История авиации 2002 04

20 апреля адмирал В.Ф.Трибуц дал новые указания, на этот раз уже непосредственно касающиеся действий авиации по обеспечению выхода подлодок в море. Минно-торпедной авиации ставились задачи нанесения ударов по вражеским противолодочным дозорам и уничтожения минных полей. Последнее планировалось обеспечить их «ковровыми» бомбардировками. Наверное в штабах понимали малую эффективность подобных действий, но никаких эффективных средств борьбы ни с минной опасностью, ни с минно-заградительными силами противника флот не имел. С 23 апреля по 7 мая «Илы» 1 — го ГМТАП совместно с МБР-2 из состава 58-й отдельной эскадрильи произвели 120 самолето-вылетов на бомбардировку акватории в районе острова Гогланд, сбросив 646 бомб, после чего наблюдалось «до 40 сильных взрывов — предположительно мин». В последующие дни самолеты несколько раз вылетали бомбить Нарген-Поркаллауддский рубеж. Стоит отметить, что даже если отбросить несколько тысяч мин, выставленных на гогландском рубеже еще в кампанию 1942 г., то только между 10 апреля и 15 мая 1943 г. немцы и финны выставили здесь же ещё 2651 мину. Впрочем, по имеемым к настоящему времени данным, все три выходившие подводные лодки смогли форсировать гогландский рубеж, но попытка продвинуться дальше на запад стала для двух из них роковой. Противник потопил «Щ-408» и «Щ-406», и только благодаря необычайному везению «Щ- 303» капитана 3 ранга И.Травкина удалось вернуться назад. От него-то командование впервые и узнало о существовании противолодочной сети, перегораживающей залив. Лишь 6 июня эти данные были подтверждены аэрофотоснимками, сделанными нашими разведывательными самолётами.

Для 1-го МТАП полеты на бомбардировку минных заграждений оказались не только бесполезной тратой времени и сил, но и причиной негативных кадровых перестановок. Дело в том, нто в ночь на 2 мая при снятии с «Ильюшина» неиспользованной бомбы ПЛАБ-100 произошла катастрофа. Сильный взрыв убил не только нарушившего инструкции техника, но и нанес повреждения пяти Ил-4. Два из них сгорели полностью. С формулировкой «за невыполнение приказа командования» были преданы суду командир полка Челноков, инженер Морозов и инженер по вооружению Лебедев. Звезда Героя Советского Союза спасла Челнокова, но с командованием полком ему пришлось расстаться. Последовал перевод в ВВС Черноморского флота на должность помощника командира 8-го гвардейского штурмового авиаполка. Однако судьба обошлась благосклонно с талантливым летчиком. В январе 1944 г. он вновь дослужился до должности командира полка, в августе стал командиром 9- й штурмовой авиадивизии ВВС КБФ и в том же месяце был удостоен второй Золотой Звезды. Командиром же 1 — го гвардейского с 6 мая 1943 г. стал майор А.Н.Дарьин. В многочисленной литературе и мемуарах, посвященных части, он, как правило, вообще не упоминается. Лишь историограф полка журналист Львов в своей книге, не называя личности нового командира, написал: «офицер, сменивший Челнокова, оказался неподготовлен к осуществлению крутого поворота к боевым действиям на море и сам на боевое торпедирование не летал». Фактически обязанности командира в это время исполнял помощник командира полка по летной подготовке и воздушному бою майор И.Н.Пономаренко, а в вопросах организации полетов на «свободную охоту» активно участвовал инспектор по технике пилотирования 8-й авиабригады (с июля — 8-й минно-торпедной дивизии) майор И.И.Борзов.

Дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации Челноков. В мае 43-го его судьба висела в полном смысле «на волоске».

* За исключением пяти Ил-4, полученных в марте, и трёх, полученных в ноябре из 1 — го запасного авиаполка, все остальные машины поступали в часть из ремонтных органов. Туда же в основном большинстве случаев осуществлялся и отвод.

Примечание: Составлена на основании ежемесячных отчетов 1-го ГМТАП. (ОЦВМА, ф. 122).

К середине войны 1-й ГМТАП обладал впечатляющей коллекцией различных типов бомбардировщиков и торпедоносцев. Поскольку в последних ощущалась явная нехватка, на вторых ролях активно применялись не только ДБ-ЗБ, но и Ар-2, и даже СБ. Впрочем, если для торпедных ударов последние два типа были не приспособлены в принципе, то для минных постановок и отвлекающих бомбовых ударов вполне.

В мае полк подвергся реорганизации. На аэродроме Приютино осталось лишь боевое ядро части в составе 3-й краснознаменной эскадрильи капитана Г.Д.Васильева (в марте сменил на этой должности майора Дроздова) на Ил-4 и часть 2-й эскадрильи, имевшей на вооружении СБ. 1 — я и вторая половина 2-й эскадрильи находились в Богослово, где осваивали новые «Бостоны». Процесс этот оказался длителен, поскольку значительная часть прибывших на пополнение полка летчиков только закончила училища, а сами самолеты нуждались в переоборудовании под отечественные стандарты. На боевое ядро тем временем легла значительная нагрузка. Бомбардировщики продолжали «тралить» минные поля, а в период непосредственного прорыва подводных лодок (22–30 мая) почти так же безуспешно бомбили с больших высот корабельные дозоры противника. В дополнение к этому, 12 мая командующий флотом приказал подновить минные поля у Таллинна и Котки. Организация постановок в целом повторяла мартовскую, за исключением того, что в связи с увеличением светлого времени суток самолетам не удавалось произвести более одного вылета за ночь. В результате 17–19 мая на подходах к Котке были сброшены 16 АМГ-1, а между 20-м и 26- м числами у Таллинна — 16 АМГ и две А-4. В четырех случаях самолеты избавлялись от мин у запасных целей, либо аварийно. Единственный известный успех был достигнут 27 мая, когда у острова Аэгна подорвался и затонул немецкий мобилизованный сторожевой катер ORe35. Впрочем, подрыв столь небольшого плавсредства на мине АМГ, ставившейся на углубление 1,8 м против больших судов, вызывает обоснованные сомнения. К счастью, все эти вылеты не привели к новым потерям. Кроме уже описывавшейся катастрофы 2 мая, полк лишился только одного Ил-4, разбившегося при приземлении 31 — го числа.