Алеся Лонская - Репортаж: От идеи до гонорара

Потом в конторке охотхозяйства, обжигаясь чаем с липовым медом, я интересуюсь: раз уж охота на волка такая редкая и трофей такой желанный, то почему бы не устраивать ее специально для тех охотников, которые в состоянии были бы за нее заплатить?

— Ну, у наших охотников в большинстве своем менталитет такой, что с охоты домой надо привезти все-таки мясо, а не трофей.

— А зеленые не протестуют, что вы отстреливаете волков?

— В лесу хищников должно быть по минимуму. Всех волков уничтожить невозможно, учитывая наши просторы. Они всегда найдут, где укрыться. А вот когда их становится много, тут конфликт с человеком уже неизбежен. (Сцена-развязка не слишком удачна: лучше было бы дать понять читателю, что стало с убитыми волками, посмотреть на них, посчитать, сколько убили…)

Рекомендации редактора к этому тексту могли бы быть такими: здесь слишком много бэкграунда-флешбэка по сравнению со сценами, это нужно для осмысления масштаба проблемы, но оправданно только в случае, если самому сюжету в виде сцен уделено больше внимания. Здесь же очень мало сцен непосредственно про охоту. А так как динамику создают именно сцены, то читательское внимание снижается, тормозится бэкграундом. Автор хорошо нагнетает проблемную ситуацию. Но напряжение не разряжается максимальной эмоцией читателя, поскольку кульминация представлена лишь одним предложением, это очень мало. Ключевой сцене репортажа — моменту, когда подстрелили волков,— должно было быть уделено гораздо больше внимания.

Можно было также повысить качество репортажа за счет создания эмоциональных волн с помощью «ложных кульминаций», когда кажется, что волка поймали, а на самом деле не поймали: напряжение — спад — снова напряжение.

Так, с помощью анализа степени раскрытия ключевых композиционных элементов сюжета в репортаже как его автор, так и редактор могут распознать слабые места текста и сделать его более качественным.

Композиция тематического репортажа.Событие всегда само содержит в себе естественный сюжет и кульминацию. Мы можем ему следовать, и это облегчает работу над текстом. Наблюдение же за людьми в тематическом репортаже не имеет сюжета, и журналист должен создавать эмоциональное нагнетание искусственно, путем постановки на место сцены-завязки, сцены-кульминации и сцены-развязки именно тех сцен, которые, как ему кажется, покажут развитие проблемной ситуации. При этом может не соблюдаться реальная хронология, а эти сцены могут быть взяты журналистом из разных мест и с разными героями.

Разберем сюжет репортажа Елены Костюченко, корреспондентки «Новой газеты», «Жизнь гнезда». Из-за большого размера репортажа представлю здесь фрагменты. В репортажах «Новая газета», как правило, лид не использует, и текст начинается прямо со сцены:

Утро не наступает потому, что ночи толком и не было. Семь часов, а Яна все также сидит в углу кухни, скрючившись, нога на ногу, медленно и внимательно ощупывает свое тело, иногда протирает слезящиеся глаза. Жарко, на огне стоит латунная миска с толстым слоем грязноватой соли — она греется все время. Девять часов — то же самое, только из комнаты выходит Паша и начинает курить. Паша, в отличие от Яны, еще иногда спит — часа три, на угловом диване. Пепел аккуратно стряхивается в пустой коробок — он пригодится для нейтрализации кислотной среды на финальном этапе. (сцена-экспозиция)

Паша и Яна — муж и жена, 10 лет вместе. Три года они сидят на «крокодиле» — так называют дезоморфин. Поставки героина в город перекрыл Госнаркоконтроль (ГНК) в 2008-м, и теперь 85-90% инъекционных наркоманов в городе — дезоморфинщики. Место, где мы находимся, на языке гээнкашников называется притоном. А так двухкомнатная квартира на первом этаже, с минимумом мебели. (бэкграунд, поясняющий сцену, также играет роль экспозиции)

Журналист представил персонажей и место действия. Дальше начинается завязка: персонажи готовят наркотик и колются, но обнаруживается, что колоться они уже не могут: вены рваные. Не колоться они тоже не могут. И «отдохнуть» от этого не могут: тут же надо готовить новую дозу. Это проблемная ситуация. Далее идет развитие действия: у них кончаются деньги, кончаются ингредиенты для наркотика. Приходится идти воровать.

Здесь могла бы быть кульминация: их могли бы поймать за воровство в магазине и увезти в милицию, а они не успели уколоться, и у них ломка. Но этого не происходит. Могла быть кульминация и в аптеке, аптекарша могла отказаться продавать им ингредиенты, которые очевидно пойдут на приготовление наркотика. Здесь могла бы случиться самая яркая сцена. Но этого не происходит. И журналист ждет другой кульминации. Цель журналиста — поиск этой сцены, которая покажет разрешение конфликтной ситуации — успешно или не успешно.И журналист продолжает рассказ, а мы ждем кульминации: чем это все закончится.

Развитие действия журналист прерывает бэкграундом, где объясняет ситуацию с наркотиками в городе и историю взаимоотношения персонажей. Это прием ретроспекции: журналист забегает назад, чтобы мы лучше поняли конфликт. Он ищет его причины в прошлом персонажей, листает их фотоальбомы, слушает их истории.

Наконец кульминация наступает. Персонажи добывают ингредиенты для наркотика. Но начинают ссориться во время его приготовления. Наркотик может не получиться:

— Я буду ставить реакцию,— говорит Лида твердо.— Я сама.

— Я ставлю,— говорит Паша.— Вышла из кухни быстро.

— Сам иди к чертям.

— Да задохнись ты, овца тупорылая!

Лида уходит в комнату плакать.

Реакция — самый ответственный момент в варке. Лида считает, что Паша переваривает, и «крокодил» получается слабым.

Далее журналист обрывает кульминацию и снова уходит в историю прошлого персонажей. Потом повествование снова возвращается на кухню:

Начинают делить тропик. Тропик остался только у Яны, но она не хочет наливать его остальным больше чем на пять точек.

— Ну хоть раз в жизни налей мне до трех кубов,— ноет Катя.— Ян ну хоть раз.

— Яна, че ты такая? — вопит Лида.— Вот на что я куплю себе тропик, ты думала? Вот вчера — 2 пачки седала сто пятьдесят и сахар полтинник. Печенье я вообще украла. И черт с тобой, не надо мне твоего,— но продолжает внимательно следить за крохотной бутылочкой.

Яна прячет бутылочку в носок, засовывает поглубже.

— Вообще прих…вшая,— говорит Паша.— Я тебе говорил несколько раз — веди себя по-человечески.