Алексей Муравьев - Старообрядцы. Другие православные [litres]
- Название:Старообрядцы. Другие православные [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 5 редакция
- Год:2021
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-158930-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Муравьев - Старообрядцы. Другие православные [litres] краткое содержание
В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Старообрядцы. Другие православные [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Миф о том, что старообрядцы не изменили «ни йоты» в дораскольных книгах
Этот миф распространен даже среди некоторых старообрядцев. На самом деле во всех рукописных книгах на всех языках Средневековья (греческом, латинском, сирийском, арабском, армянском, грузинском и др.) были ошибки и описки. В ходе филологической работы по установлению текста эти ошибки исправлялись и тексты уточнялись. В этом смысле и действовали старообрядцы. Те тексты, которые бытовали в Церкви на момент Раскола, остались у них в употреблении с правками, которые делали справщики Книжной палаты при первых патриархах. При этом в книгах этих немало разногласий в текстах псалмов, ирмосов, молитв и прочих. В практике старообрядческого богослужения многие ошибки исправляются по ходу дела – в певческих книгах от руки и т. д. В сложных случаях производятся разыскания. Впрочем, как видно из истории таких разысканий, они, как правило, позволяли подтвердить, что древний текст точнее и богаче, чем тот, который был предложен на замену.
Что касается Библии, то староверы используют только Библию на церковнославянском языке по тексту Острожской печати или Рогожской. Однако и между этими изданиями есть некоторая разница, вызванная деятельностью справщиков, исправлявших ошибки и неточности. Из этого можно сделать вывод, что старообрядцы не отвергают изменения церковных книг, – они лишь против таких изменений, которые делаются разом, массово и без учета мнения профессиональных справщиков; в XVII в. это были Иван Наседка и его ученики. Но отрицать возможность и необходимость правки церковных книг – дело совершенно бессмысленное и даже вредное: очищение книги от ошибок и несуразностей – обычная редакционная работа.
Глава четвертая
Некоторые отличительные черты старообрядческого мировоззрения и их смысл
В процессе обсуждения путей развития российского общества нередко прибегают к парадигме «безальтернативной линии развития». Она предполагает, что механизмы развития общества заданы жестко раз и навсегда. В случае России эта линия отторгает все, что не свойственно некоей «матрице», и предполагает, что многие понятия, в частности такие, как толерантность, мультикультурализм, демократичность и рациональность, якобы «изначально чужды» русскому народу и обществу. Однако представляется, что такая схема есть упрощение и даже искажение действительности. На развитие российского общества можно попытаться взглянуть как на серию бифуркационных точек, каждая из которых заключает в себе автономную линию развития в различной степени ее реализации. Одной из таких бифуркационных точек оказались события середины XVII в. и, собственно, Раскол, отчего на староверие иногда смотрят как на российскую социальную потенцию .
Несомненно, само старообрядчество сложилось в известном нам виде в условиях альтернативного государственному православию пути, так что совокупность его черт прямо следует из изоляции и ряда других особых условий. Однако сейчас кажется, что потенциал вестернизационно-модернизационного сценария для современного общества если не исчерпан, то близится к тому, по каковой причине было бы логичным рассмотреть те потенции, которые содержат в себе альтернативные пути и прежде всего старообрядчество с его опытом.
Церковь и власть
В отношении власти как принципа старообрядцам удалось вернуться к раннехристианскому принципу: за власть христиане молятся, но стараются держаться подальше от нее. Казалось бы, они отошли от того «византизма», который обличал в своих философических письмах П. Чаадаев. Но картина несколько сложнее. Византийский цезарепапизм, о котором ложных представлений гораздо больше, чем реальных, лишь в небольшой степени предполагал прямое подчинение Церкви власти василевса. В действительности за Церковью в Византии признавалась такая фундаментальная роль в государственном строительстве, что император становился «епископом внешних дел». Иногда это действительно приводило к злоупотреблениям и императоры пытались навязать Церкви свою волю. Но по большей части этот принцип действовал так: императоры управляли государством, признавая происхождение своей власти от Бога (как у Моисея в Библии), а Церковь заботилась о вопросах духовных, признавая свое Божественное происхождение (как у Аарона в Библии). В случае, когда Моисей вел себя неправильно, Аарон указывал ему на его недостатки и неправды. В случае, когда церковники начинали ссориться между собой и увлекаться догматическими войнами, императоры заставляли их прийти к консенсусу.
