лечебницу несколько раз в неделю, и позже в «Описании» упомянуты попытки применить обычные физические лечебные средства того времени: «Кровопускания, прижигания, фиксация, слабительные и многие другие предписания, настоятельно рекомендованные авторами исследований в области психических заболеваний, прошли более чем достаточную проверку». Было отмечено, что тяжелое недомогание, причиненное пациентам этими подходами, оказывало на всех дестабилизирующее воздействие, и с немалым мужеством Фаулер пришел к «болезненному выводу (мучительному и для нашей гордости и нашего человеколюбия), что медицина пока еще обладает весьма неадекватными средствами для облегчения самых тяжелых заболеваний человека». Складывается впечатление, что он отказался от всех физических методов лечения психических расстройств, за исключением теплой ванны при лечении меланхолии, и приберег физиотерапию для лечения проблем с физическим здоровьем. Таким образом, до безвременной кончины Фаулера, последовавшей за падением с лошади в 1801 году, его достойный восхищения эмпиризм способствовал отказу в Ретрите от большинства традиционных режимов физического лечения безумия.