Авиация и космонавтика 1995 09

Генерал Брусилов в Виннице. Ноябрь 1916 года.

фотографированием этих участков. Были встречи с немецкими и австрийскими истребителями, но они не отваживались вступать в бой с кораблями и не подходили близко, но зенитная артиллерия зачастую свирепствовала, и молодые экипажи не выдерживали этого огня, поворачивали и улетали.

24 апреля было получено задание из штаба армии: согласно агентурным разведкам в фольварке Хуциско находится штаб 22-й турецкой дивизии — необходимо его уничтожить.

Для этой операции был выделен «Илья Муромец IS-й, военлета штабс-капитана Клембовского при экипаже: помощник военлет поручик Демичев-Иванов, 2-й пилот военлет штабс-капитан Федоров и моторист ст. унтер-офицер Голубец.

На корабле было взято бензина и масла на 4 часа полета, 6 пудовых фугасных бомб и 4 пулемета (1 «Виккерс», 1 «Льюис» и 2 «Мадсена»).

25 апреля в 5 ч. 30 мин. утра корабль вылетел по маршруту Ягельница — Монастержиско — перелет линии фронта — Липеца — Дольная — ф. Хуциско

— (два или три захода со сбрасыванием бомб) — Липеца — Дольная — Монастержиско — Ягельница. В р-не аэродрома корабль набрал высоту 2600 м и, взяв курс на Монастержиско, скрылся из вида.

Уже прошло 2,5 часа — корабля нет и, наконец, на высоте 400–500 м показался корабль и прямо с хода произвел посадку. Еще корабль не сел, а уже были видны пробоины в рулях, стабилизаторе, среди которых была видна фигура штабс-капитана Федорова, стоящего с пулеметом и придерживающего его при посадке. Когда аппарат остановился — встречавшие бросились к нему, желая помочь раненым. Но раненых не оказалось, только у моториста Голубца была перевязана голова, но он сам выскочил из корабля и полез к мотору. Оказалось, что все винты избиты пулями, у двух моторов пробиты карбюраторы, а из картеров течет масло. На одном моторе пробито магнето и последнюю сотню метров Клембовский тянул на одном моторе. Федоров рассказывал: «После бомбардировки Хуциско видел начало пожара в трех или четырех домах. Две бомбы разорвались в поле, но дальше наблюдать результаты бомбометания было невозможно, т. к. приближались немецкие истребители. Я насчитал их четыре, но уверен, что их было больше. Первый самолет, привлекший внимание, открыл огонь с очень близкого расстояния. Я тщательно выцеливал его, но огня не открывал. Немец осмелел и, не видя противодействия, пошел в атаку. Я его подпустил шагов на SO и, рассмотрев пилота, дал короткую очередь. Оказалось для него довольно, он взмыл, повернулся на крыло и исчез где-то внизу. Некогда было смотреть за ним, подходил второй и так нахально просто лез на пулемет, что я не выдержал и немного раньше срока открыл огонь. Немец тотчас перевернулся через крыло и рухнул вниз. Пока я отбивал атаку второго немца, слышу: с левой стороны трещит немецкий пулемет, и что-то случилось с моторами — они заглохли. Я моментально перекинул пулемет и, как говорят, «влет» ударил немца почти в упор, и немец исчез. В это время вижу; четвертый истребитель выбирает позицию для атаки. Я решил его пугнуть и дал две или три коротких очереди с большого расстояния. Не знаю, попал ли я в него или нет, а может он сам испугался результатов атак своих товарищей, но повернул и скрылся быстро снижаясь. Из-за этого немчуры я так и не видел своих трофеев — жалко.

Говорили, что первый упал в районе окопов, а третий, самый злой, причинивший нам много вреда, упал в нашем расположении — летчик был убит».

Осмотрев корабль, приходилось удивляться как Клембовский дотянул на одном моторе до своего аэродрома. Трудно себе представить, что молодой командир корабля, доблестно выполнивший свою задачу, так мастерски справился с кораблем.

Из штаба фронта нам сообщили, что на штабс- капитана Клембовского послано представление о награждении его Георгиевским крестом 4-й степени. Штабс-капитан Федоров, поручик Демичев- Иванов, капитан Ивановский были награждены золотым оружием, а унтер-офицер Голубец — Георгиевским крестом 4-й степени.

При осмотре корабля обнаружилось, что не только моторы пострадали в этом бою, но и корабль был изрядно избит, а главное, были пробиты в нескольких местах лонжероны правого крыла и продольный лонжерон фюзеляжа с левого борта. После тщательного осмотра командир отряда признал самолет негодным для боевых полетов. Требовался капитальный ремонт. Корабль был разобран и отправлен в Винницу.

28 апреля 1917 г. — один из наиболее печальных дней Эскадры. Погиб над своим аэродромом (м. Микулинцы) военно-морской летчик командир «Муромца 1-го», участник знаменитого перелету Сикорского С.-Петербург — Киев и обратно, старший лейтенант Георгий Иванович Лавров и с ним: помощник военлет поручик Витковский, штурман лейтенант Шокальский, артофицер подъесаул Отрешко, пулеметчик прапорщик Балашов, и ст. моторист ст. унтер-офицер Сафронов.

Обстоятельства катастрофы были следующие: получив задание штаба армии подвергнуть бомбардировке резервы противника в р-не Галича 28 апреля утром, имея на борту 10 25-фунтовых осколочных бомб, 4 пулемета, 2 ящика стрел, запас горючего на 4 часа полета, Лавров вылетел на задание. Ввиду большого количества немецких батарей, которые усиленно обстреливали корабли, приходилось набирать высоту более 3000 м над расположением наших войск. В частности Лавров набирал высоту вблизи своего аэродрома. Мотористы, наблюдавшие за полетом корабля, видели, что с ним что-то случилось, он вдруг стал пикировать и перешел в отвесный штопор при невероятном гудении моторов. Они видели, как от корабля стали отделяться какие-то куски, стойки и корабль разваливался. В этот момент моторы перестали гудеть, но корабль стремительно падал до самой земли, а после удара образовалась груда обломков.

Все, кто был на аэродроме, бросились к месту катастрофы. Из местечка прибежали какие-то люди, образовалась громадная толпа, подъехала машина с фельдшером и подоспевшими мотористами (это было версты полторы от аэродрома), и приступили к разборке обломков, надеясь найти живых людей. Толпа любопытных окружила обломки корабля, чем затрудняла его осмотр. Один из мотористов догадался как избавиться от любопытных — он крикнул «Берегись! Бомба!» и, действительно, началось бегство и толпа отхлынула. В это время прибыли офицеры с других кораблей и фотограф, и началась систематическая разборка груды обломков, из-под которых стали вынимать трупы убитых летчиков. Первым нашли поручика Витковского, в передней части корабля около изуродованного штурвала. Вторым вытащили труп лейтенанта Шокальского, третьим — командира и далее остальных. Все были мертвые.