ВѢЧНАЯ УТОПІЯ.

Путешественниковъ представляютъ также высшему духовному сановнику, являющемуся однимъ изъ правителей. Правительственная власть весьма своеобразная, она сосредоточена въ рукахъ тріумвирата: первосвященника, судьи и министра народнаго просвѣщенія. Этотъ тріумвиратъ позаимствованъ, очевидно, у Кампанеллы, но съ очень неудачнымъ видоизмѣненіемъ. Преимущества этихъ трехъ представителей власти превозносятся до крайности; а ихъ супруги изображаются, сверхъ того, въ аллегорической формѣ. Абіальдонъ составляетъ идеалъ христіанскаго священника, но не римско-католическаго. Его супруга есть Совѣсть, и то, что о ней говорится, поразительнымъ образомъ напоминаетъ восхваленіе добродѣтельной жены въ Притчахъ Соломона. Мы простимъ великодушно честному швабскому пастору его весьма подробный разсказъ о томъ, что у первосвященника города есть помощникъ по имени Ахбанъ, котораго, какъ добавляетъ авторъ, никоимъ образомъ нельзя упрекнуть въ надменности. Судья исполняетъ судебныя и административныя обязанности; его жена олицетвореніе Разума; его младшій секретарь— Умѣренность. Жена третьяго министра есть Истина. Ясно, что мы имѣемъ здѣсь дѣло съ аллегорической формой изложенія, свойственной той эпохѣ. Едва ли нужно еще упоминать, что въ этомъ христіанскомъ государствѣ всѣ жители ведутъ набожный и благочестивый образъ жизни. Каждая строка этой книги дышетъ христіанской моралью. Когда рождается ребенокъ, всѣ друзья родителей собираются съ тѣмъ, чтобы поздравить ихъ съ появленіемъ новаго гражданина во славу Господню и выразить свои сожалѣнія по поводу страданій, ожидающихъ его на землѣ. Въ брачныхъ вопросахъ принимается во вниманіе главнымъ образомъ добродѣтель, а не приданое, и согласіе родителей играетъ въ этихъ случаяхъ большую роль. Брачныя торжества совершаются только въ церкви, и не сопровождаются никакими свадебными Пиршествами. Смерть они называютъ сномъ. При наступленіи смертнаго часа въ честь умирающаго совершаются публичныя богослуженія, и народъ сбѣгается толпами, чтобы присутствовать при кончинѣ и видѣть смерть лицомъ къ лицу. Когда кладутъ покойника въ гробъ, то лица его не прикрываютъ, и роднымъ запрещается носить трауръ по немъ; во время похоронъ не бываетъ ни плача, ни жалобъ, ни рѣчей; никакихъ могильныхъ насыпей устраивать не дозволяется; простой желѣзный крестъ указываетъ мѣсто, гдѣ покоится прахъ умершаго.

Все это изложено въ сотнѣ главъ, большею частью очень короткихъ, но написанныхъ, нужно признаться, въ нѣсколько педантичномъ и дидактическомъ тонѣ. Почти всѣ главы одинаковой величины и отличаются еще большею сухостью, чѣмъ наше краткое изложеніе. Это—незамысловатая, монотонная книга, къ составленію которой швабскаго пастора могло побудить только чтеніе рукописи Кампанеллы. Очевидно протестантскій пасторъ былъ сильно задѣтъ воззрѣніями Кампанеллы, уничтожавшими всякую индивидуальность, равно какъ и цинизмомъ его описаній. Поэтому-то онъ и принялся писать книгу въ противоположномъ духѣ, но гораздо болѣе скучную и лишенную тѣхъ пикантныхъ объясненій, какія даетъ въ своемъ произведеніи монахъ. Съ одной стороны, во всемъ, что касается устройства города, общности имуществъ, количества необходимаго труда, общаго воспитанія, общественныхъ учрежденій и т. п., мы находимъ почти рабское подражаніе Кампанеллѣ. Но съ другой стороны, его принципы составляютъ полную противоположность изложеннымъ въ «Городѣ Солнца », и какъ ни скучно и запутано ихъ объясненіе, надо признаться во всякомъ случаѣ, что Валентиномъ Андреэ руководили благородныя стремленія. Его неизмѣнный припѣвъ заключается вь слѣдующемъ: возвращеніе къ Богу и безграничное упованіе на милость Спасителя. Это, конечно, далеко не столь увлекательная тема, какъ аксіомы, развиваемыя монахомъ; но различіе между идеальными государствами пастора и монаха зависитъ отъ различныхъ нравственныхъ воззрѣній. Дѣйствительно, въ этихъ двухъ произведеніяхъ мы безпрестанно наталкиваемся на старый, хотя вмѣстѣ съ тѣмъ и вѣчно новый, антагонизмъ между католической и протестантской

