Д.Дж. Штольц - Демонология Сангомара. Преемственность

Ему бесстыдно сунули под нос ступню. Уильям нежно придержал девичью ножку и достал красивые сандалии, украшенные яркими ленточками. Вериатель вытянулась вперед в попытке ухватить их руками, но он пожурил ее и надел сандаль на ножку. Затем то же самое повторил со вторым.

– Мне жалко твои ноги. Ты скачешь по острым камням, и порой мне кажется, что тебе больно, так что попробуй поносить сандалии. Я постарался сделать их удобными! Мне пришлось вырезать деревянные колодки по размерам твоих следов на песке, а после отнести их сапожнику, что бы тот помог мне с подошвой. А дальше я уже сам оплел поверху веточками, корой и украсил ленточками.

Вериатель вскочила, будто ужаленная.

Поочередно она задирала ноги, чтобы разглядеть сандалии. Потом вдруг довольно завопила и пустилась в пляс, прыгая по окружающим камням, как козочка. Так и плясала она, пока не вспомнила о терпеливо ждущем рыбаке, который все это время с любопытством и удовольствием наблюдал за её восторгом. Приятно, когда подарок оценили. А Уильям все-таки боялся, что сандалии придутся не по душе его привыкшей быть босоногой подруге.

Подбежав к нему, она принялась наворачивать круги уже вокруг него. Ее истошные вопли разнеслись по хвойному лесу, да так сильно разнеслись, что Уиллу пришлось подозрительно оглянуться по сторонам – как бы кто из деревни их не заприметил.

– Я рад, что тебе понравилось, Вериателюшка, – смущенно произнес он. – Интересно, а если ты в кобылу обратишься, а потом снова в человека, с сандалиями что случится?

Она застыла. Воздух вокруг нее задрожал, и она вмиг обратилась в красиво гарцующую темно-мышастую лошадь. Ещё мгновение – и перед Уиллом запрыгала, извиваясь, демоница с высунутым из зубатой пасти языком; а секунду спустя снова заплясала девица, на ногах которой красовались сандалии.

Тут Вериатель вновь стала серой лошадью и, скакнув боком, остановилась перед Уиллом.

– Ты хочешь, чтобы я залез на тебя? – удивился он.

Кобыла громко заржала, а ее копыта стали отбивать камни. В раздумьях Уильям почесал затылок. Все-таки он знал Вериатель уже более семи лет. Ну не утянет же она его на дно после всего! А вдруг утянет? Наконец, решившись, он неумеючи схватился за гриву и спину и вполз на нее. Однако только стоило ему коленями зажать ее бока, как весь мир вокруг смазался – кобыла, как ураганный ветер, помчалась в горы.

Мимо мелькали малые и большие речушки… зеленые деревья, звериные тропы, шумные водопады, грохотавшие над самым ухом… складки гор, напоминающие морщины…

Все оставалось позади так быстро, как и появлялось.

В силах Уилла было лишь прижаться к лошадиной спине, хватаясь за шелковистую гриву, чтобы не свалиться и не разбиться. Тут из-за старых сосен показалось Сонное озеро. Кельпи несла своего всадника прямо к нему. Не успел тот вскрикнуть, как она оттолкнулась от берега в грациозном прыжке. Через мгновение над головой рыбака сомкнулись темные страшные воды, а его грудь сдавило с такой силой, что он непроизвольно выдохнул.

В воде лошадь обратилась в страшного демона. Почувствовав, что коснулся илистого дна, Уилл оттолкнулся от него в отчаянной попытке всплыть. «Обманула, я погиб!» – успел подумать он. Но тут его ухватили за ворот рубахи жуткими зубищами и потянули вверх. Рубаха не выдержала и разорвалась… Тогда кельпи обратилась уже в девушку и, обхватив руками тонущего, с нечеловеческой силой поволокла его к поверхности озера.

Вынырнув, Уильям судорожно закашлялся, выплёвывая остатки воды. Когда он добрался до берега, то, обессиленный от пережитого, упал и принялся хватать ртом воздух, как выброшенная рыбина. От его рубахи остались лохмотья, а на ноге грустно телепалась лишь одна сандалия.

– Ты сгубить… сгубить меня надумала… Вериатель?

– Я же не рыба, чтоб дышать на дне озера!

Он пополз по грязи, приминая остатки окаймляющей берега сухой травы. Ногами он еще был в озере, когда почувствовал, что его не отпускают, придерживают. Тогда ему пришлось обернуться. Пока нос и рот демоницы пребывали в воде, своими голубыми глазами она пристально и неподвижно смотрела на Уилла.

– Что ты хочешь? – спросил Уильям. Он принялся вытряхивать из волос всякую живность.

Она подплыла ближе, выползла на четвереньках из озера, вскарабкалась по ногам рыбака и села на него верхом, придавив к земле. Затем резким движением вдруг стащила с себя мокрое платье, обнажив стройное юное тело.

– О-о-о-о, – протянул медленно Уилл. Он понял, к чему все шло, и потому густо покраснел. – Вериатель, но ты же не человек. Как же мы…

Вериатель в ответ на это лишь свирепо фыркнула, разбивая своим фырканьем все возможные и невозможные доводы. Она принялась неистово срывать остатки рубахи и потянулась уже было к штанам, но ее остановили просьбами.

– Нет-нет, давай я тут сам. Мне в них еще в деревню нужно вернуться, а то не поймут… Хотя и так не поймут, но штаны пусть будут целы. Их у меня всего, между прочим, двое.

Приподнявшись, Уилл стащил с себя штаны. Затем неловко обнял девушку. Он принялся поглаживать ее призывно торчащие маленькие грудки, живот и мягкие бедра, боясь спугнуть этот мимолетный счастливый миг. А она же необычайно смело, в противовес ему, уперлась коленями в грязь и не стала дожидаться, пока ее неопытный рыбак решится…

Чувство времени стерлось, и рыбаку казалось, что он провалился в дивный сон, который длился бесконечно долго. Из этого дивного сна его вернул лишь свежий пронизывающий ветер. Уилл обнял дремлющую рядом девушку, которой, казалось, ветер и холод были совсем нипочем. Затем он погладил ее по мокрым волосам, по лицу. Так они и лежали, обнявшись в грязи, чувствуя под собой примятую траву, пока Уилл совсем не закоченел. Тогда он позвал Вериатель, и та с загадочной улыбкой на губах лениво встала, чуть покачивая бедрами.

В темноте Уилл натянул мокрые штаны – и от этого стало ещё холоднее. После он поискал взглядом свою потерянную сандалию, но, похоже, она была безнадежно утеряна в глубинах озера. Послышалось пение сверчков, и только тогда он понял, что сейчас далеко не полдень.

– Как такое возможно? – удивленно сказал он, вскочил и завертел головой по сторонам. – Только что был день, а теперь вдруг ночь!

И действительно, на лес и озеро опускалась ночь, а в небе зажглись первые и едва различимые бледные звезды. Вериатель довольно рассмеялась, надевая своё платьице. Из-за озера сандалии на ее ногах перемазались тиной, отчего Уилл грустно посмотрел на загубленные плоды своей работы. Видя, на что он глядит, Вериатель подпрыгнула, ударилась пяточками о землю – и в тот же миг сандалии стали чистыми и новыми.

– Ты настоящая волшебница, – промолвил Уилл, поеживаясь от ветра. – Может, ты и мне вещи каким-нибудь чудом восстановишь?