Джудит Уэстон - Режиссер и актеры. Как снимать хорошее кино, работая вместе

Когда актер уверен в том, что может доверять своим чувствам и другому актеру, он все стимулы воспринимает как энергию. Если актера раздражает режиссура, или ему не нравится его партнер, или то, что съемка сцены, действие которой происходит в Антарктике, проходит в душном павильоне, актер все равно будет способен быть воспринимать жизнь «здесь и сейчас», используя все это как энергию, вместо того чтобы закрываться и притворяться, что неприятных обстоятельств не существует. Если у него разболится голова, он передаст персонажу головную боль. Если он нервничает, он придумает, по каким причинам гипотетически может нервничать персонаж.

Некоторые актеры используют непосредственный опыт в качестве подготовки: вместо того, чтобы выдумывать опыт персонажа или находить параллели со своим прошлым, они пропускают через себя некоторые стадии опыта персонажа. Эрик Штольц провел два месяца в инвалидном кресле, готовясь к роли в фильме «Танец на воде». Оливер Стоун провел актеров через своего рода лагерь боевой подготовки перед съемками фильма «Взвод». Холли Хантер описала свой процесс подготовки к фильму «Имитатор», в котором ей надо было войти в комнату в расстроенных чувствах: она попросила группу массовки на съемочной площадке провести с ней импровизацию, во время которой они ее толкали прямо перед тем, как она должна была сняться в сцене. Дастин Хоффманн настаивает на том, чтобы прочувствовать реальность персонажа. На съемках «Марафонца», согласно легенде, он однажды утром прибыл на площадку, чтобы сыграть сцену, которой его персонаж не спал всю ночь. «Я всю ночь не спал, чтобы подготовится к этой сцене», — заявил он своему партнеру, которыми по случаю оказался Лоуренс Оливье. Легендарный ответ Оливье звучал так: «Но, мой дорогой мальчик, почему тебе это просто не сыграть?»

Чувственная жизнь

Добавление сенсорных деталей углубляет и освежает любое решение актера. Гениальность аффективной памяти как техники заключается в понимании, что это и есть чувственная жизнь (узор на обоях, звуки голосов в соседней комнате), которая вызывает эмоциональное событие в памяти более ярко, чем просто размышления над эмоциями («Я был испуган» и т. д.) или даже само событие («Моя мама кричала»).

Если актер использует замещение, он начинает с расслабленного состояния и обследует свою память в поисках правдивых чувственных деталей о человеке или о событии, которое он замещает. Он использует все органы чувств: зрение, слух, обоняние, вкус, прикосновение. Если он замещает, скажем, кухонный стол своего детства на кухонный стол, поставленный в качестве декорации, он воспроизводит в памяти его цвет, царапины, жвачку, которую его сестра прилепила под столешницей, и так далее.

Задачи и намерения остаются свежими и яркими через материальную реальность здесь-и-сейчас физического лица и тела другого актера, например, «Вижу ли я прощение на его лице, слышу ли в его голосе (а не только в словах)?»

Чувственная жизнь необходима для того, чтобы активировать также ресурсы воображения и наблюдения. Предположим, действие фильма происходит в Средневековье. Актер готовится и проводит исследование, чтобы найти идеи для физической стороны жизни, которая полностью базируется на воображении. Но работа с воображением все равно должна быть чувственной. Когда он представляет себя сидящим на деревянном стулье, характерном для той эпохи, он дает себе почувствовать грубую текстуру дерева, где он его касается ногами. Когда он представляет себя в доспехе, он не просто думает о доспехе, он дает себе почувствовать его вес на теле. Если актеры при подготовке не отталкиваются от чувственной жизни, их исполнение может стать поверхностным и опереточным.

Работа над образом, основанная на наблюдениях, также должна корениться в чувственном аспекте. Если актер играет персонажа с хромотой, может возникнуть соблазн привести простую имитацию или продемонстрировать внешние признаки неровной походки. Чтобы сделать ее чувственной, надо сделать ее специфической — не просто какая-то хромота, а вполне конкретная, которая происходит из-за конкретной малоподвижности сустава либо боли в бедре или коленном суставе. Актер должен сконцентрироваться на ощущении скованности или боли, но не напрягаясь или стараясь ее почувствовать . Главное слово здесь — концентрация. Если концентрация успешна на пять или десять процентов — этого достаточно, воображение сделает все остальное.

Упражнения на чувственную память могут очень раскрепощать. Я нахожу, что на моих курсах такие упражнения (до тех пор, пока в них нет напряжения или страха неудачи) предлагают студентам своего рода передышку от стрессов повседневной жизни, которая очень отвлекает их от творческих ресурсов. Они возвращают нам детское ощущение сосредоточенности на простых вещах, таких как цвет внутри ракушки, или текстура лепестка розы, или температура чашки с чаем, пока она остывает у нас в руках.

У чувственной памяти есть вполне практическое применение для актеров. Когда персонаж в сцене обжигается о горячую плиту, актер, играющий роль, не прикасается к раскаленной плите: он прикасается к ней так, словно она горячая. Для создания сложных спецэффектов актерам требуется играть на фоне хромакея [58], как если бы они висели на краю самолетного крыла. И начиная со времен Шекспира, актер, играющий Макбета, должен был видеть кинжал там, где его не было.

Актер, работающий извне, может поискать в памяти наблюдения за движениями человека, прикасающегося к раскаленной плите, и одолжить или сымитировать движение. Однако, работая изнутри, актер создает воспоминание об ощущении ожога, а затем позволяет своей руке следовать порыву и двигаться, куда ей вздумается, в ответ на созданный, воображаемый стимул. Я думаю, вы понимаете, что в фильме, особенно на большом экране, чувственное воспоминание будет выглядеть достовернее.

Значит ли это, что актер на самом деле чувствует боль от ожога? Совсем нет. В этом и заключается все волшебство актерской игры: концентрация создает воображаемую реальность, и зрителей приглашают заполнить пропуски их собственным опытом и воображением.

Чувства

«Я думаю, для того, чтобы петь блюз, ты должен его чувствовать». [59]

Верно ли, что актер должен «все чувствовать»? Если это так, чувствует ли он это сам по себе или как персонаж ? Если персонаж испуган, следует ли актеру на самом деле испугаться или нужно просто выглядеть испуганным?

Сколько актеров, столько и мнений. Мой ответ — и да, и нет. Я думаю, что когда Билли Холидей сказала (в радиоинтервью), что для того, чтобы петь блюз, ты должен его чувствовать, она говорила об аутентичности. Аутентичность — это не совсем чувство, это цель, но она неправдоподобна без чувства. Какую бы истину нам ни передавал актер, она должна быть правдивой на уровне чувств, не только на интеллектуальном. Актеру необходимо быть эмоционально честным, как это требуется от роли, а не просто накручивать эмоциональную интенсивность. Я настоятельно призываю всех режиссеров самим пройти курс актерского мастерства, чтобы понимать некоторые из этих проблем на инстинктивном уровне.