Николай Болотов - Парадоксы интеллектуального чтива. Книга четвёртая «Сказ про то, что есть Прописная Истина»

Нас в этом будет интересовать не столько вдохновенность гениальной мысли человечества, сколько такая же выдающаяся способность памяти забывать всё нетривиальное. И это качество её не может не быть органической составляющей памяти Вселенной. Далее мы увидим, что духи вселенной тоже не всё помнят…….

Платон (428 – 347 до новой эры) анализировал весь мир через призму своих представлений о духовной сущности.

Схема мироздания по Платону

Космос в представлении Платона не вечен, так как всё, что ощущается, есть вещь, а вещи старятся и умирают. Более того, само Время родилось вместе с Космосом. Эту мудрость тоже стоит особо запомнить…..Платон же первым предложил разложить неравномерные движения светил на «совершенные» движения по окружностям..

Особое место в этом блестящем ряду мыслителей занимает Клавдий Птолемей – одна из крупнейших фигур в науке позднего эллинизма. В астрономии Птолемею не было равных на протяжении целого тысячелетия – от Гиппарха (II в. до н. э.) до Бируни (X – XI вв. н. э. В своём основном труде «Великое построение», Птолемей изложил собрание астрономических знаний древней Греции и Вавилона. Он сформулировал, вслед за Гиппархом, сложную геоцентрическую модель мира с эпициклами, которая просуществовала в западном и арабском мире до создания гелиоцентрической системы Николая Коперника.

Перводвигатель Аристотеля (Рис.9)

Но уже Аристотель представлял себе всю космологическую схему Вселенной. На рисунке 9 цифрами обозначены сферы: земли (1), воды (2), воздуха (3), огня (4), эфира (5), Перводвигатель (6). Он полагал, что небесные тела переносятся в своём движении твёрдыми небесными сферами, к которым они прикреплены. По его мнению, всё, что движется, приводится в движение чем-нибудь внешним, которое, в свою очередь, также чем-то движется, и так далее, пока мы не дойдём до двигателя, который сам по себе неподвижен – до Перводвижителя. Как мы увидим далее, в этом неподвижном «Перводвижителе» и заложена вся загадка сотворения Вселенных!

Индийская модель Вселенной (Рис.10)

В древней Индии существовала модель (Рис.10) Солнечной системы – геоцентрическая модель, близкая к модели Тихо Браге: все 5 планет – Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн, видимые невооружённым взглядом, кроме Земли, вращаются вокруг Солнца, а само Солнце вокруг Земли. Самая дальняя орбита Сатурна объявляется той границей, до которой распространяется свет. Они считали невозможным бесконечное распространение света!

Индуисты думали, что наш мир не один, таких бесконечное множество, но связь их нематериальная, а духовная. Можно считать, что наш мир – это точка в духовном континууме!

У индейцев северной Америки космология существенно отличалась от таковой в Старом Свете. Для инков время совмещалось с пространством. В слове на языке кечуа «pacha» – время, длина, ширина и глубина, одновременно, обозначают сразу четыре измерения в статике и динамике.

У них время проецировалось на географическое пространство. «Время Пача» делилось на: настоящее – пача, и прошлое-будущее – «ньявпа-пача. И оно показывается идущим по кругу: как назад, это «ñawpa pacha» – прошлое время, так и вперёд, поскольку это же слово значит будущее время и пространство впереди.

В представлении инков существовало три мира: Ханан Пача, Кай Пача, Уку Пача. Не видимая за горизонтом земля имела специфический термин и называлась – «кинрайнин».

Пространственно север у инков находился внизу, а юг – вверху. Кроме того, индейцы представляют время наоборот: в воображаемой пространственно-временной шкале будущее для них остаётся позади, а прошлое ещё только предстоит увидеть.

Но более удивительно, что понятие «нуля» не соотносится с понятием «ничто», как наш «нуль», а соотносится с чем-то конкретным и предметным. Уже сам по себе символ «нуль» у инков и майя является чем-то осязаемым: это шнур без узла для инков, раковина для майя и кукурузный початок для ацтеков.

Иными словами – НУЛЬ – это начало чего-либо.

Спасибо индейцам, мы тоже это запомним……

Но давайте ближе к нашим временам…

Первая половина XVI века отмечена появлением новой – старой, гелиоцентрической системы мира Николая Коперника. В центр мира Коперник поместил Солнце, вокруг которого вращались планеты (в числе которых и Земля, совершавшая к тому же ещё и вращение вокруг оси).

В общем, ничего нового он не добавил к давно известным космогониям пифагорейцев. Он просто закрыл эпоху упадка науки во времена христианского мракобесного средневековья. Вселенную Коперник по-прежнему считал ограниченной сферой неподвижных звёзд; по-видимому, сохранялась у него и вера в существование небесных сфер.

Тем не менее, вновь открытые Коперником идеи породили волну новых идей об устройстве Вселенной. Джордано Бруно и Томас Диггес высказывали предположения, что пространство бесконечно и заполнено звёздами и что звезды подобны Солнцу.

Эти идеи поддержали Рене Декарт, Отто фон Герике и Христиан Гюйгенс. Гюйгенсу принадлежит первая попытка определения расстояния до звезды (Сириуса) в предположении о равенстве её светимости солнечной.

Кеплер считал, что у мира нет абсолютного центра и чёткой границы. С именем Кеплера связана ещё одна революция. Он заменяет круговые движения планет на движение по эллипсу и выводит новые законы движения.

В XVIII веке Ньютон строит свою модель Вселенной. Он осознаёт, что в конечном мире, наполненном гравирующими телами, неизбежно наступит момент, когда все они сольются друг с другом. Таким образом, в альтернативе, он полагает, что пространство Вселенной бесконечно.

В трактате 1755 года, Эммануил Кант предполагает, что Галактика может быть вращающимся телом, которое состоит из огромного количества звёзд, удерживаемых гравитационными силами, сходными с теми, что действуют в Солнечной системе. Он высказал и предположение, что некоторые из туманностей, видимых на ночном небе, могут быть отдельными галактиками.

Уильям Гершель попытался определить форму и размеры Млечного Пути и положения в нём Солнца, используя метод «черпаков» – подсчёта звёзд по разным направлениям. В 1795 году, наблюдая планетарную туманность NGC 1514, он отчётливо увидел в её центре одиночную звезду, окружённую туманным веществом.