Георгий Митрофанов - Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Чем же обусловлена онтологичность этой логической действительности, которая утверждается в человеческом сознании интуицией Безусловного Всеединства? Либо, выражаясь иначе, в чем состоит важнейшая истина, обосновывающаяся интуицией Безусловного Всеединства? «В нашем познавании истина предполагается как безусловное сознание о познаваемом, – пишет Е. Н. Трубецкой. – Если нет такого сознания, то безнадежна наша попытка отыскать истину среди содержаний сознания… Самая попытка выразить безусловное в сознании (а познание есть по самому существу своему такая попытка) предполагает, что есть безусловное сознание. В нашем познании оно предполагается как сознание всеединое» [65].

Таким образом, положенная гносеологией Е. Н. Трубецкого в основание человеческого познания интуиция Безусловного Всеединства приводит философа уже не к «трансцендентально» обнаруживаемой в человеческом сознании интуиции, но к трансцендентно по отношению к человеческому сознанию определяемой категории «безусловного всеединого сознания».

Используя в своей теории познания категорию «безусловного всеединого сознания», столь контрастирующую с кантиански гносеологизированными категориями современной ему философии, Е. Н. Трубецкой стремится подчеркнуть, что в данном случае он лишь следует уходящей своими глубокими корнями в античную древность традиции философской метафизики. «Сократ, а вслед за ним Платон, показал, – пишет Е. Н. Трубецкой, – что в самопознании или самосознании человек приходит к объективной идее , т. е. к сверхиндивидуальному, вселенскому и безусловному сознанию. Идея, как ее понимал Платон не исчерпывается такими определениями как «понятие» или «сущность», ибо идеи, по Платону, не только «понимаются» или «сознаются» людьми: они обладают независимым, отрешенным от людей существованием и сознанием, но сознанием не индивидуальным, не психологическим, а сверхиндивидуальным… Этот мир идей, объективно связанных связью единого, есть именно вселенское, безусловное сознание» [66].

ОпределенныйЕ. Н. Трубецким как независимый от человеческого сознания онтологический статус безусловного всеединого сознания неизбежно ставит в его теории познания традиционную проблему классического идеализма о гносеологической соотносимости обоих видов сознания. Характер разрешения этой проблемы в рамках гносеологии Е. Н. Трубецкого не только свидетельствует об успешном преодолении философом ограниченности отвлеченного идеалистического рационализма, но и впервые обнаруживает весьма своеобразное понимание Е. Н. Трубецким гносеологической природы интуиции, во многом отличавшее его от современных ему интуитивистов в русской философии. « Мы – люди — восходим к истине через отвлечение от непосредственно данного, – отмечает Е. Н. Трубецкой. – В истории философии эта психологическая необходимость неоднократно смешивалась с объективно логической: отвлечение гипостазировалось, переносилось в истину и понималось как ее определение: за истину принималось наше вспомогательное орудие познания – отвлеченное понятие» [67]. И далее, имея в виду конкретный характер безусловного всеединого сознания, непосредственно проявляющийся в человеческом сознании в интуиции безусловного всеединства, Е. Н. Трубецкой продолжает: «…В безусловном сознании нет ни отвлеченно-всеобщего, ни отвлеченно-частного, ибо оно есть конкретное всеединство, в нем всякая частность – каждый преходящий миг действительного и возможного, как бы ничтожен он ни был, дан во всеобщем и безусловном значении, – в полноте своего всеединого смысла; а с другой стороны, в нем всеобщее не есть отвлеченное понятие, а конкретное осуществление всеединства – наполненная конкретным содержанием интуиции единства в многообразии. Наоборот, в моем сознании эта связь разорвана и только имеет (должна) быть восстановлена: поскольку эта задача мною не выполнена, мое сознание пребывает вне истины: истина познается нами лишь поскольку порванная связь восстановляется в нашей мысли, т. е. поскольку мысль схватывает всеобщее в частном и связывает одно с другим, связывание это… выражается в отнесении познаваемого к Безусловному» [68].

