Фарида Габидуллина - Эволюция татарского романа

2. Сравнения на основе звуковых сходств («начал кипеть, как котел», «голос чистый, словно серебро», «действует, как музыка»).

3. Использование разных мест в качестве объекта («как в медресе», «словно ударили по голове»).

4. Сравнение внутренних переживаний («словно человек, потерявший гору золота», «переживал, словно мой дом развалился»).

5. Сравнения, описывающие картины природы («солнце, сияющее словно изумруд», «словно избавляясь от влаги росы»).

6. Сравнения, свойственные просторечной лексике («как животное», «как сорная трава»).

7. Описание социальных понятий («как юноши из мужиков»).

8. Сравнения поэтического содержания («чтобы превратить луга в цветущие сады», «словно серебро»).

9. Сравнения мифологического содержания («электрические вагоны ходят, словно воры», «ходит как черти Яхья-муллы»).

Используются также фразеологические обороты и устойчивые словосочетания («потерявший совесть», «зеркало деревни», «пучина жизни», «запутанная мысль», «внутри, словно все вскипело», «поедать глазами», «забота о нации», «старая мысль», «неприглядный дом»). Все это обогащает язык произведения, повышает силу его эмоционального воздействия.

Одной из особенностей, характерной для языка романа, является использование писателем различных эпитетов, олицетворений, метафор для создания образной картины. Такого рода картины дают возможность воспринимать события с ощущением реальности и убедительности. Такие картины-образы писатель использует при описании картин природы, крестьянского труда, молодежных игрищ, озера Кабан. В них, разумеется, преобладают олицетворения: «Солнце какое-то странное: словно говоря, “устало я уже согревать вас”, слабо рассыпает свои лучи, неспешно греет все окружающее, мягко рассеивает свой свет, обнимая своим мягким теплом, прощается» (С. 106); «Полевые жаворонки и еще какие-то птицы, насекомые и бабочки разделяют мысли людей, своим многоголосым пением выражают свою радость солнцу, благодаря которому удались хлеба, возвеличивают его. Все поле трудилось» (С. 100).

Обилие живых элементов речи, пословиц, поговорок, остроумных слов повышают естественность повествования, доставляют эстетическое наслаждение: «От приезда ишана выиграл только кошелек, но не душа» (С. 92); «Я удивился тому, что не смог проглотить положенную мне в рот разжеванную пищу тому, что совершенно не мог себя вести» (С. 94); «За просьбы к Аллаху они ишанхазрету платят пошлины» (С. 91).

Специфика письма Г. Исхаки в синтаксическом плане намного индивидуальнее по сравнению с романами М. Акъегета и З. Бигиева. И выбор слов и предложений в романе довольно разнообразен. В отличие от писателя-просветителя он отдает предпочтение более кратким, простым и аккуратным предложениям: «Свадьба прошла. Я зашел к девушке. От свадьбы ничего не осталось» (С. 136); «Наступил четверг. Я умылся, оделся и не знал, что делать дальше» (С. 111); «Салих пошел на поправку. Сейчас он на ходу прихрамывает и не жалуется на болезнь. Я понял, хотя он и скрывал от меня» (С. 110); «Уроки проходят хорошо. Читаем очень быстро. Я сейчас начал читать газету “Тарджеман”» (С. 107). Порядок предложений, интонация в повествовании меняются в зависимости от содержания. Это характерное для реализма свойство часто используется в романе. Недовольство главным героем свой жизнью, своим душевным состоянием, отсутствием смысла жизни, описанные предложениями о красоте природы, довольно сильно интонационно отличаются от предложений, описывающих его крайнее недовольство своими проступками. «Усевшись, я выехал навстречу солнцу и ехал по красивым полям, лесам, мягко покачиваясь на тарантасе, погружаясь в какие-то мысли, ехал к бабушке. Выехал из деревни, и ехал, разрезая зеленые хлебные поля на черном коне с черной телегой, словно корабль по морю» (С. 86); «Освободившись от всех надежд, я понял, что вынужден жить без убеждений, да и не жить, а существовать. Утром, ни о чем, не думая, я ушел из деревни, которую не любил, и которая меня не любила, к женщине, которую не любил, и которая не любила меня» (С. 139). Для усиления воздействия выражаемой мысли Г. Исхаки умело использует однородные члены предложения: «Сейчас быстро пошлем свата, положим деньги, возьмем приданое, и придет девушка, которую никогда не знал, не видел, не понимал, не любил; будучи непонятым, неузнанным, нелюбимым сыном муллы такой-то деревни, женюсь в качестве будущего муллы и разрушу самую высокую ступень своего идеала!» (С. 136). В этом предложении однородные члены с разных сторон раскрывают душевное состояние героя, а также служат для обострения чувства недовольства этим событием.

Г. Исхаки для раскрытия идейного содержания произведения, в соответствии с его композиционно-сюжетной системой, использует самые разные средства, в том числе и те, которыми пользовались и предшествующие писатели, для того, чтобы прозаическое литературное произведение превратить в истинное произведение искусства.

Композиция романа, также как и сюжет, каждый использованный в произведении литературный прием, выбор слов в основном направлены на одно – раскрытие черт характера шакирда. Г. Исхаки наряду с описыванием и разъяснением в романе какого-либо события добивается раскрытия его смысловой сути – превращения в слово-образ.

Одним словом, в романе «Жизнь ли это?» Г. Исхаки в форме романа-монолога и при помощи различных изобразительных средств добивается критического освещения чрезвычайно важных для татарского мира того времени проблем. Проблема «лишнего человека», распространенного в русской литературе 20—50-х годов XIX в. (в качестве классических примеров можно привести Онегина А. С. Пушкина и Рудина И. С. Тургенева), рассматривается у татарского писателя на национальной почве, т. е. как ненужный для своей нации человек. Добиваясь освещения этой проблемы в единстве анализа и синтеза, Г. Исхаки романом «Жизнь ли это?» вносит значительный вклад в осмысление темы «лишнего человека» в татарской прозе и в целом в развитие жанра романа в духе просветительской эстетики в татарской прозе начала ХХ в.

Исследование романа «Жизнь ли это?» привело к следующим выводам:

• Г. Исхаки в этом произведении в рамках жанра романа, показав драму героя, подававшего в молодости готовность бороться за национально-общественные надежды, повзрослев, забывшего идеалы молодости, превратившегося в рядового обывателя, отразил «общую болезнь» татарской национальной жизни того времени.

• Писатель в романе подчеркивает, что в процессе формирования личности после семейного воспитания второе место принадлежит воспитанию в мектебах и медресе. Он считает, что люди, призванные сеять в народе знания, должны быть в своей работе подготовленными, начитанными и интеллигентными.