Но в русском государстве эту схему «перекосило»: то цари провозглашали себя игуменами и священниками, то сами священники и патриархи начинали увлекаться идеей «священство выше царства». В результате к XVIII в. в государственном классе сложилось прочное мнение, что «византийская», а фактически уже московско-русская модель церковно-государственных отношений себя полностью изжила. И власти в лице государя Петра Алексеевича низвели новообрядческую Церковь до уровня статс-коллегии. Старообрядцы тоже (после нескольких неудачных попыток вразумить царя и затем бунтовать против него) поняли, что эта старая модель более не годится, Но вместо государственно-церковного министерства они предложили вернуться к древнерусско-киевской идее, где Церковь выступала как самостоятельный общественный институт, не подотчетный государству, а выполняющий функции Божеского и человеческого контроля над ним. Митрополит (не патриарх) в этой идее может рассматриваться как выборный общественный представитель для такого контроля и критики государственной политики. Там, где ни полиция, ни суд не могут ничего поделать – а у вашей реальности у них не контрольных функций, – все большую роль играет общественный контроль: СМИ, пресса вообще, блогеры, интернет-каналы. Старообрядцы за такую модель и выступали, только их позиция – православно-христианская и библейская, а не светская.
Троеперстие
Но помимо общественного идеала есть и культурно-обрядовые особенности староверия, которые носят столь важный характер, что мы должны назвать и обсудить их. Самый известный отличительный признак староверов – сложение пальцев (перстов по-славянски). В древности, насколько можно судить, крестное знамение совершалось одним или двумя перстами, которые прикладывали ко лбу и телу в знак верности распятому на кресте Христу. Именно так до сих пор крестятся христиане в Эфиопии, например. В ходе споров о божественности Второй Ипостаси Св. Троицы в IV в. этому знаку придали дополнительный смысл: он стал означать Божество и Человечество Христа, а три соединенных вместе пальца – Троицу. Но так было в восточной части империи. На Западе в Темные века (до Каролингов) в ходу была так называемая «римская форма» сложения перстов, в которой большой палец был свободно приложен к ладони сбоку. Значимыми были только два пальца – указательный и средний, означавшие Христа в двух природах. Но в зрелом Средневековье начались споры Католической Церкви с катарами и богомилами, отрицавшими Троицу, и постепенно возобладало мнение, что ради борьбы с еретиками нужно показывать в перстосложении именно Троицу как три Лица. Папа Иннокентий III прямо писал, что надо три перста складывать вместе во имя Троицы, а два оставшихся просто сгибать – они не нужны. Такая форма перстосложения была у крестоносцев, завоевавших Византию в 1204 г. и учредивших Латинскую Романию. И хотя через 60 лет Палеологам удалось вновь отвоевать столицу и продлить на 300 лет существование этого ничтожного остатка некогда великой империи, многие обычаи латинян так и остались у византийцев. Именно это и случилось с перстосложением. Но поскольку Русь была крещена еще в X в., там осталось старое долатинское двуперстие, идущее от позднеантичного времени. Такое же было у других славян, у ассирийцев, у эфиопов и армян, но в ходе событий Нового времени латинское троеперстие постепенно почти везде вытеснило более древнюю форму сложения перстов. При этом два оставшиеся пальца считались свободными, не носили символического значения. В послетридентском католицизме произошел дальнейший процесс: католики перешли на крестное знамение слева направо всей ладонью, и троеперстие, некогда латинское, вновь оказалось в противостоянии с «католической» ладонью.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: