Книга, обманувшая мир

По подсчетам Л. Сараскиной, «только на одного “Ивана Денисовича” к началу 1964 г. было получено восемьсот писем (а всего автору прислали за первый год его публичности 1200 посланий, не считая бандеролей и деловых корреспонденций)». Как можно полагать, главным импульсом Солженицына но получении отого огромного материала был вопрос: «А зачем же всему этому добру пропадать!?..» См. далее текст статьи.

См. статью Ж. Медведева «“Потомок декабриста” в “Архипелаге”» в первом разделе нашего сборника. В публикации приведены подробности попыток юридического преследования Солженицына за эту фальсификацию, вынудивших автора радикально переписать эпизод с Якубовичем, но при этом его герой предстал в еще более оскорбительном свете. Читатели могут сравнить соответствующие страницы первого, второго («вермонтского», 1980 г.) и последнего (2006 г.) изданий «Архипелага». — Прим. ред.

А. Белинков, осужденный в 1944 г., будучи студентом Литинститута, за «антисоветскую агитацию в военное время» и отбывавший срок в Карлаге, встречался с Солженицыным в начале 1960-х гг. Какие сведения Белинкова вошли в «Архипелаг», установить сложно, однако известно, что ввиду своей болезненности в лагере он работал библиотекарем, но в своих устных рассказах о лагерной жизни отличался неуемной фантазией (свидетельства Г. Горчакова и М. Кораллова).

В этом смысле нельзя не отметить его большого сходства с Солженицыным. О другой черте, сблизившей двух писателей, можно судить по такой характеристике: «Ненависть Аркадия Белинкова к стране Советов была сосредоточенной и неутихающе-яростной. Можно без всякого преувеличения сказать, что она не покидала его ни на минуту» (М. Чудакова. Предисловие // А. Белинков. Сдача и гибель советского интеллигента. Юрий Олеша. М., 1997).

Полностью выступление Вяч. В. Иванова опубликовано в сборнике материалов указанной конференции, изданном в 2013 г., а также в электронном ресурсе lntp://shalamov.ru/research/175/ (вместе с полной видеозаписью выступления). Необходимо привести и резюме автора: «Мы не должны считать, что мы обязаны соблюдать социальные табу» (имеется в виду критика Солженицына).

Островский А. Солженицын. Прощание с мифом. М.: Яуза; Лресском, 2004. С. 177-178,205-206 и др. Соответствующая выборка из этой книги А. Островского представлена в нашем сборнике. — Прим. ред.

См. примечаниям публикации «В. Шаламов. “Солженицын лагеря не знает и не понимает”» в наст. сборнике.

Впервые: Знамя. 1990. № 7. Переписка с Солженицыным включена во все собрания сочинений Шаламова, выходившие в 1998–2013 гг. Создается впечатление, что и редакторы «Архипелага» никогда не открывали этих сочинений.

Глава «Следствие» из первого тома «Архипелага» обычно производит наибольшее впечатление на читателей, ибо в ней Солженицын описывает (по разным попавшим к нему источникам) способы пыток, применявшихся следователями НКВД в 1937–1938 гг. Картина не может не ужасать, однако в самом преподнесении этих фактов (с апелляцией к сознанию «чеховского интеллигента») явно ощутима нравственная фальшь и политическая тенденциозность автора. Здесь можно сослаться на мнение известного немецкого писателя-антифашиста А. Андерша, который в 1976 г. писал К. Симонову: «Дойдя до места, где Солженицын мне сообщает, что в отличие от НКВД гестапо во время допросов все-таки пыталось выискивать правду, я прервал чтение “Архипелага”. Поскольку некоторые подобные поиски правды я испытал на собственной шкуре, я не пожелал бы Солженицыну их пережить» (см.: Кацева Е. Уроки Альфреда Андерша // Знамя. 1999. № 5. С. 192).

С легкой руки автора «Архипелага», а также с легкой руки его первых пылких апологетов (еще задолго до Л. Сараскиной, но она эту тему тоже подхватила) глава «Или растление?» вместе с предшествующей ей главой «Восхождение» уже много лет эксплуатируются как едва ли не главный пункт «философских расхождений» Шаламова и Солженицына. «Если “Архипелаг ГУЛАГ” представляет собой образ восхождения человека, то “Колымские рассказы” — образ его падения», — утверждали еще в 1980-е гг. П. Паламарчук, В. Френкель и другие. Любопытно, что такими же формулировками о «падении человека», с добавлением фраз об «антигуманизме автора», сопровождался отказ от публикации «Колымских рассказов» в издательстве «Советский писатель» в 1964 г. Все эти штампы примитивно-нормативного характера многократно опровергнуты исследователями (ср., например)‘ книгу Е. Волковой «Трагический парадокс Варлама Шаламова» (М., 1998), где художественная философия писателя рассмотрена сквозь призму категории катарсиса).

Архипелаг 2006. Т. 2. С. 162 (глава «Туземный быт»),

См. настоящее издание, с. с. 83, 84, 159.

Архипелаг 2006. Т. 2. С. 342.

Следует заметить, что термин «социально-близкие» применялся по отношению к бытовым и уголовным преступникам «из трудящихся классов» лишь в 1920-1930-е гг. В послевоенное время, когда находился в заключении Солженицын, никакой поблажки уголовникам по их социальному происхождению уже не было, что подчеркивает книжный, заимствованный характер данной главы «Архипелага».

Согласно подсчетам В. Земскова (см. настоящее издание, с. 302), удельный вес политических заключенных в системе ГУЛАГа составлял в разные периоды не более 25 %, а с учетом осужденных по так называемым Указам за хищение социалистической собственности (которые можно отчасти квалифицировать как социальные репрессии) не превышал 40 %.

Важное наблюдение об особенностях повествования в «Архипелаге» сделал бывший лагерник, литературовед Г. Горчаков: «Вся книга искусно построена по методу поглощенной информации, то есть когда мы переходим от одной части к другой, от одной главка к другой, то вся предыдущая информация из нашей памяти как бы стирается. И, естественно, при нашем обычном беглом чтении, как мы привыкли, совсем не замечается, что одна информация противоречит другой». См. настоящее издание, с. 124.

См. предисловие к сборнику. — Прим. ред.

Весьма показательно, что действительным членом Российской Академии наук в 1997 г. стал и А. И. Солженицын, награжденный к тому же высшей наградой РАН — Большой золотой медалью имени М. В. Ломоносова — «за выдающийся вклад в развитие русской литературы, русского языка и российской истории». — Прим. ред.

Стоит заметить, что эта резолюция гласила: «Недопустимо использование гласности в ущерб интересам Советского государства, общества». На самом деле во многих случаях шел подрыв интересов государства, а публикация «Архипелага» стала в этом смысле кульминацией. Напомним, что она была осуществлена еще до принятия в июне 1990 г. Закона о печати СССР, официально отменившего цензуру.