Владимир Лебедев - Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

В состоянии астенизации даже у сдержанных и воспитанных людей решение того или другого вопроса нередко может соскальзывать с существенного на несущественное, а сама дискуссия проходить на повышенных тонах. Примером может служить инцидент, случившийся на втором месяце годичного эксперимента в наземном комплексе. В указанном эксперименте большое место занимали медицинские исследования, за которые отвечал врач М. однажды он не уложился в отведенное распорядком время для медицинских исследований и решил использовать час, который по собственной инициативе испытатели использовали для отдыха. «Вот где-то что-то надломилось, — пишет О. Сирицин об этом инциденте, — и, пожалуйста, — психологический криз, первый взрыв, трещина, которая может разрастись в пропасть... Когда микрофон, обеспечивающий связь с экспериментаторами, был выключен, двое сказали третьему далеко не ангельскими голосами: «Устали от медицинских исследований! Да черт возьми! Ты делаешь это для себя, для своей работы, и будь ты хоть трижды лидером, мы не желаем терять свой час отдыха... В конце концов, будь любезен укладываться в сроки по графику и не мешай другим жить. Мы не хотим страдать из-за твоих интересов, нам на них в высшей степени наплевать! Ты должен считаться с нами! Ты не прав!

— Почему вы отдыхаете в неположенное время? Почему?

— Почему ты используешь свое «служебное положение» в ущерб нашим интересам? Ты знаешь, что мы устаем, и ничего страшного, если отдохнем лишний час...» ( 110, с. 84). Разговор проходил на повышенных тонах. Правыми считали себя обе стороны. Претензии были высказаны определенно, но обоюдоострый разговор ни к чему не привел. Отношения стали сугубо официальными, и разговоры ограничивались только кругом рабочих вопросов. Затем наступило перемирие, которое через некоторое время вновь было нарушено.

Небезынтересно, что в подведении итогов по годичному эксперименту в наземном комплексе говорится, что после каждого конфликта нервно-психическое состояние испытуемых улучшалось, что подтверждалось экспериментально-психологическими пробами.

Факт, что после высказанных взаимных претензий наступает эмоциональная разрядка, отмечает и ряд полярных исследователей. В частности, у К. Борхгревинка находим: «Не знаю, как могли бы мы перенести долгую полярную ночь, если бы у нас не возникали эти маленькие стычки...» ( 23, с. 94).

При плавании судна «Ра» в результате воздействия комплекса психогенных факторов у членов экипажа накапливалось эмоциональное напряжение, которое на уровне подсознания объяснялось неравномерным распределением трудовой нагрузки. О «критической точке» накопившегося напряжения у Ю. А. Сенкевича находим следующее: «Сходились и рассаживались, готовые поддержать традицию, вежливо порадовавшись, но должного тонуса не было, что-то словно висело над всеми, то ли огорчения с водой, то ли усталость, то ли вообще стали мы, черт возьми, старее и равнодушнее и на смену прошлогоднему энтузиазму пришла привычка: в самом деле, мы уже ощущали себя не первопроходцами, а чуть-чуть рейсовиками, не поэтами, а ремесленниками океана...

А тут еще Сантьяго окликнул Жоржа писклявым, якобы женским голосом, он и раньше так шутил, поддразнивал, но сегодня Жорж взорвался, окружающие мгновенно детонировали — и разразился скандал.

Не буду его описывать, не стану воспроизводить нашу более чем часовую дискуссию — она касалась распорядка вахт, помощи в мытье посуды, отлынивания и, наоборот, выскакивания «поперед батьки», опаздывания к трапезам и любви к чужим полотенцам, — это был отличный интернациональный хай, в котором итальянская экспансивность удачно сочеталась с мексиканским ядом, американскую же прямолинейность выгодно оттенял, простите, русский фольклор. Деликатный Кей только глазами хлопал, Медани, отчаявшись хоть что-то понять, сжался в комочек, а бедный Тур кусал губы. Я на его месте давно бы стукнул по столу, но он не вмешивался, давая нам выкричаться.

Впервые мы так «беседовали» друг с другом. И казалось, когда накал полемики достиг наивысшего значения, когда на палубе «Ра» вот-вот должны были замелькать кулаки, вдруг все умолкли. Вдруг открылась, всем сразу и каждому в отдельности, какая нас волнует чепуха, на какую дрянную мелочь — на окурки, на грязные тарелки — мы размениваем нашу экспедицию, наш славный корабль, нашу мужскую общность, рожденную в суровой работе, под свист ветра и рев океанских валов. Каждый взглянул на соседа и усмехнулся не смело и смущенно, и грянул хохот, целительный, очищающий, как майская гроза.

Сантьяго привалился к плечу Карло, Норман шутливо ткнул меня под микитки, Жорж кошкой вскарабкался на мачту за шампанским, и на «Ра-2» начался пир!

Мы разошлись только в два часа ночи, случай вообще неслыханный в обоих плаваньях — пили, ели, опять пили и говорили, говорили, никак не могли наговориться, будто встретились после долгой разлуки.

Да так, в общем, оно и было. Рухнули перегородки, неизвестно во имя чего построенные, перегородки, разделявшие нас, встали точки над «и», определились отношения, и праздник, нелепо и неприятно начавшийся преподнес нам действительно драгоценный сюрприз» ( 160, с. 128—129).

По поводу аналогичных ситуаций в годичном эксперименте А. Н. Божко пишет: «Такие «Диспуты» хоть и неприятны, зато неплохо разряжают обстановку, ибо они, являясь причиной разногласий, становятся поводом для разговора... отношения после них всегда разряжаются, невысказанное перестает тяготить, нравственная атмосфера сразу смягчается...» ( 21, с. 109)

Еще в прошлом столетии полярные исследователи во время зимовок для снятия эмоциональной напряженности во взаимоотношениях людей нередко употребляли спиртные напитки. Вот что пишет Н. Борхгревинк: «Бывали у нас приятные вечера, когда на стол подавался грог. Это сразу разряжало атмосферу, и я пришел к выводу, что применение по временам грога или вина оказывает на участников экспедиции замечательное действие. Доктор также настоятельно советовал пропускать по стаканчику. Само собой разумеется, что это проделывалось с большой осторожностью. Вино было разрешено только во время пребывания в основном лагере; пользовались вином не для согревания, а для того, чтобы в условиях нашей изоляции от мира поддерживать взаимные дружеские чувства... вино влияло на настроение как благотворительное лекарство» ( 24, с. 95—96).

На подводных лодках личному составу каждый день выдается небольшое количество вина. Иногда в вино даже добавляют немного спирта.