Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

После падения Ранковича сербы столкнулись не только с хорватами, но и в еще большей степени с мусульманами как в Боснии и Герцеговине, так и в Косово. Босняки, славяне по происхождению, долгое время после войны не имели возможности создать свою этническую группу, поскольку власти признавали лишь их религиозную идентичность. Только в январе 1968 г. они были провозглашены одним из государствообразующих народов Федерации, причем в Белграде ходили слухи, что Тито сделал это, поскольку хотел заручиться симпатией арабского мира [2154] Matunovic A. Titova sovladarica. S. 121; Simič P. Tito. S. 295; Čosič D. Piščevi zapisi (1969–1980). S. 82. . Сильно обеспокоенные сербы были уверены, что речь идет о попытке сломить мощь православия на Балканах и что маршал вместе с Карделем планомерно осуществляет идею Коминтерна о развале Югославии [2155] BilandžičD. Povjest izbliza. S. 191, 246. . Упомянутое мнение подкрепило то, что после падения Ранковича прекратилось давление УГБ на албанское меньшинство в Косове, но это местных албанцев не удовлетворило, ведь они хотели большей независимости от Белграда. В Приштине и других городах края 27 ноября 1968 г., накануне Дня флага – национального праздника Албании, и непосредственно перед югославским государственным праздником, вспыхнули студенческие демонстрации, которые переросли в первое народное восстание и в следующем месяце перекинулись на соседний город Тетово в Македонии [2156] AJ. KPR II-4-a. K 166. O demonstracjama na Kosovu. 28.11.1969; ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 391, 392; NARA. CREST. Yugoslavia: The Kosovo Problem. A Research Paper, 21.04.1979; Simič P., Despot Z. Tito. S. 260–264. . Демонстранты выкрикивали и писали на транспарантах лозунги: «Требуем конституцию!», «Да здравствует Энвер Ходжа!», «Требуем объединения с Албанией!» [2157] AJ. KPR II-4-b. K 169. Akcija Saveza komunista Srbije povodom demonstracija u nekim gradovima AP Kosova i Metohije. Latinka Perovič, 27.11.1968; Čosič D. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 385, 386; Kranjc M.F. Zarote in atentati na Tita. S. 335–337. Восстание, которое, возможно, организовала Тирана, было потоплено в крови, затем последовали широкие реформы управления в пользу «шиптаров», что временно их успокоило, но не удовлетворило. Так или иначе, они остались уверенными в том, что политически и экономически находятся в колониальной зависимости от Белграда [2158] AJ. KPR II-4-b. K 169. Političko stanje na Kosmetu. Informacija na osnovu razgovora sa M. Nikezičem. 27.11.1968. . Сербы это хорошо знали: «Мы дали им национальные кадры, университет, албанский флаг, язык – чего они еще хотят?» – вопрошали они. «Албанцам мы скажем, что будем защищать Косово с танками» [2159] Bilandžič D. Povjest izbliza. S. 68; Memo, The Yugoslav Succession Problem, 10.03.1969 // Yugoslavia. From «National Communism». P. 336. . В Сербии, конечно же, начался подъем национализма: в 1968 г. Рождество было, например, отпраздновано так основательно, как не праздновалось с 1941 г. «Православием мы подтверждаем, что мы сербы», – писал Добрица Чосич и отмечал, что всё больше тех, кто из-за разочарования в Югославии воскрешает идею «великой Сербии» [2160] ČosičD. Piščevi zapisi (1969–1980). S. 10, 11, 202, 203, 275. .

Эту напряженность власти пытались преодолеть либерализацией системы, о чем шли разговоры уже в 1967 г., но в последние месяцы процесс затормозился из-за растущей инфляции и других трудностей, связанных с провалом экономической реформы [2161] NARA. CREST. CIA. Yugoslavia: An Intelligence Appraisal, 27.07.1971; Lorenčič A. Gospodarske razmere. S. 263. . Реформа возобновилась в конце 1968 г., когда был принят ряд конституционных поправок, предусматривавших больше равноправия между народами (сербами, хорватами, мусульманами, македонцами, словенцами, черногорцами) и «народностями», как были названы «национальные меньшинства» (албанцы и венгры). В этом контексте были более четко определены права автономных краев внутри Республики Сербия, а также взаимоотношения между федерацией и отдельными республиками, у которых были более широкие политические права в области законодательства и экономики. Одна из важнейших поправок предусматривала равные права для всех языков и способов написания; это означало, что в титовской Югославии 12 языков имели статус рабочих. В скупщине Воеводины, к примеру, обсуждения переводили на пять языков, в то время как сербская официальная газета выходила на сербско-хорватском, венгерском и албанском.

Помимо этих нововведений нужно упомянуть также реформу партии, внутри которой традиционную структуру ячеек заменили общинными партийными органами, что должно было демократизировать политическую жизнь. Одновременно по предложению Лазаря Колишевского и с разрешения Тито начали в большом количестве отправлять на пенсию «старые» кадры, чьи заслуги были связаны прежде всего с народно-освободительным движением и послевоенным обновлением, и их по прошествии почти 25 лет заменяли молодыми, более образованными специалистами. Трагедия заключалась в том, что новоиспеченные пенсионеры были еще молоды, большинству было чуть больше 50, а некоторым только за 40, что, естественно, вызвало дополнительные нарекания. «Когда я остался без работы (в 55 лет), – почти десять лет спустя с упреком писал Светозар Вукманович – Темпо Тито, – я практически был лишен возможности работать по линии самоуправления. Немалое число “старых” революционеров на самом деле не имеют возможности работать внутри своей основной организации» [2162] AJ. 837. KPR II-4-a. K 168. Tempo – Titu 25.04.1977; Čosič D. Piščevi zapisi (19691980). S. 125–131; AS. Dedijer. T. e. 233. V. Dedijer – M. Tripalu, 21.07.1987; Velebit V. Svjedok. S. 197. . Он был одной из наиболее авторитетных жертв чистки, поскольку из-за своих требований, чтобы профсоюзы, которыми он руководил, имели больше прав при создании самоуправленческой политической системы, стал лишним элементом [2163] Swain G. R. Tito. A Biography. P. 149–151. .

С 12 по 15 марта 1969 г. проходил IX Съезд СКЮ, который, за исключением румынской компартии, не посетила ни одна делегация Восточного блока, но на нем присутствовали 25 социалистических и социал-демократических партий Запада. Это был первый коммунистический съезд, на котором после раскола, произошедшего в рабочем движении после Первой мировой войны, в таком количестве присутствовали делегации умеренно левых. Он также был важен тем, что впервые в истории СКЮ был поставлен вопрос об отношениях между развитыми и неразвитыми частями Югославии. На съезде констатировалось, что партии в различных югославских республиках самостоятельны, а это означало начало федерализации и в данной области. Одновременно было признано, что самоуправление на самом деле остается только на бумаге, поскольку предприятия свободно распоряжаются лишь шестью процентами своей прибыли. Было понятно, что необходимо укрепить их автономию. Хотя в правильности этого утверждения многочисленные экономисты и технократы выражали сомнения, некоторые даже предлагали жесткие меры, как, например, закрытие 30 % фабрик и заводов и вложение средств в те, которые были «здоровы», преобладали партийные теоретики, которые не хотели отказываться от святых принципов самоуправления, одновременно закрывали глаза на пропасть между идеалами, которые провозглашали, и положением того политико-государственного аппарата, во главе которого стояли они сами [2164] Mandič B. S Titom. S. 61; AAB. Arkiv Stoltenberg, Thorvald, The Outlook for Yugoslavia 1969–1974. .