Коллектив авторов - Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ?

Кузнецов В.А.: Большое спасибо, Андрей Валентинович, спасибо большое. По поводу левых я абсолютно согласен, более того, я считаю, что было бы полезно вообще задуматься о некой реинкарнации идеи арабского национализма, потому что все-таки события 2011 года показали существование арабского единства. Они нас увели потом в сторону исламизма и так далее, но, в общем, это были одновременно и арабские революции, эта была демонстрация арабского единства. Поэтому я думаю, почва для этого есть. Проблема с дефицитом идей. Может, я просто не знаю, но те идеи левого толка, левые деятели, которых я сейчас знаю, ну, честно говоря, они либо слишком экзотические, чтобы быть популярными, либо слишком скучные, чтобы быть популярными. Ну не о чем там говорить.

Вдовин А.В.: Тем важнее думать об этом уже сейчас.

Кузнецов В.А.: Нет, думать надо, конечно. По поводу баасистов, знаете, было смешно: в Тунисе в одиннадцатом году образовалось три партии «Баас»: проиракская, просирийская и «истинная». Все очень смеялись по поводу арабского единства внутри партии «Баас».

По поводу ДАИШ или ИГИЛ. Я согласен, да, лучше ДАИШ. Ну, просто не все же понимают.

По поводу терроризма и государственности, как мне представляется, на территориях, подконтрольных ИГИЛ, в Ираке сильнее государственнический тренд, в зоне боевых действий – в Сирии, прежде всего сильнее террористический, боевой тренд. В принципе, это создает некоторую почву для того, чтобы потом вызвать внутри этой структуры раскол.

Вдовин А.В.: Можно я расскажу очень коротко по поводу Японии. Не хочу пропустить эту возможность, раз Япония была затронута. Вот когда были совершены эти террористические акты в Нью-Йорке, в сентябре, как известно, у меня были встречи с египетскими политическими деятелями. Вот самое любопытное состояло в том, что они говорили: «Мы на это не способны. Ищите, если хотите, тех деятелей, которые спланировали эту акцию, ну, где-нибудь в Японии. Там, говорят, техника сильная, они умеют. А у нас нет таких людей, нет таких технологий. У нас этого быть не может по определению», – вот на этом они делали акцент тогда.

Лукьянов Ф.А.: Вопрос, как называть, мне напомнил историю, которую мне рассказывал, к сожалению, мой уже давно покойный старший товарищ, который работал в системе Гостелерадио СССР, и в 60-е годы, когда в Китае была культурная революция, как известно, у нас отношения к тому времени уже с Китаем были крайне плохие. На летучке у Сергея Георгиевича Лапина обсуждалась информационная картина китайских событий. И кто-то высказал такое мнение, что как-то плохо звучит, потому что говорится о «бесчинствах красногвардейцев». И присутствовавший на заседании заместитель Лапина, отец члена РСМД Георгия Энверовича Мамедова, Энвер Мамедов, выдающийся деятель нашего медиасообщества, спросил: а как это по-китайски? Ему сказали: хунвейбины. А он говорит: а зачем вы переводите? После чего стали называть исключительно хунвейбинами, после чего вся информационная картина по-русски зазвучала, естественно, по-другому. Но это хорошая история, которая, к сожалению, не решает проблемы, потому что как их ни назови, но они есть. Большое спасибо всем за участие, Валдайский клуб будет тему продолжать, и Ближний Восток у нас будет в следующем году приоритетным. Надеемся при активном участии Института востоковедения в феврале провести конференцию «Ближневосточный Валдай» в Москве, поэтому милости просим и спасибо большое.

Тимофеев И.Н.: Я еще хочу сказать, коллеги, что мы ведем достаточно активную работу по Ближнему Востоку, у нас запланирована достаточно серьезная программа на 2016 год. Я надеюсь, что мы продолжим нашу традицию совместных обсуждений валдайских записок и докладов РСМД.

Кузнецов В.А.: Спасибо и Валдайскому клубу, и РСМД.

По материалам круглого стола «ИГ:

альтернативное государство или просто террористы»?

24 ноября 2015 г., Российский совет

по международным делам (РСМД)

Осман Бахадир Динчэр, Мехмет Хэджан

Волна арабских революций (известная как «арабская весна») привела к возникновению на Ближнем Востоке и в Северной Африке (БВСА) новой политической реальности, столкновения с которой не выдержали многие представления об этом регионе. Долгое время они основывались на убеждении, что прежний порядок вещей пустил там глубокие корни, а местному населению исторически свойственна социальная и политическая инертность. Иначе говоря, политические и социальные перемены недавнего времени разрушили привычные концепции, не оставив нам иного выбора, кроме как переосмыслить подход к понятию государственности в этом регионе.

Следует отметить, что вопреки чаяниям участников восстаний в Египте, Тунисе, Сирии, Йемене и Ливии, в результате этих движений не появилось никаких конструктивных перспектив будущего развития региона. В Сирии, например, перемены подточили самоё основание государственности, а в Египте все чаще стали ставить под сомнение легитимность государства и государственных институтов, особенно в связи с выборами в представительные органы власти, верховенством права, и т. д. Все это знаменует собой поворотный пункт в дискуссиях о роли государства в странах региона.

Тема государства и государственности занимает центральное место в спорах о ближневосточной политике, привлекая к себе повышенное внимание в связи с рядом обстоятельств, в особенности перед лицом все более очевидной неспособности государства исполнять свои обязанности. Такое положение дел существовало и до «арабской весны», но нарастание кризисных явлений в Сирии, Ливии и Йемене привело к значительному укреплению этой негативной тенденции. Нелишне задаться вопросом и о том, насколько от региональных беспорядков и нестабильности ограждены такие страны с якобы прочными государственными устоями, как Египет и Тунис.

О переходе к демократии теперь вспоминают как об утраченной мечте так называемой «арабской весны». Народы региона истосковались по стабильности. Их главной целью ныне является выживание. Даже если добиться окончания продолжающихся гражданских конфликтов, странам БВСА еще долго будут свойственны черты многих постконфликтных обществ. И хотя проблемы, которые им предстоит разрешить, могут быть уникальны в своем роде, это отнюдь не умаляет их сложности.

Центральное место в контексте противодействия нынешним и грядущим вызовам занимает вопрос о состоянии государственного аппарата. Проще говоря, преодоление стоящих перед регионом проблем в значительной мере зависит от того, будет ли решена проблема дееспособности государства. Американское вторжение в Ирак и дальнейший распад всех структур партии «Баас» преподали миру урок на тот счет, стоит ли любой ценой упразднять существующие государственные институты. Тот же самый урок мы теперь извлекаем из событий в Сирии, Йемене и Ливии.