Константин Асмолов - Не только ракеты: путешествие историка в Северную Корею

Автор знает, что в начале правления Пак Кын Хе такие намеки делались, но у экс-президента не хватило или возможности, или решимости. Посмотрим, разыграет ли эту карту Мун. Хотя она позволяет администрации РК сохранить лицо и перекладывает ответственность на тогдашнее руководство разведки, которое и без того было скомпрометировано иными действиями. Неясно, насколько Мун сумеет разыграть эту карту, опасаясь обвинений в просеверокорейских взглядах.

Людмила как экономист задала блок вопросов про Кэсонский промышленный комплекс (КПК).

Вопрос. Если Мун откроет КПК, возобновите ли сотрудничество?

Ответ. Лектор сказал, что будет хорошо, если сотрудничество будет трехсторонним, с участием России. Дескать, если такое начнется, в отличие от Пак Кын Хе, которая не интересовалась развитием отношений с Россией (а «Евразийскую инициативу» выдвигали марсиане?), то будет хорошо.

(Мораль той басни – китайцам его пока не отдали; возможно, дело в том, что энергией комплекс снабжался с южной территории.)

Но пусть южане не думают, что наши ответные действия на этом направлении будут подарком. Север получал от него меньшую пользу, чем Юг, бизнесмены которого использовали сверхдешевую по сравнению с южнокорейской рабочую силу. Скорее это был дружеский жест, но в целом мы только «за». Иное дело, что мы не забудем преступное закрытие комплекса, и те, кто это сделал, рано или поздно будут наказаны.

(Автору кажется, что северяне всегда понимали, что цель «солнечной политики» – не установить диалог, а утопить Пхеньян в патоке – «политика дружественных объятий». Поэтому относились к этим инициативам с точки зрения голого прагматизма. Смогут срубить выгоду – и слава Небу.)

Так же как с Россией мы не забудем, что в условиях санкций открыто паромное сообщение «Владивосток – Рачжин», против которого, между прочим, выступали не только американцы, но и китайцы.

Вопрос. А если не Кэсон, то в каких экономических сферах можно развивать сотрудничество?

Ответ. В декларации 2007 г. указано, что новые экономические зоны могут быть созданы в Хэчжу, Нампхо и на восточном побережье. Есть некий общий план, поскольку сотрудничество будет дешевым, качественным и лишенным языковых проблем.

Вопрос. Продавались ли товары Кэсонского промышленного комплекса на Севере?

Ответ. Нет, они шли исключительно на вывоз.

Из дальнейших разговоров стало понятно, что лектор не видит проблем ни в сотрудничестве РФ – КНДР – КНР, ни в проекте транскорейского газопровода. По последнему вопросу между Россией и КНДР есть согласие, и российская сторона общается по этому поводу с Югом, но те против. Наверное, из-за происков США.

Среди тех, с кем я встречался, был руководитель протокольного отдела КАРОН, которого интересовали как мои впечатления, так и мои предложения.

КАРОН (корейская ассоциация работников общественных наук) – общественная организация. Председателем КАРОН является ректор Университета им. Ким Ир Сена, но человек, который говорил с нами, в прошлом был дипломатом и работал на Ближнем Востоке.

Хотя каков настоящий статус КАРОН и где находится его резиденция, мне неясно: есть мнение, что на самом деле эта структура – при ЦК ТПК, рассчитанная на пропаганду чучхе и способная даже выдавать кандидатские степени тем, кто написал соответствующие диссертации.

Кроме того, они занимаются научным обменом и подготовкой ответов на вопросы по теории чучхе . У них есть сайт, и они собираются делать на нём русскоязычный раздел, в том числе – и раздел с ответами на часто возникающие вопросы, которые касаются философии чучхе . Кроме того, они занимаются научным обменом по линии общественных наук и куда-то ездят по приглашениям зарубежных друзей, если есть такая возможность. К сожалению, финансовый вопрос – ключевой, и поэтому они частично рассчитывают на то, что ИДВ, который как-то приглашал их на некоторые мероприятия, будет звать их и дальше.

Что же до контингента, который они в основном приглашают, то это зарубежные чучхеисты и чучхействующие. Как пример – А. Проханов, И. Шамир или иная публика (из которой члены Группы солидарности с КНДР кажутся наиболее адекватными), которым визит в страну помогает понять суть чучхейского пути.

С точки зрения автора, оплачивать пребывание в КНДР заведомых маргиналов – не лучшая стратегия для пропаганды. Однако когда я затронул вопрос о том, кого им следует приглашать (предлагал лидеров общественного мнения, относящихся к Северу не с чучхейским восторгом, но с сочувствием и интересом), представитель КАРОН подчеркнул, что их задача – установление связей с учеными разных стран, в первую очередь – учеными-обществоведами.

Но, похоже, в основном, КАРОН всё-таки возит одиозных личностей, поскольку с бюрократической точки зрения им важна не реальная эффективность, а фасадный эффект. Главное, чтобы человек демонстративно проникался чучхейским светом на камеру вне зависимости от того, какова в этих заявлениях доля скрытого сарказма. И хотя я попробовал пояснить им, почему и как «Корея сегодня» занимала место «Крокодила», не проняло.

Как бы то ни было, оба раза я поблагодарил представителя КАРОН за оказанный прием, честно отметив, что не заслуживаю такого уровня комфорта, но сказал, почему, с моей точки зрения, работа с учеными, особенно – с молодыми учеными, очень важна. Дело в том, что в нашем корееведении присутствует определенный поколенческий кризис. Достаточно много тех, кому 60–65+. Уже достаточно много и тех, кому 25–30. А вот тех, кто посередине (условно говоря, мое поколение, выпускавшееся в 1990-е), очень мало. Южнокорейская сторона это понимает, и некоторые ее представители открыто говорили, что старое поколение корееведов слишком пропхеньянское и нам неинтересно, поэтому мы займемся воспитанием молодежи. И хотя делают они это, на мой взгляд, предельно глупо и предельно грубо, они всё-таки приглашают молодых ученых (обычно некорееведов и не тех, кто занимается современной историей или политикой), накрывают им поляну, окружают заботой и вливают свои концепции, как они думают, в размягчившиеся и не готовые к критике молодые мозги.

Я сейчас не буду говорить о том, почему подобная стратегия даст значительно меньший КПД, чем они рассчитывают, но важнее то, что если северяне не будут делать чего-то подобного, то этот участок информационного фронта они, безусловно, проиграют. И, судя по дальнейшему развитию событий, с точки зрения северокорейского внимания к научным обменам, мои аргументы оказались действенными: во второй раз я приехал не один, и надеюсь, группы наших ученых будут посещать страну и в последующие годы. Более того, уровень «накрытой поляны» и качество материалов, с которыми мы знакомились, были, пожалуй, выше, чем аналогичные проекты Республики Корея.