Агата Кристи - Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

— Боже меня упаси вмешиваться, — отрывисто проговорил он, — но, мне кажется, вам следует поговорить с дочерью. Предостеречь ее, понимаете? Вы же знаете, репутация у этого Аллертона очень сомнительная, а она… ну, в общем, случай из ряда выходящий.

Легко ему рассуждать, ведь у него нет детей. Шутка сказать, «предостеречь»! Да и какой от этого толк? Только хуже наделаешь. Если б была жива Синдерс. Она бы, конечно бы, знала, что сказать и как поступить.

Признаться, мне страшно не хотелось нарушать молчание и читать наставления Джудит. Но, поразмыслив, я решил, что просто трушу. Мне неприятно выяснять с ней отношения, и я малодушно от этого уклоняюсь. Боюсь своей незаурядной умницы дочери.

Я вышагивал взад-вперед по саду, все больше и больше приходя в волнение. Случайно забрел в розарий, и тут всю мою решимость как рукой сняло — Джудит одиноко сидела на скамейке, и лицо у нее было такое несчастное, какого я никогда в жизни не видел ни у одной женщины.

Маска сброшена. Открылись растерянность и горестная смятенность чувств.

Собравшись с силами, я направился к ней. Она ничего не видела и не слышала, пока я вплотную не подошел к ней.

— Джудит, — сказал я. — Ради Бога, Джудит, ну не огорчайся ты так.

Она вздрогнула, посмотрела на меня.

— Папа, я не слышала, как ты подошел.

Если ей сейчас удастся свести эмоциональный накал предстоящего разговора к будничному тону наших повседневных бесед, то все пропало. Поэтому я ринулся вперед:

— Доченька, моя дорогая, послушай, я все вижу, все понимаю. Он того не стоит! Ах, поверь мне, не стоит!

Лицо ее выражало отчаяние.

— Ты уверен, что доподлинно знаешь, о чем говоришь? — спокойно проговорила она.

— Да, знаю. Ты питаешь симпатию к этому человеку. Но, голубка моя, это ни к чему хорошему не приведет.

Она мрачно усмехнулась. Ее усмешка больно резанула меня.

— Знаю не хуже тебя.

— Нет, не знаешь. Не можешь знать. Ох, Джудит, что тебя ожидает? Ведь он женат. У тебя нет будущего; скорбь, стыд, разочарование — вот твоя участь. Ты сама себя возненавидишь.

Она снова улыбнулась, еще горестней прежнего.

— Какие избитые слова! Тебе не кажется?

— Джудит, умоляю, откажись! Откажись от него!

— Нет!

— Милая, голубушка, он недостойный человек.

— Для меня он самый достойный на свете, — тихо, с расстановкой проговорила она.

— Нет, нет, Джудит. Умоляю…

Улыбка исчезла с ее лица. Она в бешенстве посмотрела на меня.

— Как ты смеешь? По какому праву ты вмешиваешься в мою жизнь? Я этого не потерплю. Никогда больше не говори со мной об этом. Ненавижу, ненавижу тебя! Не лезь не в свое дело! Это моя жизнь, моя собственная, личная жизнь!

Она поднялась, протянула руку, оттолкнула меня в сторону и прошла мимо. Разгневанная фурия. Я с испугом смотрел ей вслед.

Не менее четверти часа, ошеломленный и растерянный, я стоял там, где меня оставила Джудит, и не знал, что делать дальше.

Тут-то на меня и набрели Элизабет Коул и Нортон.

Как я потом осознал, они были очень добры и терпеливы со мной. Они, конечно же, сразу поняли, что я не в себе. Но оказались столь деликатны, что даже виду не подали. Просто пригласили прогуляться. Они оба обожали природу. Элизабет то и дело обращала мое внимание на красоту полевых цветов, а Нортон предлагал свой бинокль, чтобы посмотреть на птиц.

Тихонько и благостно мы переговаривались о пернатых обитателях парка, о растениях и других тем не обсуждали. Мало-помалу я успокоился, хотя внутри у меня все продолжало клокотать.

Тем не менее, как водится в таких случаях, я был убежден — все, что происходит вокруг, имеет прямое отношение к моей персоне.

И поэтому когда Нортон, припав к своим окулярам, воскликнул: «О, по-моему, это крапчатый дятел. Я никогда еще…», а потом вдруг осекся, я сразу же заподозрил неладное и потянулся за биноклем.

— Дайте посмотреть, — потребовал я тоном, не допускающим возражений.

Нортон повертел бинокль в руках и проговорил странным, срывающимся голосом:

— Мне… я… ошибся. Он уже улетел, да и вообще это была самая обычная птица.

Лицо у него побледнело, напряглось. Он старательно избегал смотреть мне в глаза. Казалось, он сбит с толку, расстроен.

По-моему, я вполне здраво рассудил, что Нортон увидел в бинокль нечто такое, чего, по его мнению, ни в коем случае мне видеть не следовало.

Не знаю, что уж он такое углядел, но ошеломлен он был настолько, что мы с мисс Коул не могли этого не заметить.

Я видел, что наводил он свой бинокль на рощицу, видневшуюся вдалеке…

— Дайте мне взглянуть, — еще более решительно повторил я и схватился за бинокль. Нортон попытался было, впрочем довольно неуклюже, воспрепятствовать мне, но безуспешно. Бинокль я у него вырвал.

— Поверьте, это не… в смысле, птица уже улетела. Я только хотел… — беспомощно бормотал он.

Трясущимися руками я подвел диоптрии. Бинокль был довольно мощный. Я направил его на то же место, куда смотрел Нортон, но ничего не увидел. Только мелькнуло что-то светлое (женское платье?) и скрылось за деревьями.

Я опустил бинокль. Не говоря ни слова, протянул его Нортону. Он старался не смотреть мне в глаза. Вид у него был смущенный.

Мы направились к дому, и, помнится, пока шли, Нортон не проронил ни слова.

Вскоре после нас вернулись домой миссис Франклин и Бойд Каррингтон. Он возил ее в своем автомобиле в Тадкастер, где она собиралась что-то купить.

Видимо, ей это удалось — из автомобиля выгрузили множество пакетов и свертков. Миссис Франклин была очень оживлена, болтала, смеялась. На щеках у нее играл румянец. Особо хрупкие, бьющиеся покупки она отправила наверх с Бойдом Каррингтоном, а доставить оставшийся груз любезно вызвался я.

Миссис Франклин говорила не переставая, еще более торопливо и нервно, чем всегда.

— Страшная жара, правда? Мне кажется, будет гроза. Погода, должно быть, вскоре переменится. Знаете, говорят, везде ужасающая засуха. Я уже забыла, когда была такая засуха. А что вы все делали? — обратилась она к мисс Коул. — Где Джон? Он говорил, у него голова раскалывается, вроде бы он собирался прогуляться. Головная боль? Это так на него непохоже. По-моему, он слишком тревожится из-за своих экспериментов, вы не находите? Что-то у них там не ладится. Мне бы хотелось, чтобы он рассказал подробнее.

Едва успев закрыть рот, она снова заговорила, адресуясь к Нортону:

— Что это вы все время молчите, мистер Нортон? Что с вами? И вид у вас какой-то… испуганный. Может, вам явилось привидение старой леди?.. Как ее там?..

Нортон вздрогнул.

— Нет-нет. Привидения мне не являлись. Я… я просто размышляю.

В этот самый момент Кертис вкатил в холл кресло, в котором сидел Пуаро, и остановился, собираясь поднять хозяина и внести его по лестнице наверх.