Константин Асмолов - Не только ракеты: путешествие историка в Северную Корею

Такое положение не оставляет Северной Корее выбора. Ее стратегия заключается в том, чтобы, максимально вложившись в создание ракетно-ядерного потенциала, выйти на тот уровень «надежного сдерживания», при котором попытка решить северокорейский вопрос силой оружия однозначно встретит ядерный ответ, который обнулит любые успехи противника.

Считая себя ядерной державой [155], Северная Корея рассчитывает на то, что когда она «проскочит» окно уязвимости, Соединенные Штаты будут вынуждены договариваться с ней хотя бы ввиду невозможности силового ответа, и затем отношения двух стран будут развиваться по модели американо-советского или американо-китайского противостояния.

Однако подобная стратегия весьма рискованна по комплексу причин. Во-первых, действия КНДР наносят серьезный удар по существующей архитектуре безопасности. В первую очередь, это демонстративное игнорирование резолюций СБ ООН, которые, пусть и формально, имеют юридическую силу и обязательны к исполнению. Во-вторых, желание Северной Кореи объявить себя ядерной державой подрывает как формальную, так и неформальную модель миропорядка, при которой ядерное оружие разрешено только «кому следует». С формальной точки зрения, ядерным оружием могут обладать только страны, которые получили его до 1968 г., и являющиеся, по понятному совпадению, членами постоянного комитета Совбеза ООН. С неформальной точки зрения к ним добавляются Индия и Пакистан, которые в определенной мере считаются «клиентами» США и Китая, а также Израиль, обладающий «ядерным статусом Шредингера» и позицией «бомбы у нас нет, но если надо, мы ее применим». Таким образом, Северная Корея как ядерное государство оказывается абсолютно внесистемным игроком, что вызывает понятную реакцию. К этому добавляется то, что Северная Корея успела побывать членом Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО): хотя разговоры о том, что она вступала в него ради доступа к ядерным технологиям – распространенный миф, с формальной точки зрения это является неприятным прецедентом.

Хуже того, Северная Корея «подает дурной пример», и, с точки зрения «большой пятерки», если эта проблема не будет решена, успех северокорейской стратегии приведет к тому, что по пути создания ядерного оружия пойдут практически все заметные региональные игроки, которые решат таким образом обеспечить себе безопасность. Применительно к Северо-Восточной Азии это могут оказаться и Южная Корея [156], и Япония, а в перспективе – и Тайвань, что является страшным сном для Пекина и ставит крест на концепции «одного Китая». При этом, по оценкам автора, учитывая наличие мирного атома и общего инженерно-технического состояния РК и Японии, при принятии соответствующего решения эти страны могут обзавестись первыми плодами своей ракетно-ядерной программы в течение полутора-двух лет.

Далее, северокорейская активность создает региональную дилемму безопасности, усиливающую региональную гонку вооружений. Отражением этого является и постепенная ремилитаризация Японии, и использование северокорейской угрозы для целого комплекса действий, направленных на усиление американских стратегических позиций в регионе, притом, что это усиление направлено далеко не только против КНДР, но и против иных региональных противников Вашингтона. Наиболее яркий пример последнего времени – это размещающаяся в РК система американского ПРО THAAD, что вызывает активное неудовольствие Китая.

Вопрос. В СМИ прошла информация о том, что северокорейский ВВП очень быстро растет. Так ли это и если да, то какова причина?

Ответ. Действительно, это так. Если в РК сейчас стремятся выйти на трехпроцентный рост экономики, на Севере он приближается к четырем и такую оценку дают как сами северяне, так и американские и южнокорейские специалисты.

Экономика не мой конек, и если аудитории интересны детали, я отсылаю ее к материалам Людмилы Захаровой, которая, напомним, ездила в КНДР вместе со мной, и, в отличие от меня, является квалифицированным экономистом. На мой взгляд, причин несколько. Во-первых, есть эффект низкой базы, когда экономика начинает расти практически с нуля, темпы, естественно, оказываются высокими. Во-вторых, известно, что сейчас в Пхеньяне и не только идет строительный бум. А это обычно сказывается на темпах экономического роста. Кроме того, отмечен и определенный рост предприятий сферы услуг, для которых также не нужны серьезные инвестиции и техническая база. Вдобавок, в КНДР развивается легкая промышленность, и не случайно запрет на экспорт северокорейского текстиля, предпринятый в одной из последних резолюций Совбеза ООН в ответ на проведение шестого ядерного испытания, был достаточно серьезным ударом по экономическим возможностям Пхеньяна.

Вопрос. Насколько уровень жизни в Северной Корее зависит от санкционного давления и отвлечения ресурсов государства на противодействие внешней угрозе?

Ответ. Вопрос сложнее, чем кажется. Под санкциями Северная Корея существует очень давно. И это порождает превратное представление о том, что как только их снимут, страна немедленно вдохнет полной грудью. Да, вздохнет, но потенциальное развитие страны и повышение уровня жизни зависит еще от целого ряда факторов. Например, от достаточно плохо развитой инфраструктуры. Знакомые автора, которые путешествовали в Северную Корею не самолетом, а поездом, отмечали очень низкое качество транспортной сети, настолько, что некоторые маршруты пассажирского сообщения на данный момент отменены. Такое ощущение, что последний раз железные дороги модернизировались после Корейской войны, а потом уже нет.

С другой стороны, курс на параллельное развитие в чём-то помог перебросить на развитие народного хозяйства определенную часть ресурсов. Дело в том, что, вопреки массовому мнению, ракетно-ядерная программа далеко не так дорога, как кажется. Вздумай КНДР развивать конвенционный военный хай-тек, она бы потратила на дорогостоящую электронику (представим себе, что у нее даже есть возможность купить всё необходимое) гораздо больше, чем она тратит на ракеты. И всё равно догнать Юг по данному параметру у нее бы не получилось.

Вопрос. Я читала, что традиционные (внушительные по силам) совместные учения Южной Кореи и США приходятся на весну, время посадки урожая, и осень, время жатвы, и этим отвлекаются от с/х работ огромное количество людей в Северной Корее, что даже влияло на обеспечение страны продовольствием. Это правда?

Ответ. С точки зрения сроков – да, правда. Учения проводятся весной и осенью, но вообще-то это далеко не единственные учения. Более или менее крупномасштабные мероприятия, заставляющие Север нервничать, проводятся 10+ раз в год.