нравственностью. Завоевательныя стремленія Кампанеллы замѣняются у протестанта нравственнымъ воспитаніемъ, шокирующая распущенность калабрійца благочестивыми размышленіями, король великаго метафизика тріумвиратомъ, одинъ изъ членовъ котораго слишкомъ напоминаетъ собою швабскаго пастора. Съ этимъ вполнѣ согласится тотъ, кто хорошо знакомъ со всѣми особенностями Швабіи и кто, кромѣ того, знаетъ, что такое представляютъ собою швабскіе священники. Поэтому насъ особенно удивляетъ пристрастное сужденіе Роберта де-Моля; подобное сужденіе возможно объяснить только недостаточною религіозностью этого публициста. То, что говорится о супругѣ пастора, Совѣсти, было бы гораздо умѣстнѣе въ какомъ-нибудь разсказѣ Оттиліи Вильдермутъ. Все дѣло въ томъ, что маленькая вюртембергская община превращается пасторомъ въ идеальное государство, и потому не безъ основанія говорили, что сочиненіе Андреэ находится въ такомъ же отношеніи къ произведенію Кампанеллы, какъ Вайингенъ на Энцѣ къ Риму.

Какъ бы то ни было, этотъ единственный опытъ создать воображаемую организацію на базисѣ примѣненія евангельской морали заслуживаетъ упоминанія. Передѣлка « Города Солнца» швабскимъ пасторомъ кажется ничтожнымъ явленіемъ въ сравненіи съ тѣмъ вліяніемъ, какое идеи Кампанеллы имѣли на Безольда. Этотъ законовѣдъ, страдавшій маніей писательства, склонялся къ римско-католической церкви. Онъ перевелъ «Испанскую Монархію ». Дѣло происходило въ 1620 году. Вспыхнувшія религіозныя войны придали этому переводу особенно большое значеніе. Безольдъ принадлежалъ къ тому разряду юристовъ, которые отвѣчаютъ на всѣ вопросы и да и нѣтъ , смотря по обстоятельствамъ, и въ концѣ концовъ предоставляютъ рѣшеніе ихъ волѣ Провидѣнія. Таковъ онъ былъ въ своей жизни. Послѣ бездѣтной двадцатичетырехъ-лѣтней супружеской жизни онъ далъ обѣтъ перейти въ католицизмъ, если у него родится наслѣдникъ, и, странное дѣло, его желаніе исполнилось. Перваго августа 1630 года онъ тайно принялъ католичество. Послѣ сраженія при Нёрдлингенѣ, которое имѣло столь роковыя послѣдствія для Вюртемберга, онъ открыто присоединился къ римско-католической церкви; съ рвеніемъ неофита онъ употреблялъ свои юридическія познанія на то, чтобы вырвать у Вюртембергскаго дома секуляризованные послѣднимъ монастыри. Въ продолженіе цѣлыхъ 4-хъ лѣтъ онъ засѣдалъ въ Тюбингенскомъ сенатѣ, какъ іезуитъ, полагающій, что все, что существуетъ, есть обманъ, и посвящалъ послѣдніе годы своей жизни составленію комментаріевъ къ Пандектамъ 23).

Рядомъ съ Безольдомъ фигура Андреэ представляетъ свѣтлый образъ. Совершенная другомъ измѣна отечеству причинила ему мучительныя страданія. Въ то время, когда Безольдъ отрекается отъ своей религіи и измѣняетъ своему отечеству, Андреэ пишетъ три брошюры о германскомъ и протестантскомъ вопросѣ: « Антипапа», которая представляетъ собою аллегорическое изображеніе всѣхъ ужасовъ, причиненнымъ папствомъ Германіи; « Воззваніе нѣмецкихъ государей къ Густаву - Адольфу », и въ 1633 году — « Похвальное слово Густаву-Адолъфу » . Въ этой послѣдней Густавъ-Адольфъ, упокоившійся уже въ странѣ праведниковъ, поддерживаетъ нѣмецкое мужество и кончаетъ слѣдующими словами: «Пока только вы можете полагаться на собственныя силы, не закабаляйтесь иностраннымъ купцамъ, платите вашимъ освободителямъ должную дань благодарности. Вѣрьте, что Господь-Богъ, а не люди, управляетъ міромъ; поступайте честно, благоразумно и храбро, вы нѣмцы! Я вамъ подалъ примѣръ, слѣдуйте ему».