Дмитрий Богданов - Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография

Как нами уже отмечалось, ретрибутивная справедливость индивидуально оценивает поведение конкретного правонарушителя, возлагая имущественные санкции именно с учетом такого поведения. В нашей ситуации предприниматели именно наказываются за недобровольное исполнение требований потребителей. Применяемая штрафная санкция гражданско-правовой ответственности направлена, таким образом, на стимулирование добровольного исполнения требований потребителя и сдерживание противоправного поведения предпринимателей.

Необходимо отметить, что во многом ретрибутивный характер имеют и законные неустойки, предусмотренные, например, ст. 16 Федерального закона «О государственном материальном резерве», а также в п. 2 ст. 5 Федерального закона «О поставках продукции для федеральных государственных нужд», согласно которому при необоснованном уклонении поставщика от заключения государственного контракта на поставку продукции для федеральных государственных нужд в случаях, когда обязательность заключения контракта установлена законом, поставщик уплачивает покупателю штраф в размере стоимости продукции, определенной в проекте контракта. Ретрибутивный характер данных неустоек обусловлен повышенной социальной значимостью договоров, за неисполнение которых они и установлены.

Представляет также интерес, что императивная ответственность за нарушение договора может быть установлена и путем справедливого распределения бремени убытков (дистрибуция), путем ограничения объема их возмещения. Общая возможность подобной легальной корректировки предусмотрена ст. 15 ГК РФ.

Конкретные примеры таких ограничений предусмотрены как в ГК РФ, так и в нормах специальных законов. Так, в связи с этим можно указать на п. 1 ст. 547 ГК РФ, что в случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по договору энергоснабжения сторона, нарушившая обязательство, обязана возместить причиненный этим реальный ущерб. Согласно п. 2 ст. 777 ГК РФ по договору на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ исполнитель обязан возместить убытки, причиненные им заказчику, в пределах стоимости работ, в которых выявлены недостатки, если договором предусмотрено, что они подлежат возмещению в пределах общей стоимости работ по договору. Упущенная выгода подлежит возмещению в случаях, предусмотренных договором. В силу п. 2 ст. 796 ГК РФ ущерб, причиненный при перевозке груза или багажа, возмещается перевозчиком в случае утраты или недостачи груза или багажа в размере стоимости утраченного или недостающего груза или багажа; в случае повреждения (порчи) груза или багажа в размере суммы, на которую понизилась его стоимость, а при невозможности восстановления поврежденного груза или багажа в размере его стоимости; в случае утраты груза или багажа, сданного к перевозке с объявлением его ценности, в размере объявленной стоимости груза или багажа. Стоимость груза или багажа определяется исходя из его цены, указанной в счете продавца или предусмотренной договором, а при отсутствии счета или указания цены в договоре исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары.

Необходимо отметить, что еще в советской цивилистической литературе высказывались позиции как pro, так и contra в отношении ограниченной имущественной ответственности по отдельным гражданско-правовым договором. Так, Н.С. Малеин, видимо, интуитивно трактовавший ответственность как сферу исключительно корректирующей справедливости, указывал, что ограничение принципа полного возмещения убытков не имеет не только теоретических, но и практических обоснований, и поэтому последовательно выступал за полное возмещение убытков за нарушение любого обязательства 174. Однако другой видный советский цивилист О.С. Иоффе, напротив, считал, что ограничения ответственности в транспортных и некоторых иных отношениях целесообразны и желательны 175.

В недавнем специальном исследовании, посвященном феномену законного ограничения убытков, осуществленном А.В. Добровинской, не содержится последовательного и концептуального ответа на поставленную проблему. Во многом названный автор ограничивается простым комментированием норм действующего законодательства и анализом позиций высказанных в литературе, без фундаментального обоснования данного цивилистического феномена 176.

Наиболее полно проблема ограничения ответственности применительно к отношениям, возникающим при подаче транспортных средств под погрузку и предъявлением грузов к перевозке, была рассмотрена в Определении Конституционного Суда РФ от 02.02.2006 № 17-О.

Так, одной из проблем, рассмотренных в данном Определении, было то, что в силу ст. 94 Федерального закона «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации» отказ грузоотправителя от предусмотренных заявкой вагонов, контейнеров является основанием для возникновения ответственности грузоотправителя в виде соответствующего штрафа. Аналогичную ответственность за невыполнение принятой заявки несет и перевозчик, однако грузоотправитель не только уплачивает штраф, но и возмещает перевозчику расходы за фактический пробег вагонов, т. е. убытки в виде реального ущерба. При этом для случаев невыполнения перевозчиком принятой заявки возмещение им грузоотправителю расходов (реального ущерба), связанных с предъявлением груза, Уставом железнодорожного транспорта РФ не предусмотрено, что является, по мнению заявителя, нарушением принципа юридического равенства.

Как отметил Суд в данном Определении, конституционный принцип равенства рассматривается как конституционный критерий оценки законодательного регулирования любых прав и свобод, причем применимость данного принципа ко всем основным правам и свободам не исключает возможность его различного проявления: в отношении личных прав он означает преимущественно формальное равенство, в отношении же экономических и социальных прав формальное равенство может обернуться материальным неравенством. Так, исходя из конституционной свободы договора законодатель не вправе ограничиваться формальным признанием юридического равенства сторон и должен предоставлять определенные преимущества экономически слабой и зависимой стороне.

По мнению Конституционного Суда РФ, дифференциация в имущественной ответственности перевозчиков и грузоотправителей (грузополучателей) в процессе железнодорожных перевозок представляет собой пример оправданных различий в отношении лиц, находящихся в существенно различных ситуациях (обстоятельствах). Вводя такие различия, законодатель исходит из того, что использование транспортных средств, представляющих собой источник повышенной опасности, сопряжено с повышенным предпринимательским риском перевозчика, включая риск повреждения или уничтожения как перевозимого груза, так и транспортного средства. При этом он должен учитывать фактические обстоятельства, такие как пространственная рассредоточенность основных средств железнодорожного транспорта и зависимость исполнения транспортных обязательств от погодных условий, а также юридические обстоятельства: перевозка грузов железнодорожным транспортом как транспортом общего пользования осуществляется на основании договора перевозки, который в силу ст. 789 ГК РФ является публичным договором, что означает массовый характер перевозок, стандартность условий договоров перевозки, их однотипность для всех потребителей транспортных услуг; кроме того, по общему правилу, закрепленному в ст. 1079 ГК РФ, перевозчики как владельцы транспортных средств, являющихся источником повышенной опасности, несут ответственность по обязательствам, вытекающим из причинения вреда, при отсутствии вины. Что касается предпринимательских рисков лиц, пользующихся услугами железнодорожных перевозчиков, то они ограничиваются стоимостью перевозимого имущества, которая, как правило, взыскивается с перевозчика, и убытками, понесенными в результате неисполнения своих договорных обязательств перед третьими лицами, что в любом случае не может представлять угрозу их деятельности в целом.