Эдвард Слингерленд - И не пытайтесь! Древняя мудрость, современная наука и искусство спонтанности

Самым удивительным открытием стал паттерн мозговой активности, когда пианисты переходили к импровизации. Регистрировалось снижение активности латеральной префронтальной коры и увеличение активности в следующих сенсомоторных системах: передней цингулярной коре и фронтальной осевой доле медиальной префронтальной коры {40} 40 Мы немногое знаем о функции той части медиальной префронтальной коры, которая активируется при этом исследовании, но она, похоже, в целом очень важна для сохранения и восприятия информации о “я”. Некоторые ранние исследования медиальной префронтальной коры при помощи ФМРТ показали, что она по-разному активируется, когда испытуемых просили задуматься о себе (“Свойственна ли вам эта черта характера?”) и о других людях (“Свойственна ли Джорджу Бушу эта черта характера?”). См.: Kelley et al. 2002. Другая работа с испытуемыми, практикующими “медитацию ясного ума”, показала снижение активности латеральной префронтальной коры, но увеличение активности передней цингулярной коры и медиальной префронтальной коры. Это может означать состояние гибкости, открытости, проистекающей из бессознательного, которое выходит за границы узкой перспективы сознательного мышления (Cahn and Polich 2006; Siegel 2007). Лимб и Браун предполагают, что снижение активности латеральной префронтальной коры в сочетании с продолжением активности передней цингулярной коры и медиальной префронтальной коры может привести к состоянию “несосредоточенного свободного внимания, которое приводит к внезапным ассоциациям и неожиданным мыслям и осознанию”, потому что центры когнитивного контроля больше не регулируют содержание сознания. См.: Limb and Braun 2008: 4 . Передняя цингулярная кора, как мы видели, возможно, отвечает за отслеживание конфликтов. Она обычно работает с латеральной префронтальной корой, помогая поддерживать когнитивный контроль. Передняя цингулярная кора регистрирует конфликт, а после обращается к латеральной префронтальной коре, чтобы та уладила проблему. И это взаимодействие, возможно, порождает субъективное ощущение осознанной сложной деятельности.

Однако это исследование показывает, что в спонтанной, но требующей отточенности навыков ситуации (вроде джазовой импровизации) передняя цингулярная кора продолжает оценивать происходящее, несмотря на то, что латеральная префронтальная кора отключается. Именно это сочетание мозговой активности может относиться к тому расслабленному, но бдительному состоянию {41} 41 Некоторые из недавних работ о когнитивном контроле описывали это состояние готовности как реактивный когнитивный контроль , в противовес проактивному, при котором мы испытываем заметное сознательное усилие, а префронтальная латеральная кора и передняя цингулярная кора активны. См.: Braver 2012. , в которое мы входим, когда поглощены некоей трудной задачей. Именно передняя цингулярная кора начеку, когда повар Дин без усилий режет тушу, и готова прийти на помощь, когда он достигнет “трудного места”. Иными словами, по крайней мере некоторые формы у-вэй предполагают отключение активного сознательного понимания и контроля с сохранением фоновой оперативной бдительности. Когда вы отпускаете сознательную психику, тело берет ситуацию под контроль.

Древнекитайский идеал у-вэй заключается именно в таком непринужденном действии. Люк Скайуокер, когда он позволил Силе вести себя, и люди в состоянии у-вэй из древнекитайских текстов демонстрируют почти сверхъестественные успехи {42} 42 Важно понять, что тело, которое берет верх в рамках такой деятельности, как джазовая импровизация, – не просто некое тело, а тело, натренированное сознательным мышлением. . Более того, все это достаточно убедительно с точки зрения современной науки. Несмотря на уверенность сознательной психики в том, что она у штурвала и точно знает, что делать, тело прекрасно справляется и без нее. Эволюция “загрузила” повседневное принятие решений и формирование суждений {43} 43 Психолог Джон Барг заявил: 99,44% того, что мы делаем, – это результат работы бессознательного (Bargh 1997: 243). Это комически точно, но настоящие цифры однозначно высоки. в нашу автоматическую, чувственную, бессознательную систему, потому что в большинстве ситуаций она действует быстро, точно и экономно. Социальный психолог Тимоти Уилсон предложил термин адаптивное бессознательное . Это широкий набор безусловных навыков, привычек и ощущений, которые позволяют нам идти по жизни почти без участия сознательного восприятия, и сейчас растет число популярных трудов {44} 44 См.: Wilson 2002; Gladwell 2005; Kahneman 2011; Duhigg 2012. о силе подсознательного мышления. Стратегия “мышление без мышления” {45} 45 См.: Gladwell 2005. Об “обдумывании без внимания” см.: Dijksterhuis et al. 2006. Также см.: Bargh et al. 2012. , разумеется, имеет свои пределы, но очевидно, что любое действие, которые мы хотим совершить быстро и с успехом, должно быть превращено в безусловный навык или привычку. Как говорит джазовый пианист Грег Берк, лучшая импровизация исходит от тела, свободного от мыслей, когда “выбор нот, пауз {46} 46 Надписи на обложке диска Грега Берка The Way In (482 Music , 2006). Вдобавок к тому, что Грег вдохновенный музыкант, он мой шурин и находит концепцию у-вэй идеальным выражением своего творческого процесса. Поищите диск, на котором есть запись Wu-wei Out . , атак и форма каждой фразы, – все выражает естественное и неделимое целое”.

Нужно, однако, заметить, что это непринужденное естественное тело существует не в социальном вакууме. Джазовый пианист играет с другими людьми – или, по крайней мере, для них. Его способность быть абсолютно поглощенным ритмом музыки также обусловлена тем, что его это всерьез занимает . То же самое верно для любого состояния у-вэй , одиночного или группового. На этот аспект у-вэй (его зависимость от социального взаимодействия и общих ценностей) обычно не обращают внимания современные исследователи феномена спонтанности, и это критическая ошибка. Случай пьяного ездока покажет нам, почему.

У моих студентов пользуется популярностью история из “Чжуан-цзы” о человеке, которого подвозят домой после попойки. “Вот и пьяный, упавший с повозки, – объясняет Чжуан-цзы, – может удариться сильно, а до смерти не убьется. Тело у него такое же, как у других, а ушибется он по-особому”. Я советую аудитории не пытаться проделать подобный опыт и делюсь воспоминанием об одном происшествии. Всех его подробностей я уже не помню, а суть такова: как-то мой друг скатился сначала по склону поросшей травой горки, потом – по лестнице и в результате очутился стоящим на ногах на тротуаре; ни малейшего ущерба он себе при этом не нанес. Мы были так впечатлены, что попробовали сделать то же самое. И все до единого, будто первоклассные гимнасты, приземлились на ноги и потихоньку побрели в общежитие.