Кен Уилбер - Интегральная духовность

Фуко имеет в виду тот факт, что слово обладает значением только благодаря контексту (например, во фразах «лук для стрельбы» и «лук для салата» слово «лук» обретает значение только благодаря тому, что находится в окружении других лексических единиц). Слова обретают значение только в силу окружения, и вся сеть или система знаков должна быть изучена, чтобы понять смысл любого отдельного знака, или предмета, или феномена в сознавании. Субъективисты исследовали возникающие индивидуальные феномены и пытались вывести таким образом смысл; межсубъективисты исследовали обширные системы и сети феноменов, в которых, как стало вскоре понятно, можно было найти реальное значение. Как утверждает Фуко, было уже очевидно, что феноменология попросту неровня структурализму. Субъект не сотворяет значение (не больше, чем находящийся на оранжевом уровне выдумывает свои ценности), напротив – обширные системы и межсубъективные сети сотворяют смысл. Субъекту конец!

Вследствие этого такие крылатые фразы, как «смерть субъекта»и «что следует за субъектом?», стали резюме некоторых из основополагающих различий между двумя лагерями. Субъективисты во всех смыслах были модернистами: они верили в интроспекцию, эмпиризм, субъективность – во все, что вскоре стало обозначаться такими насмешливыми словосочетаниями, как «миф о данном», «философия сознания», «философия субъекта», «парадигма отражения» и «монологическое зеркало природы».

Межсубъективисты становились постмодернистамисначала в рамках структурализма, семиотики и лингвистики, а затем постструктурализма, неоструктурализма, деконструкции, грамматологии и генеалогии.

Но одно было очевидно: как ни посмотри, обширные сети межсубъективных систем (от лингвистических структур до грейвзовских систем ценностей) управляют сознаванием и сознанием человека. Вы можете интроспектировать и медитировать сколько угодно – и ни одной из них не увидеть, но они никуда от вас не денутся. Нам теперь даже известно, что можно переживать глубинные и многократные сатори – и все еще находиться на красной, янтарной, оранжевой или зеленой высоте. Эти структуры будут продолжать говорить через вас , а вы – плясать под их дудку. И продолжать считать, что вы свободны…

Победитель в великой левосторонней войне

В Париже в мае 1968-го война достигла апогея: субъективисты подверглись массовому избиению и, по сути, уже не смогут оправиться от ударов (до тех пор, пока их невероятно важные, но частные истины не будут реабилитированы и инкорпорированы интегральной эпохой). Гуманизм, экзистенциализм, феноменология, субъективность, сознание исчезли из любого серьезного дискурса в академических кругах. В них триумфально пришли межсубъективисты – постструктурализм, постмодернизм, семиология, грамматология, археология, генеалогия.

К 1979 г. Деррида стал самым часто цитируемым автором во всех гуманитарных науках в университетах США. Великая война завершилась, межсубъективисты стали триумфаторами, причем те, которые категорически, всецело и абсолютно отвергли всякую духовность, интроспективную медитацию, созерцательное сознание, субъективность и внутренние сферы [86]. Самая простая причина в том, что все они оказались в ловушке мифа о данном.

Духовность отринули как модернизм, так и постмодернизм

Мы видели, что две культуры, описанные Сноу, – это левосторонняя культура гуманитарных наук и правосторонняя наук естественных.

Мы убедились: дело не просто в том, что эти две культуры воюют друг с другом. В каждой из них есть свои внутренние распри. Основная война в правостороннем мире науки всегда разворачивалась между атомистами и сторонниками системных подходов. В левостороннем мире величайшая и важнейшая битва в прошлом веке развернулась между модернистами-субъективистами (зоны 1 и 3) и постмодернистами-межсубъективистами (зоны 2 и 4).

Вам может показаться, что разумным решением будет интегрировать все четыре лагеря. Так и есть, но понимание данной идеи возникло только в последние десятилетия XX века, на заре интегральной эпохи. Чтобы это произошло, истины всех четырех подходов должны быть оценены по достоинству и включены, а пока всем сторонам еще предстоит пройти долгий путь, о чем свидетельствует обзор книг ниже.

Идея такова. Книги в этом приложении представляют невероятно изощренные духовные подходы, и все же ни одна из них еще не нашла общего языка с важными истинами постмодернистских межсубъективистов. И это больше всего повредило медитации, созерцанию и духовным исследованиям в гуманитарных науках. Не наука и не научный материализм привели к этому, поскольку они в данном случае никогда не представляли проблемы. Великая война шла внутри гуманитарных наук, и в этом духовные авторы и практически все писатели «новой парадигмы» неверно оценили ситуацию, что породило катастрофические последствия.

Глашатаи духовности – от Капры до Чопры – чувствовали: если бы они смогли показать, что у мистицизма есть научные обоснования , это помогло бы признанию духовного мировоззрения в гуманитарных науках. Во всех смыслах как раз именно это оказалось ошибочным . Наука никогда не была врагом, она вообще не интересовалась этой темой. Врагом были межсубъективисты. И демонстрируя (или пытаясь продемонстрировать), что духовность можно обосновать при помощи квантовой физики, или динамической теории систем, или теории хаоса, или автопоэза, защитники духовности попались прямо в силки межсубъективистов.

Причина в том, что постмодернистские межсубъективисты нападали на все модернистское, очевидно включая и модернистскую науку, а также подходы к внутренним измерениям. Они атаковали, как мы убедились, такие предметы, как феноменология, монологическая методология и миф о данном. И модернистская наука – от квантовой физики до теории систем – стала такой же жертвой тех же проблем, начиная с пресловутого мифа о данном. Попытки продемонстрировать, что медитация, буддизм, духовность и новая парадигма имеют основание в «новых науках», стали именно тем , против чего выступали межсубъективисты: против того, что созерцательная духовность представляет собой лишь монологический подход, попавший в ловушку мифа о данном. Так и есть. Но из-за того, что кто-то это подробно расписал, из-за того, что существует бесчисленное множество таких работ, как «Дао физики», межсубъективистам проще было полностью отринуть монологический даосизм вместе с монологической физикой. Что и произошло.

После великой левосторонней войны две культуры совершили переход. Все еще существует разделение на естественные и гуманитарные науки, однако в гуманитарном лагере победитель (а именно постмодернистские межсубъективисты) рассматривает все модернистские гуманитарные подходы (феноменологию, экзистенциализм и интроспекцию) как часть модернистских наук (от теории систем до теорий хаоса и сложности), поскольку их на самом деле объединяет миф о данном, философия субъектаи глубоко монологическая методология. В этих крайне специфических областях субъективисты и научные материалисты были частями одного методологического пирога.