Агата Кристи - Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

Как же его звали, того красавчика?..

Вот бы вспомнить…

На другое утро после возвращения из Нортумберленда, не успели Джайлз с Гвендой позавтракать, как им доложили о приходе мисс Марпл.

Визит начался с извинений.

— Вы уж простите меня, я понимаю, что для гостей еще не время. Мне и самой неловко, в такой-то час… Но я хотела вас кое о чем предупредить.

— Мы всегда вам рады, — улыбнулся Джайлз, отодвигая для нее стул. — Чашечку кофе?

— Нет-нет, благодарю вас, я превосходно позавтракала! Дело же заключается в следующем: пока вас не было, я, с вашего позволения, заходила к вам кое-где выполоть сорняки…

— Вы просто ангел! — вставила Гвенда.

— …и мне подумалось, что для такого сада двух дней в неделю явно маловато. Тем более, что ваш Фостер и в эти-то два дня не перетруждается — все больше чай пьет да разговоры разговаривает. Кстати выяснилось, что чаще двух раз он приходить и не может… В конце концов я взяла на себя смелость и наняла для вас еще одного садовника. Он будет приходить всего раз в неделю, по средам… а сегодня как раз среда.

Джайлз удивленно поглядывал на свою гостью. Все это, разумеется, очень любезно с ее стороны, но как-то подозрительно смахивает на назойливость. Чего-чего, а уж назойливости от мисс Марпл он никак не ожидал.

— Вы правы, конечно, — не зная как ответить, сказал он. — Фостер староват для тяжелой работы…

— Боюсь, мистер Рид, что Мэннинг еще старше. «Семьдесят пять годочков», как он мне сказал. Но я все-таки подумала, что если он что-нибудь поделает у вас хотя бы пару-тройку раз, это может оказаться очень полезным. Понимаете, когда-то давно, много лет назад, он работал садовником у доктора Кеннеди. Да, кстати, насчет того молодого человека, с которым Хелен встречалась в ранней юности: его фамилия Эффлик.

— Мисс Марпл, — восхищенно произнес Джайлз. — Я вас недооценивал. Вы бесподобны! А известно вам, что одно из писем Хелен и образец ее почерка уже у меня?

— Да, я как раз была здесь, когда доктор Кеннеди их привез.

— Сегодня я перешлю их эксперту. На прошлой неделе мне дали адрес превосходного графолога.

— Идемте в сад! Мэннинг, наверное, уже пришел, — спохватилась Гвенда.

Мэннинг, сухонький сгорбленный старичок с кислым выражением лица и хитроватыми слезящимися глазками, уже сгребал палую листву с садовой дорожки. При появлении хозяев его движения заметно ускорились.

— Доброе утро, сэр. Доброе утро, мэм. Мне тут сказали, что вам с садом надо немного подсобить. Я что, я с удовольствием. А то ведь вон у вас как все забурьянело.

— Это точно. В последние годы за садом никто не ухаживал.

— Ваша правда. Помню, как миссис Финдейсон тут жила, совсем был другой коленкор. Сад был что картинка! Оно и понятно: миссис Финдейсон души в нем не чаяла.

Джайлз небрежно облокотился о газонокосилку. Гвенда выбирала розы для букета, время от времени чикая садовыми ножницами. Мисс Марпл ретировалась на задний план и снова взялась за повитель. Старик Мэннинг стоял посреди садовой дорожки, опершись на грабли. Словом, мизансцена как нельзя лучше подходила для неторопливой утренней беседы о прежних временах и о том, как садовничали в те золотые деньки.

— Вы, верно, почти все сады тут знаете? — поинтересовался Джайлз, подталкивая разговор в нужное русло.

