Владимир Упоров - Темнота Гесферы

Они пожали друг другу руки, как хорошие товарищи, правда Асия предупредила, что если тот снова назовет ее старым именем, будет дышать багровым дымом всю оставшуюся жизнь.

— Постой! — окликнула она собирающегося уйти парня. — Что ты намерен дальше делать, после того как наша сделка завершиться?

Реннету вдруг вспомнилось, как когда-то этот же вопрос ему задавала Кассандра. Тогда он ответил, что хотел бы заняться исследованиями, изучением магии и путешествовать. Но глядя на то, каким в итоге он стал…

— Продолжу воевать, — ответил он тихо.

— На чьей стороне? На стороне людей или магов? Мне важно это знать!

— Разумеется, на своей стороне, — усмехнулся он привычной саркастичной улыбкой.

Было принято решение, что отряд отправится в путь на следующий день, а пока же Гончих предоставили самим себе. Вскоре к ним присоединились Альмер, Регина и Саллин. Матери с дочкой сообщили новость о благополучном переезде.

— Жить в Азранне? — не смогла поверить женщина.

Катарина мягко ответила ей:

— Представьте себе, в самом сердце столицы! Для тебя подыщут приличную работу, а Саллин может учиться всему, что пожелает. Твой брат обо всем позаботился.

Регина метнула короткий взгляд в сторону юноши, активно обсуждающего с Ладаном и Армелем их дальнейший маршрут передвижения.

— Я… пока не чувствую его своим братом, не смотря на то что хочу этого.

Ведьма не знала, что ей ответить, а женщина продолжила:

— Не подумай ничего плохого, Катарина. Я ему искренне благодарна. Но увидев, каким он может быть… сражаться с самим Богом… для меня это слишком. Я и магов-то не много повидала. Кроме того он Смертный Бог, враг всего мира… Учитывая все перечисленное, должна ли я относится к нему, как к своему брату? Способна ли я его принять?

— Вопрос правда сложный, — не стала врать Катарина, — и ответ мне неизвестен. Но я знаю одно: ты вправе относится к нему так, как сама пожелаешь. Наши с ним отношения не основываются на столь незыблемых вещах как кровное родство, потому меня иногда посещает страх, что когда-нибудь я просто перестану быть ему нужна.

— Да, это я и сама заметила, — улыбнулась Регина. — Буду надеяться, все у вас получится.

Услышать такое от сестры Реннета… как же долго она мечтала об этом! Все равно что получить благословение родителей парня.

Тем временем, на голову членам отряда неожиданно свалилась еще одна новость. И виновником сего была Кассандра. Чародейка изъявила желание покинуть Гончих, как в свое время то же самое сделали Валент с Лангиниусом. Впрочем, неожиданностью новость стала не для всех.

— Знала, что ты так поступишь, — вздохнула Катарина. — Надеюсь, причина не во мне?

Та улыбнулась.

— Я не смогу найти свой путь, оставшись с отрядом, и дело во мне самой. Потому будет лучше, если я оставлю вас сейчас, чем стану обузой в будущем. — Она вдруг обернулась и посмотрела на Реннета. — Ты же пообещал бессмертным уничтожить Черные книги? А натра подсказал тебе местонахождение собственной. Прошу, позволь мне этим заняться!

Ренегат, успевший вернуть себя нынешнего, удивился и встревожился одновременно. Но чародейке он доверял, даже если другой Реннет не мог себе подобного позволить.

— Конечно, ты можешь отправиться туда. Но… — он остановился на полуслове. Тревога не оставляла его. Так и хотелось спросить, не собирается ли она изучать запретные заклинания? — Нет, прости, ничего такого, — улыбнулся он в итоге, положившись на чувства, а не разум.

И так уж получилось, завтра они разбегались в стороны. В отряде оставалось всего-навсего пятеро. Реннету очень хотелось узнать, не тревожит ли это Катарину? В конце концов, лидером была она. У самого парня складывались не совсем ясные впечатления о ведьме. Он испытывал к ней какие-то чувства, однако при этом видел чужой. Воспоминания другого себя были ему доступны, но не чувства. Странная складывалась ситуация, и совсем уж безрадостная.

Поэтому он решил поговорить с ней наедине, впервые за все время.

— Тревожит ли меня развал Гончих? — переспросила ведьма, слегка изумленная тем фактом, что юноша сподобился спросить о таком. — Нет, совершенно не тревожит, даже успокаивает, в определенном смысле. Гончие разваливаются не вследствие конфликтов или гибели, а из-за желания двигаться дальше. Мне приятно видеть, как пройдя сквозь кошмар и войну, мы все еще способны желать лучшей жизни. Уверена, Ладан и Тишина задержаться ненадолго. Они все еще с нами только благодаря дистанции между собой. Но знаешь, мне необычно видеть тебя беспокоящимся о других, — взглянула она на него.

Свет фонарей падал ей в спину, потому юноша смутно различал выражение лица Катарины.

— Я… просто… я не считаю прежнего себя хорошим человеком, — с трудом произнес Реннет.

— Вот как?

— Ко мне вернулась большая часть воспоминаний. Я многое помню из прошлого и, честно говоря, меня оно ужасает.

— Чем же?

— Тем, что он, то есть я, сам изваял себя таким. Ни ты, ни любые другие сторонние причины не повлияли на то, кем он стал. Другой я сам захотел оставаться таким. И это его манера насмехаться над чужими чувствами и ценностями, его жажда окрасить мир других людей в те же оттенки, что видит он сам…

Разве может человек желать подобного? Разве сострадание и доброта не должны его останавливать?

— Я не знаю, — ответила ведьма, отпустив взгляд и невидяще уставившись под ноги. — Если честно, мне просто было плевать.

— Это же легкомысленно, ты так не думаешь?

— Возможно, а ты спрашивал себя, что бы случилось с нашим миром, не будь ты таким?..

Они оба долгое время молчали. Реннет предавался размышлениям, а Катарине хотелось отстраниться от любых мыслей. Тот ренегат и этот отличались, и ей порой казалось, что это совсем разные люди. Сходства проявлялись в таких моментах, как серьезность, способ мышления и умение смотреть в суть, но вот направлены они все в разные стороны. Женщина теперь уже не знала, какой из них настоящий. Ей казалось, нынешний он — это то, чем Реннет всегда хотел быть.

Где-то за стеной заиграла мелодия колокольчиков, установленных на песочных часах. С каждым поворотом они играли особую мелодию. Наступила полночь. Оба не хотели уходить с балкона, как и говорить о чем-либо. Они просто стояли там, глядя на город, освещенный тысячами фонарей. Странно, но видимо людям порой необходим кто-то просто для того чтобы помолчать.

В прошлом Реннет не раз спасал Катарину именно потому что был таким, какой есть. Ведьма не могла не чувствовать себя паршиво, сравнивая его прошлого и нынешнего. Часть ее несомненно желала видеть парня беспокоящимся о друзьях, более мягким и уступчивым. И если поверх всего этого добавить переживания женщины о собственном будущем, вырисовывалась нелегкая для осмысления ситуация.