Коллектив авторов - Практическая нейропсихология. Опыт работы с детьми, испытывающими трудности в обучении

Соболева А.Е. Коррекция высших психических функций младших школьников с задержкой психического развития средствами игровой деятельности: Дис… канд. психол. наук. – Н. Новгород, 2009.

Соболева А.Е. Как подготовить ребенка к обучению грамоте. – СПб: Детство-пресс, 2014.

Ткачева В.В. Гармонизация внутрисемейных отношений: мама, папа, я – дружная семья: Практикум по формированию адекватных внутрисемейных отношений. – М.: Гном и Д, 2000.

Эльконин Д.Б. Психология игры. – М.: Педагогика, 1978.

Винникова Л.М.

Перед множеством психологов рано или поздно встает проблема «первичного» компонента в клинической картине детской травмы, недоразвития, задержки психического развития. Исторически часть исследователей придерживалась мнения о ведущей роли социального окружения в развитии ребенка (Н. Миллер, Дж. Доллард, А. Бандура и др.), другая же часть говорила о полной противоположности – ребенок в течение жизни реализует генетически заданную биологическую программу, другими словами, они отмечают полную физиологическую детерминанту развития (Э. Геккель, И. Мюллер, Ст. Холл, К. Бюлер, В. Штерн и др. – см. Обухова, 1996).

Истина же, как известно, всегда лежит посередине. Для полноценного понимания условий формирования и развития высших психических функций (ВПФ) необходимо обратиться к современным представлениям о социальном и биологическом в психике человека. Анализируя эту проблему более подробно, Л.С. Цветкова (2006) отмечает, что идея о социально-биологической интеграции как высшем уровне функционирования человеческого организма не новая; уже в конце XIX столетия она вошла в представления прогрессивных исследователей, которые увидели в этой интеграции возможность понять принципы работы мозга и его роль в психике человека.

Отечественные психологи также считали, что, хотя биологическая наследственность и существует у человека, но она не распространяется на психическую сферу. Специфические человеческие психические процессы и способности человека не передаются в порядке биологического наследования, а формируются у людей прижизненно в процессе присвоения ими культуры, созданной предшествующими поколениями, предметной деятельности и общения с окружающими людьми ( Выготский , 1983; Леонтьев, 1981 и др.).

Л.С. Выготский (1983) писал о сложности и трансформации в процессе возрастного развития ребенка взаимодействия биологического и социального. Взаимодействие и сплетение этих процессов между собой находят свое отражение в своеобразии каждой возрастной ступени развития ребенка, что представлено в концепции формирования ВПФ.

Таким образом, мы можем проследить зависимость созревания мозговых структур и физиологических процессов от развития, обусловленного жизнью и воспитанием ребенка, то есть социальным влиянием на развитие мозга и нервной системы.

Когда к нам в Центр детской нейропсихологии для диагностики и коррекции привели Никиту З., перед нами, исходя из сказанного выше, встала задача проанализировать весь спектр трудностей ребенка по трем основным векторам:

– особенности конституционального, неврологического и соматического статуса ребенка, для чего подробным образом был собран анамнез жизни ребенка до прихода в центр;

– система микросоциальных контактов, особенности системы семейных взаимоотношений;

– социальный статус ребенка, взаимоотношения в системе группы с другими детьми и взрослыми (сюда можно отнести школу и кружки, которые посещает ребенок).

28 октября 2007 года к нам в Научно-исследовательский центр детской нейропсихологии привели для обследования мальчика 7 лет, первоклассника, Никиту З. Мама мальчика сформулировала свои жалобы следующим образом:

– приступы агрессии;

– «отсутствие» на уроках;

– неусидчивость и невнимательность;

– делает то, что просят, только после скандала.

Анализируя жалобы более подробно, мы видим слабость в эмоционально-волевой сфере (агрессивность, скандалы), а также нейропсихологическую симптоматику в виде недостаточной сформированности внимания и собранности.

Следуя вышеизложенной схеме, был собран следующий анамнез, при этом нами использовался метод анкетирования, а также анализ медицинской карты ребенка. Никита в семье единственный сын, возраст отца и матери в начале беременности 24 года. Течение беременности было в общем благополучным, наблюдался слабый токсикоз во время первой половины беременности, вторая половина характеризовалась отеками и быстрым набором веса.

Мальчик родился на 40 неделе, матери было проведено вынужденное экстренное кесарево сечение с назначением эпидуральной анестезии. Таким образом, в соответствии с литературными данными, мы можем предполагать у ребенка повышенное внутричерепное давление (последствия кесарева сечения), а также нарушения режима сна и бодрствования, поскольку этот вид анестезии воздействует на стволовые отделы головного мозга, вызывая их легкую дисфункцию в первые месяцы после родов (Серз, Серз, 2000). Наше предположение подтвердилось, так как наблюдались и нарушения режима сна, и слабость нервной системы в виде закатывания при плаче. Мальчик наблюдался невропатологом, ему был поставлен диагноз ММД, кроме того, было назначено медикаментозное лечение по снятию повышенного внутричерепного давления.

Оценивая раннее моторное и речевое развитие, можно говорить о некоторой атипичности его протекания. Так, Никита пропустил стадию ползания и сразу пошел, при этом наблюдались частые падения. Речевое развитие характеризуется существенной задержкой, так как фразы в речи ребенка появились только в 3,5–4 года, однако ни к логопеду, ни к невропатологу родители по поводу этого не обращались.

Анализируя данные анамнеза можно сделать вывод об органической слабости нервной системы мальчика, незначительно отягощенной ММД. Также следует обратить внимание на трудности формирования базовых компонентов ВПФ: межполушарного взаимодействия (отсутствие ползания) и речевого опосредствования произвольных ВПФ (задержка в речевом развитии).

Не менее полно и подробно нами была изучена сфера микросоциальных контактов: особенности внутрисемейного взаимодействия. Главными методами на данном этапе стали клиническая беседа, направленная на выявление основных закономерностей взаимоотношений в данной семье, а также метод наблюдения, позволивший нам оценить способы взаимодействия близких взрослых с ребенком в неформальных обстоятельствах свободного общения (в холле ожидания, во время переодевания и т. д.). Данные, полученные нами в ходе этого исследования, были весьма неутешительными. Для начала стоит осветить ситуацию семейного взаимодействия. Мать занимается собственным бизнесом. Это дело отнимает все ее время, которого катастрофически не хватает ребенку. Отец занимает ответственную должность в фирме, что также говорит о его постоянной занятости. В качестве альтернативы они нанимают нянь. Когда же родители находят время на ребенка, то для компенсации дефицита родительской любви и внимания мальчику позволяется абсолютно все, выполняются его малейшие прихоти и желания. Такой тип семейного воспитания (потворствующая гиперпротекция) способствует развитию демонстративных (истероидных) и гипертимных черт характера у детей. Дополнить это предположение поможет следующий пример: