Лайонел Роббинс - История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики

полезности, которая проистекает для народа от их строгого и неуклонного соблюдения. Внесите изменение в

условия существования людей, изменив какие-нибудь значительные обстоятельства. Создайте чрезмерное

изобилие или чрезвычайную бедность, вселите в человеческие души сугубую умеренность и человеколюбие или

крайнюю жадность и злобу, и, сделав справедливость совершенно бесполезной, вы полностью уничтожите ее

сущность и лишите ее обязательной силы по отношению к человечеству (ibid., p. 183; там же, с. 194)-

164

ЛЕКЦИЯ 11

Однако:

Обычное состояние общества находится посреди всех этих крайностей. Мы, как правило, неравнодушны к себе и

нашим друзьям, но способны постигнуть преимущества, вытекающие из более справедливого поведения. Немного

наслаждений дарует нам открытая и щедрая рука природы, но посредством искусства, труда и прилежания мы

можем извлекать их в большем изобилии. В результате этого-то идеи собственности необходимы во всяком

цивилизованном обществе, отсюда проистекает польза справедливости обществу (public), и только отсюда

возникают ее ценность и ее нравственная обязательность (ibid.; там же).

На следующих страницах Юм отстаивает свое убеждение, что имущество в большинстве случаев будет

сохранено лучше, если собственники или небольшие группы собственников будут напрямую

заинтересованы в этой сохранности. Когда у людей нет прямого интереса сохранять имущество, они

склонны относиться к ней более беспечно.

Далее Юм спорит (рекомендую всем вам этот отрывок на будущее, сейчас мы не будем на нем

задержаться) с теми, кто считает, что людям присущи природные инстинкт собственности и правила

поведения относительно собственности (Юм против идеи естественного закона в этом значении).

«Посмотрите на общество вокруг себя. Посмотрите, как законы о собственности различаются в разных

обществах». Действительно, понадобится сотня инстинктов, чтобы объяснить сотню вариаций в

законодательстве о собственности, если вы, как многие философы, решите руководствоваться неким

изначальным природным инстинктом. Затем Юм рассуждает о том, что законы о собственности

подвержены изменениям вследствие эволюции, вследствие изменений в понимании общественной

полезности. Обо всем этом он пишет превосходной прозой и куда подробнее, чем я могу рассказать

вам, если хочу уложиться в оставшиеся двадцать минут сегодняшней лекции.

Вклад Юма в аналитическую экономическую науку, а не в основы политической экономии, вы найдете

в его работах, написанных в зрелом возрасте. «Трактат» был написан им в очень юном возрасте; Юм

был невероятно одаренным молодым человеком. Далее я буду цитировать текст «Эссе о морали,

политике и литературе», под редакций Грина и Гроуза

165

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

(Hume, 1907)- Кажется, в печати еще есть собрание экономических трактатов Юма, не те отрывки из

«Принципов морали», о которых мы говорили до сих пор, но три эссе о деньгах, проценте и платежном

балансе, а также прочие трактаты о государственном кредите и т.д. Это американское издание под

редакцией Ротвейна (Hume, 1955)- Он же написал длинное эссе о психологическом подходе Юма, но

его нужно читать только тем, у кого много свободного времени. Вам необходимо прочитать трактаты о

деньгах, проценте и платежном балансе, потому что это основополагающие работы по данным

вопросам. В некоторых смыслах они превосходят предположения Адама Смита и большую часть

мимолетных комментариев классических экономистов XIX века, за исключением незабвенного

Торнтона, чей трактат «Paper Credit» (Thornton, 1802) был написан, так сказать, несвоевременно.

Не теряя времени, кратко перескажу вам основные гипотезы Юма о деньгах, проценте и платежном

балансе. Эссе о деньгах начинается словами: «Деньги не составляют предмета торговли в собственном

смысле слова; они — только орудие, которое люди, по общему соглашению, употребляют, чтобы

облегчить обмен одного товара на другой. Это не одно из колес торговли, а масло, благодаря которому

движение колес становится более плавным и свободным». Далее следует статичное предположение:

«Рассматривая некое государство, мы заметим, что большее или меньшее количество денег,

находящихся в нем, не имеет никакого значения, потому что цена товаров всегда пропорциональна ко-

личеству денег».

Я не считаю Юма примитивным монетаристом только потому, что он начинает свою аргументацию

подобным образом.Обойду молчанием и тот факт, что совсем незадолго до начала эссе о деньгах в эссе

о платежном балансе Юм пишет, что знает, как банковский кредит усложняет понимание человека о

разных типах денег.

Пропущу некоторые наблюдения общего и исторического характера. После своего статического

наблюдения о том, что количество денег находится в равновесии (я использую терминологию XX

века), Юм говорит:

Скиф Анахарсис, который на своей родине никогда не видел денег, остроумно заметил, что, по его мнению,

золото и се-

166

ЛЕКЦИЯ 1 1

ребро не приносят грекам никакой пользы, разве только, что облегчают им счет и исчисление. В самом деле,

очевидно, что деньги есть не что иное, как представители труда и товаров, и что они являются только средством

вычисления и оценки последних. Так как при изобилии денег требуется большее количество их для представления

того же количества товаров, для нации, взятой в ней самой, это изобилие не может быть ни полезно, ни вредно,—

все равно как

(если вы записываете, запишите это обязательно)

ничего не изменилось бы в торговых книгах, если бы вместо арабских цифр, которые требуют небольшого числа

знаков, стали употреблять римские. Мало того, изобилие денег, подобно римским цифрам, стеснительно и

неудобно, так как затрудняет перевозку и хранение денег (Hume, 1907,1:318-13!

Юм, 2О12, С. 24)-

Если вы считаете слово «монетаризм» ругательным, обратите внимание на следующее предложение:

Но несмотря на этот вывод, правильность которого невозможно отрицать, со времени открытия американских

рудников промышленность развилась у всех народов Европы, исключая самих владетелей этих рудников, что с

полным правом можно приписать увеличению количества золота и серебра. Легко заметить, что в каждом

государстве, куда деньги начинают стекаться обильнее, чем прежде, все принимает новый вид: труд и

промышленность оживляются, купец становится предприимчивее, мануфактурист —деятельнее и искуснее, и

даже фермер идет за своим плугом с большей охотой

там же