Бина Венкатараман - Оптимизм, который убивает. Большое исследование человеческой опрометчивости

С реликвией каждое поколение играет роль и хранителя, и потребителя. Другими словами, реликвия не должна пылиться на полке без дела, но может использоваться каждым поколением только до тех пор, пока не приближается к истощению и не теряет своих преимуществ. Правовед Мэри Вуд, опираясь на идею Эдит Браун Вайс о равенстве поколений, предложила способ, по которому этот принцип может работать для общих природных ресурсов вроде чистой воды и лесов. Вуд считает, что мы должны относиться к таким ресурсам как к трасту, где каждое поколение выступает в качестве и попечителей, и бенефициаров, кодифицируя наши роли в законах и договорах. Как со-бенефициары мы разделяем находящееся в трасте – минералы, леса, океанскую флору и фауну – с другими жителями планеты, что создает обязательство использовать их справедливо в рамках поколения.

Мы не указываем, что новый обладатель должен сделать с реликвией. Вместо этого мы оставляем открытые возможности для следующего поколения. Это избавит нас от необхо Хранить коллективные реликвии – значит оставлять на будущее множество вариантов выбора и передавать всю имеющуюся у нас информацию.димости угадывать или указывать, что именно будущим поколениям стоит делать с нашим наследием.

Общества уже хранят некоторые коллективные реликвии. Мы защищаем элементы культурного наследия, например, Петру, Тадж-Махал и «Мону Лизу», из-за того, что они уже сказали об истории человечества и что могут сказать в будущем. Хранение реликвий можно отнести к особенностям менталитета, которые позволяют национальным паркам Соединенных Штатов столетиями оставаться нетронутыми, несмотря на растущий спрос на землю и ресурсы и бесконечные споры по поводу охраняемых видов животных вроде волков, обитающих вблизи парков.

В 2017 году я встретилась с гарвардским экономистом Ричардом Зекхаузером в его офисе в Кембридже. Дверь кабинета украшали фотографии двух его внучек, но Зекхаузера, которому почти восемьдесят, едва ли можно назвать мягкосердечным: в начале своей карьеры он был одним из учеников министра обороны Роберта Макнамары, который помог выработать военную стратегию холодной войны. Оглядываясь на историю человечества, Зекхаузер с уверенностью предполагает, что будущие поколения будут богаче наших. Но, по его мнению, это означает, что мы должны оставить им больше культурных и природных ресурсов. Две его внучки смогут намного выше оценить китайский фарфор в бостонском Музее изящных искусств, чем мы сегодня, особенно если будут богаче нашего поколения. Учитывая историю и самобытность этого фарфора, его нельзя просто заменить деньгами.

Зекхаузер и его коллега, бывший секретарь казначейства Ларри Саммерс, считают, что принцип хранения реликвий можно применить во время принятия решений, которые влияют на будущее человечества. По их словам, усилиями нынешнего поколения можно «создать прецедент щедрости» в отношении потомков, что вызовет цепную реакцию. Нужно лишь с самого начала встать на верный путь и придерживаться его.

Зекхаузер и Саммерс выступают за правительственные программы, которые позволят каждому поколению осознать, что они унаследовали и насколько ответственны за будущее. Чем дольше это будет укореняться в традиции, тем больше мы будем воспринимать наследие как священный дар потомкам. В качестве примера Зекхаузер указывает, что общественность вряд ли проигнорировала бы превращение Большого каньона или Йеллоустона в офисные парки, в отличие от не так давно появившихся национальных памятников «Медвежьи уши» и заповедника Гранд Стаеркас-Эскалант в Юте, защиту которых президент Трамп ослабил решением 2017 года.

В своей работе я лично убедилась, что сообщества могут относиться к ресурсу как к коллективной реликвии. Одиннадцать лет назад я отправилась в отдаленные западные районы мексиканского штата Нижняя Калифорния, все побережье которого покрыто рыбацкими деревнями. Эти изолированные поселения в то время находились в сотнях километров от больниц, асфальтированных дорог и городов. Я провела несколько недель на суше и в океане с ловцами омаров из девяти деревень, чтобы узнать, почему об их хозяйстве так хорошо отзываются по всему миру. Они защищали и совершенствовали добычу красного лангуста в Тихом океане, пока их коллеги с полуострова Юкатан истребляли популяции омаров, а траулеры [103]в мексиканских водах убивали дельфинов неводами для ловли тунца. До моего визита международный контроль многие годы приезжал в Нижнюю Калифорнию, чтобы измерить популяцию омаров.

Эти ловцы омаров унаследовали ремесло от своих отцов и дядь и передадут его сыновьям и внукам. В деревнях действуют рыболовные кооперативы, некоторые из которых были основаны еще до 1940-х годов. Уничтожение популяции местных морских ушек в 1980-х годах, вызванное неустойчивой погодой из-за колебаний Эль-Ниньо [104] Эль-Ниньо – температурные колебания в поверхностном слое воды экваториальной части Тихого океана. – Прим. пер. , подтолкнуло местных лидеров объединиться и защитить промысел омаров как общую семейную реликвию, ценный ресурс и стиль жизни, который можно передать их сыновьям и внукам. За свою жизнь старшие рыбаки в этих деревнях поменяли технику ловли омаров, превратившись из охотников-собирателей в фермеров, сотрудничая с общинами и поколениями, которым еще предстоит родиться.

Рыбаки из девяти кооперативов помещают приманку в ловушки на морском дне и помечают их буйками разных цветов, чтобы различить улов разных рыболовецких команд. Через несколько дней они возвращаются, поднимают клетки с помощью шкивов и измеряют улов специальными штангенциркулями. Затем они методично возвращают в воду слишком больших омаров, которые могут дать большое потомство, и слишком маленьких, которым еще стоит подрасти. У тихоокеанского омара нет передних клешней, как у его двоюродных братьев из штата Мэн, зато он размахивает шикарным хвостом, мясо из которого на полуострове тушат со специями.

Кооперативы объединены в региональный союз, который защищает промысел от браконьеров и следит, чтобы рыбаки соблюдали правила. Они не полагаются на правительство и их надзор за обладателями рыболовных лицензий. Кооперативам принадлежат специально помеченные лодки и рыболовные снасти. Эти метки говорят об их праве ловить омаров вдоль побережья. Каждый сезон союз делит весь легальный улов среди рыболовецких кооперативов. В сущности, жители Нижней Калифорнии использовали концепцию семейной реликвии, чтобы передавать промысел из поколения в поколение.

Эта история уникальна. Бесчисленные рыбаки по всему миру – от прибрежных сообществ африканского озера Виктория до средиземноморских пиратов, отслеживающих голубого тунца, – сегодня получают прибыль в ущерб следующему поколению. Они истощают рыбные запасы, необходимые для питания и обеспечивающие существование миллионам людей.