Валентина Кузнецова - Второе письмо апостола Павла христианам Коринфа. Комментарий

10.11 Кор 2.3 10.21 Кор 4.21 10.4Эф 3.13-17 10.62 Кор 2.9

Ст. 1 – Я, Павел, тот самый человек, который лицом к лицу с вами так робок, а вдали так смел и решителен, обращаюсь к вам– Зачин этой части письма невероятно эмоционален. То, что Павел напрямую обращается к коринфянам, называя себя по имени, подчеркивает апостольскую власть, которая ему принадлежит. Ср. Гал 5.2; ср. Флм 9-10, а также Эф 3.1; Кол 1.23. Эта власть – центральная тема всех четырех глав. Так робок... так смел и решителен– Вероятно, апостол повторяет то, что говорили о нем его оппоненты, особенно после неудачного посещения Коринфа, когда Павел ушел униженный, оскорбленный, побежденный в моральном смысле, не сумевший или даже побоявшийся доказывать свою правоту [100]. А в своем письме, которое он написал, побоявшись сам прийти к коринфянам, он вдруг так осмелел! Греческое слово, употребленное здесь, означает смелость, граничащую с дерзостью, что придает слову отрицательный оттенок. Если противники Павла пока что прямо не выказывают ему свое полупрезрительное отношение, то дальше (см. ст. 9-10) будут открыто обвинять его. Обращаюсь– греческий глагол «паракало́», так часто употреблявший в первой части письма, здесь не имеет значения «вселять мужество, ободрять; утешать», но «призывать, настойчиво просить; требовать».

Ст. 2 – Ради Христовой кротости и доброты, умоляю вас, не вынуждайте меня, когда приду к вам, быть таким же смелым и решительным, каким я, конечно же, могу быть с теми, кто считает, что мы руководствуемся только земными соображениями– В оригинале оба эти стиха представляют одно длинное предложение. Когда Павел, находясь лицом к лицу со своими духовными детьми, ведет себя словно человек слабый и нерешительный, это не потому, что он оробел, растерялся или что у него нет веских доказательств своей правоты, а потому, что он подражает Христу. Призывая коринфян к послушанию, он действует властью Христа и подражая Христу. «Как бы коринфяне ни воспринимали его, пусть они знают, что он в своем служении предстает перед ними образцом самого Христа» [101]. Кротость и доброта– два понятия, которые очень близки по смыслу и практически являются синонимами. Они часто встречаются в эллинистической и еврейской моралистической литературе (Филон Александрийский, Аристотель, Плутарх). Доброта– возможно, точнее было бы перевести это слова как «мягкость». Но в Евангелиях Иисус иногда проявляет не только кротость, но и гнев (см. Мк 3.5). Апостол надеется, что ему не придется гневаться и поступать с коринфянами так, как обычно поступает разгневанный человек. Для него «робость» и «униженность», проявленная им в Коринфе, качества не отрицательные, но положительные (ср. Мф 11.29; 18.4; Лк 18.14). О смиренном служении самого Иисуса см. Мк 10.45; Ин 13.14-17). Кротость и доброта – это не только качества характера Иисуса, они прежде всего были проявлены в Его воплощении и крестной смерти. Поэтому Павел не хотел бы появляться перед коринфянами как разгневанный отец, имея целью суровое наказание дерзких и непокорных детей. И если в предыдущем стихе апостол призывал и даже требовал, то здесь он обращается к коринфянам с просьбой: « умоляю вас». Но если они не одумаются, ему придется вести себя по-другому. Отец не всегда только убеждает и просит, но иногда вынужден и даже обязан применить более суровые меры.

Что мы руководствуемся только земными соображениями– дословно: «что мы ходим по плоти». «Ходить» – очень распространенное в Библии описание жизни человека перед лицом Бога. Земными соображениями– дословно: «по плоти». Плоть – см. экскурс Плоть. «Хождение по плоти» – это сознательное извращение Божьих путей, которое, согласно клеветникам Павла, выражается в том, что он намеренно искажает Божье слово (4.2) и что он не человек Духа. Но, возможно, имеются в виду обвинения в махинациях с собранными деньгами.

В богословском словаре Павла это очень важное и сложное понятие. Слово «плоть» ( евр. «баса́р» и греч. «саркс») может выступать в разных значениях: это материя, из которой состоит человек; тело; физическое происхождение; человечество; человеческая природа в ее слабости и зависимости от удовлетворения телесных потребностей, в ее тленности и разложении, противопоставленная Божеству. Но, хотя апостол Павел иногда употребляет это слово в нейтральном значении, он сделал его одним из самых важных понятий своего богословского словаря, придав ему резко отрицательное значение. Ведь, при всем различии значений, их объединяет общая идея: плоть – это человек падшего миропорядка, воображающий себя самодостаточным, несмотря на свою слабость и смертность. Еврейские богословы учили о наличии двух побуждений в человеке: желании добра («эцер-ха-то́в») и желании зла (эцер-ха-ра́»). В отличие от буддизма библейская мысль не считала всякое желание злом, понимая, что без него невозможна жизнь. Как сказано в Талмуде, без желания «невозможно ни построить дом, ни зачать детей, ни заняться торговлей». Но если человек не контролирует свои желания, они обязательно приведут его к желанию зла. Согласно представлениям коллег фарисея Шауля (будущего апостола Павла), таким противовесом желанию зла был Закон. Но см. Иак 1.14-15: «Каждый человек искушает себя сам: его увлекают и манят собственные желания. А желание, зачав, рождает грех. Грех же, созрев, производит на свет смерть». Апостол же, объявив, что с приходом Христа время Закона прошло (Рим 10.4; Гал 3.19, 24-25), призывает христиан отдать себя под водительство Духа (Гал 5.25).

Итак, плоть в понимании Павла – это побуждение к злу, которое человек не может или не хочет контролировать. «Только Дух Божий обладает достаточной силой, чтобы победить и превзойти силу слабости плоти» [102]. Именно в этом богословском, отрицательном смысле чаще всего употребляет это слово Павел. Он видит в «плоти» нечто удаленное от Бога и сосредоточенное на себе или на чем-то ином, чем Бог. В понятие «плоти» заложено представление не об исконной греховности человеческого существа, но о наклонности к упадку, к греху, к удалению от Бога неискупленного человеческого существа. Вероятно, это можно было бы назвать эгоцентризмом, сосредоточенностью на себе с ее приоритетом собственных интересов. Это жизнь на одном только физическом уровне. Когда апостол резко говорит о плоти, он не призывает каким-то образом отказаться от человеческой природы, он не призывает к жесткому аскетизму или умерщвлению плоти, но он опасается, как бы люди не ограничились жизнью на уровне удовлетворения материальных запросов. Ведь это неизбежно приводит к самодостаточности, к отпадению от Бога, то есть к греху. Иногда апостол сознательно соединяет «дела плоти» с «делами Закона», показывая их внутреннюю связь, потому что ни Закон, ни плоть не имеют отношения к Духу. Иногда же под словом «плоть» нужно понимать весь ветхий миропорядок, или эпоху Адама.