— Довольно хорошо знаю, да. И сады, и всякие разные хозяйские причуды. Взять хоть миссис Юл, хозяйку «Ниагры». Была у нее тисовая изгородь, так она всегда ее в форме белки обстригала. Это ж надо додуматься — белка из тиса Ну, павлин еще куда ни шло, но белка — нет, не понимаю я этого. А полковник Лампард — тот все насчет бегоний [261] Бегония — название ряда тропических и субтропических растений с крупными пестрыми листьями и красивыми цветками разных цветов, разводится как декоративное. , и на клумбах у него росли одни бегонии — красота!.. Да, были клумбы, да все сплыли, из моды, стало быть, вышли. А сколько раз бывало: сперва просят меня разбить клумбу на лужайке, а потом — это уже в последние лет шесть — велят обратно дерном покрывать… Привередливые все стали, будто уж ни герань им не нужна, ни лобелия [262] Лобелия — однолетние и многолетние травянистые растения семейства колокольчиковых, с гроздьями синих, красных и белых цветов. Род назван в честь Маттиаса де Л'Обеля (1538–1616) — голландского ботаника и лейб-медика английского короля Якова I, некоторое время возглавлявшего королевский ботанический сад. , каемочкой по краешку…

— Вы ведь, кажется, у доктора Кеннеди работали?

— Было дело — давненько, правда. Годков девятнадцать-двадцать тому. Он, как практику бросил, так и уехал из наших краев. В его бывшем доме теперь молодой доктор Брент обосновался. Чудной: понавез с собой каких-то беленьких таблеточек — винтоминов, что ли? — и всех ими пичкает.

— Вы, наверное, и мисс Хелен Кеннеди помните — сестру доктора Кеннеди?

— Помню и мисс Хелен, отчего ж не помнить. Волосы у нее были знатные, цветом что пшеница спелая. Братец души в ней не чаял. Она, как замуж вышла, в этом самом доме жила. Вышла за военного, он только-только из Индии вернулся.

— Это мы знаем, — кивнула Гвенда.

— Ага, то-то я слыхал — еще в ту субботу, — будто вы им какой-то родней приходитесь. Мисс Хелен, как домой после школы приехала, уж такая была раскрасавица, прямо картинка. И бедовая, везде хотела поспеть: и на танцы, и в теннис. Мне тогда пришлось корты по новой размечать. А на них, почитай, лет двадцать уж никто не играл, за это время и кустами стали обрастать. Опять же мне все это стричь-вырубать. А потом еще линии расчерчивать белым… Одной краски сколько ушло, уж не говоря про работу, — а играть так никто толком и не поиграл. Так вот чудно получилось.

— А что такое получилось? — осторожно спросил Джайлз.

— Да с сеткой вышла история. Ночью кто-то взял ее да и порезал на ленточки. Всю как есть искромсали. Кому понадобилось, зачем? Пакостники какие-то, право слово. Никакой ведь корысти, только чтоб напакостить.

— Кто же такое мог устроить?

— Вот и доктор чуть из нас душу не вытряс: кто да кто? У, как он тогда осерчал! Да оно и понятно. Только что денежки выложил — и нате вам, пожалуйста. Но нам-то откуда было знать, кто это учудил? Так он от нас и отступился, только уж на другую сетку не стал раскошеливаться. Опять же понятно: коли кто раз напакостил, тот и другой раз напакостит, не удержится. Вот мисс Хелен очень расстроилась. Но, видать, такое уж у нее было везение, у мисс Хелен. Сперва сетка, потом ногу поранила.

— Ногу поранила? — переспросила Гвенда.

— Ну да — наступила на мотыгу брошенную, упала, ногу порезала. С виду вроде пустяк, царапина — ан не заживает. Доктор очень хлопотал. И бинтами-то ее бинтовал, и всякими мазями мазал — и все никак. Он еще, помню, удивлялся: «Не понимаю, говорит, в чем тут дело. Видно, от мотыги скепсис пошел», — вроде так сказал. «И вообще, говорит, как эта мотыга оказалась на дороге перед самым домом?» Мисс Хелен ведь наступила на нее, когда домой возвращалась поздно вечером. Так вот у нее, бедняжечки, все с тех пор и пошло: ни тенниса тебе, ни танцев, сиди, задравши ногу. Ну, все как есть против нее складывалось.