В отличие от многих современных ему мыслителей, подменявших подлинное философское творчество беспредметными терминологическими преобразованиями, Е. Н. Трубецкой стремится выражать свои представления о безусловном всеедином сознании в категориях классической философской терминологии, сохранение которой он рассматривает в качестве важного условия плодотворного развития философской традиции в целом. При этом качественное отличие гносеологических воззрений Е. Н. Трубецкого от предшествовавшей традиции идеалистического рационализма осознается и изображается философом особенно выразительно. «По определению Гегеля мысль абсолютная есть так же, как у нас – мысль конкретная , – пишет Е. Н. Трубецкой. – Но это кажущееся сходство не должно вводить нас в заблуждение. Конкретное в абсолютной мысли по Гегелю – не начальная точка, а конец – результат ее эволюции . Она исходит из абсолютного отвлечения (ничто равное небытию) с тем, чтобы в процессе логического развития преодолеть свою отвлеченность и перейти к конкретному всеединству. Именно в этом перенесении схемы эволюции, движения и перехода в абсолютную мысль выражается антропологизм учения Гегеля и его основное заблуждение. На самом деле никакого перехода от отвлеченного к конкретному в абсолютной мысли не совершается и никакой эволюции , никакого развития в ней вообще не происходит, потому что полнота конкретного всеединства в ней от начала положена и ей дана… абсолютная мысль не есть движение, а вечный покой. С этим связано другое важное отличие выраженной здесь точки зрения от гегелевской. Для Гегеля абсолютная мысль как таковая не есть сознание. Сознание – не начало совершающегося в Абсолютном процесса, а его результат. Абсолютное, развиваясь, приходит к сознанию себя в человеке . Наоборот, предшествующее исследование привело нас к убеждению, что сознание в Абсолютном – не результат и не конец или ступень развития, а изначальный предвечный акт … Сознание человека или какого-либо другого существа не может привнести в Абсолютное что-либо такое, чего бы не содержалось в нем от века. Напротив, невозможно, если бы над ним не было абсолютного и всеединого сознания» [69].

Обосновывая интуитивным характером безусловного всеединого сознания его основные отличительные особенности по отношению к человеческому сознанию, Е. Н. Трубецкой выделяет при этом те особенности всеединого безусловного сознания, которые рассматриваются им как важнейшие в дальнейшем, выходящим за рамки гносеологии религиозно-философском истолковании этой категории. «… Всеединая мысль есть мысль интуитивная , а не рефлексирующая. Наша смертная мысль всегда находится в процессе искания смысла , а потому всегда либо восходит к искомому смыслу о какой-либо еще неосмысленной его данности, о которой она размышляет, рефлектирует , либо, наоборот, исходя из сознанного смысла возвращается от него к данности, выводя по отношению к ней логические последствия. Всеединому уму этот психологический процесс рефлексии безусловно чужд: ибо этот ум не переходит от данности к смыслу или наоборот – от смысла к данности. Он непосредственно обладает смыслом всего действительного и мыслимого и непосредственно видит этот смысл во всем, что дано… Деятельность всеединого ума есть непосредственное всеведение и всевидение , в этом смысле нужно понимать и самый термин «абсолютное сознание». Всеединый ум видит и знает, а мы, люди, чрез него видим и вместе с ним со-знаем… Поэтому и самый термин «всеединое сознание» по отношению к нему не вполне адекватен и может употребляться только с той оговоркой, что он обозначает всевидение или, что то же, – всеведение : при этом частица «со» в глаголе «сознавать» в данном случае не означает обусловленности всеединого ума или зависимости его от какого-либо другого ума. Свойство нашего ума выражается в том, что он может мыслить и сознавать лишь по приобщению к уму всеединому или безусловному. Напротив, основное свойство этого последнего – абсолютная независимость и абсолютное самоопределение » [70].