Ричард Уотсон - Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Есть и другие преимущества непосредственного образования. На вопрос, почему число заявок на обучение в Стэнфордском университете возросло, а не упало после успешного внедрения онлайн-курсов, представитель университета якобы ответил: «Секс стал лучше».

Идея о том, что люди могут учиться исключительно онлайн, настораживает, хотя детство перед экраном становится нормой. Согласно докладу Джейн Макгонигал на конференции TED, увлеченные геймеры к 21 году тратят на онлайн-игры около 10 000 часов. Это примерно столько же, сколько занимает получение формального образования. С первых лет обучения социализация является очень важной частью этого процесса, и ее нелегко добиться, если ученики не будут физически посещать школу и общаться.

По данным исследования Патрисии Гринфилд, профессора психологии Калифорнийского университета, дети предподросткового возраста проводят почти по восемь часов в день перед экранами, отнимая это время у процесса обретения социальных навыков. В ходе исследования группу детей в возрасте от десяти до двенадцати лет отправили на пять дней на природу, в лагерь, где нет экранов. Они поставили палатки, готовили еду, гуляли и смотрели на окружающий их мир. По сравнению с контрольной группой детей, которые остались дома и имели доступ к экранам компьютеров и телевизоров, у детей в лагере значительно улучшилось понимание эмоций других людей. Это не связано с природой напрямую, однако исследования показывают тесную взаимосвязь между физическим пребыванием среди других людей и умением читать невербальные сигналы.

Несмотря на это, традиционные часовые лекции находятся под угрозой, особенно в университетах. Зачем присутствовать, если можно скачать запись? Здесь вопрос не просто в противопоставлении цифровой и голосовой подачи материала, а в лекции как таковой. Если лекция – это просто монолог с изображением данных мелом на доске, то потенциально лектора можно и удалить. Но если учитель или преподаватель не поленился отфильтровать информацию и сумел благожелательно, без напряжения и выделяя самое важное, донести ключевые моменты до слушателей, такая лекция безусловно важна.

Почему бы не остановить бесконечную одержимость дорогостоящим оборудованием и не потратить намного больше денег на то, чтобы заполучить вместо этого самых лучших учителей? Мне могут сказать, что нельзя создать хорошего учителя без использования дорогого оборудования, но я готов с этим поспорить.

Как уже упоминалось ранее, понимание ценности мыслительной деятельности как таковой и ее поощрение практически исчезли из стандартной учебной программы. Теперь уже никто не считает, что истинной целью образования является удовлетворение любопытства или воспитание характера и правильного мировосприятия. Школы оцениваются почти исключительно на основании результатов измерений того, что поддается количественной характеристике. Обычно это процент успеваемости. В вузах ситуация несколько отличается, хотя и многие из них превращаются в тренировочные лагеря, куда могут попасть только люди с необходимым набором баллов, практически независимо от типа личности, пристрастий и величины таланта.

Медленное образование, как медленная еда и медленная журналистика, отвергает такой подход. Его сторонники утверждают, что образование, особенно в первые годы, должно быть больше связано с ответами на вопросы и размышлениями. Это способствовало бы формированию более спокойного, более внимательного образа мышления, умения вчитываться и вслушиваться.

Следует также подчеркнуть важность физического присутствия и удаления – или, по крайней мере, сбалансированного использования – ослабляющих внимание цифровых устройств. В частности, интернет начал снижать способность студентов к спокойному, созерцательному мышлению. Интернет-курсы и дистанционное обучение играют заметную роль в образовании, ярким примером чего является Открытый университет, но это следует рассматривать в качестве добавочных мероприятий, не подменяющих человеческого общения, вдохновения, чуткого поощрения.

Очень важным элементом медленного образования является время. Студенты воспринимают материал с разной скоростью, и важно каждому дать необходимое ему время, особенно если это означает, что он больше углубляется в предмет или некую идею. Почему, например, дети группируются по возрасту, а не по способностям или по интересам? Более того, почему мы отдаем учебе около четырех лет в период с 18 по 21 год, когда 50 процент детей в развитых странах могут дожить до 100 лет? К чему такая спешка?

Главное – интерес и понимание, а не количество фактов, которые кто-то может вспомнить и выдать на экзамене. Если продолжить аналогию с медленной едой, важно, как подготавливаются уроки и какие используются ингредиенты, а затем как они разжевываются. Последнее по порядку, но не по значению, то, что медленное образование ориентировано на людей и делает упор на качество взаимодействий – важный момент для тех работодателей, которые утверждают, что молодые соискатели нередко не могут смотреть им прямо в глаза.

Мы не можем обвинять только учителей или национальные учебные программы в том, что их уроки – барахло. Родители тоже должны расслабиться и больше сосредоточиться на общем направлении, а не на иллюзорной цели.

Это приводит меня к мысли о том, что можно назвать «медленной игрой». Идея в том, что в наше время дети слишком много времени проводят в помещении, сидя у экрана. Они чрезмерно подчинены расписанию и испытывают давление чересчур большого числа запретов, редко выходя на улицу. В Великобритании только 25 процентов детей разрешено ходить в школу самостоятельно, тогда как в Германии таких детей 75 процентов. В 1971 году в Великобритании их было 86 процентов.

Так ли это важно? Да, потому, что детям полезны определенная свобода и самостоятельная учеба. Скука – это катализатор самоанализа и изобретательности. Творчество и ошибки в процессе вырабатывают характер и стойкость, которые в нашем нестабильном мире являются, пожалуй, самым нужным «результатом».

При мысли, что мы все должны быть более расслабленными, когда дело доходит до обучения, мне на память приходит рассказ о Силиконовой долине. В Лос-Альтос, центре «цифровой экономики», есть начальная школа, которая называется «Вальдорфская школа на полуострове», куда умные люди, работающие в таких компаниях, как Apple и Google, отправляют своих детей. Можно подумать, что эта школа просто забита компьютерами – нет, это не так. Вы не найдете там ни одной машины. Те, кто управляет этой школой, утверждают, что компьютеры и обучение плохо сочетаются, поскольку машины способствуют снижению внимания, подавляют способность к творчеству и мешают завязыванию человеческих отношений. Вместо этого дети возятся с ручками и бумагой. В школе есть классные доски, мел и энциклопедии. Как сказал Эрик Шмидт, исполнительный директор Google, «я по-прежнему считаю, что сидеть и читать книгу – это лучший способ действительно узнать что-либо».