Андрей Уланов - Оружейник

Некоторые авиакомпании еще советуют пассажирам в случае нападения воздушных пиратов лечь на пол. Как по мне, молитвы эффективней.

Похоже, Боннель-Шоффар хотел еще чего-то вякнуть, но, к счастью, его напарник еще не растерял остатки мозгов — и рывком втащил "гориллу" в каюту, освободив мне проход к следующему препятствию.

— Нам тоже в каюту и молиться?

Мысленно я сделал пометку "с этим типом за карты не садиться". Покерфейс у Питера О’Фаррелла был примерно как у надгробной статуи. Лиам хоть взволнованным выглядит, а Леви… мальчугана вообще не видно, но я сильно сомневался, чтобы он усидел в каюте. Скорее всего, как раз быстро и правильно сориентировался.

— Мы ж вроде как не пассажиры, а экипаж.

Судя по запаху, он еще и причаститься из фляжки успел. Ну дает ирландец…

— Вам уже молиться поздно, — сообщил я. — Вы, парни, уже покойники. Да и все остальные — тоже.

Паршивое, к слову, ощущение — падать в дюралюминиевом гробу сквозь ночь, отчетливо понимая, что жить осталось меньше минуты. Ну или чуть больше, если успеешь добежать до парашюта — потому что внизу северная Атлантика, на календаре начало апреля, а про остальное можно спросить у пассажиров "Титаника". Тех, кому не хватило места в шлюпках.

В тот раз Свен совершил настоящее чудо, выведя "Добрую тетю" в горизонтальный полет. Не знаю, сколько нам оставалось — километр высоты, сотня метров или пять. Марко клялся мадонной, что видел отблеск волн прямо за иллюминаторами, но высотомер свихнулся, а из кабины мы так ничего и не увидели.

— А выпить за упокой хоть успеем?

— Это всегда успеем, — взяв у Питера флягу, я сделал осторожный глоток. В этот раз гортань обожгло заметно меньше. То ли адреналин сказался, то ли просто привыкаю к этой дряни.

— Пойдемте, парни. Надо вам кое-что показа…

Остаток фразы заглушила пулеметная очередь. Короткая, на пять-семь пуль, звук шел снизу-слева. Впрочем, и этого хватило, чтобы Лиам подпрыгнул и начал озираться. Знакомое дело, рефлексы тянут как-то среагировать на звук стрельбы. Но поскольку мы не на земле, а в самолете, падать и отползать в укрытие как-то не очень выходит.

— …внизу, около бокового выхода.

Выходов по бортам у нас два, но как-то так сложилось, что "парадным" считался левый. Сейчас он был, разумеется, задраен, а вот шкафчик рядом, наоборот, распахнут настежь.

— Знакома эта машинка? — кивнул я на масляно поблескивающую тушу пулемета.

— Авиационный "виккерс газовый" или как его там, — тут же отозвался О’Фаррелл. — Видел, слышал, стрелять пока не доводилось. Но пара знакомых из королевских летунов хвалили — простой, удобный, надежный…

— Вот и попробуешь сейчас, — нагнувшись, я подхватил с нижней полки очкастый шлем и широкий пояс, за которым тянулась стальная жила тросика. — Давайте парни, надо будет выйти погулять.

Одеты они были, конечно, для такой "прогулки" легковато… хотя за пару минут законенеть не должны. Если что, потом отогреем.

— Но… — Лиам, похоже, только сейчас начал осознавать, что попал в летающий филиал Бедлама, — мы же на самолете.

— На гидросамолете, — педантично поправил я, натягивая перчатки. — А это значит: цельное днище, никаких удобных и красивых кабинок для стрелков. В хвосте у нас башня с полудюймовым, но сектор снизу она кроет ограниченно… и кое-кто пытается этим воспользоваться. Вот мы и придумали…

Я распахнул дверь и ворвавшийся ледяной ветер тут же попытался вбить мне слова обратно в глотку. Пока мы спускались вниз, "Добрая тетя" тоже снижалась, облака теперь были не только под нами, но и вокруг, словно клиппер не летел, а плыл по молочной пене между вскипающих белых гейзеров. Да и скорость, похоже, Свен сбросил где-то до двухсот…

— Какой вид, а?! — проорал я Питеру. — Где еще можно так шагнуть прямо в небо.

— В точку, парень! — так же широко разевая рот, крикнул он в ответ и, не дожидаясь команды, облапил "виккерс". — Выходим?!

— Пулемет пристегни!

— А?!

Охрипнуть не хотелось, так что я подхватил болтавшуюся под пулеметом цепь, продемонстрировал ирландцу муфтовый карабин и затем прищелкнул его к вшитой в пояс антабке. Питер буркнул что-то — вроде одобрительное, но разобрать уже не получилось.

На "жабры" я ступил первый. Мастер говорил, их при модернизации предлагали срезать, но как по мне — с ними удобнее. Даже когда тебя пытается сдуть с них посреди неба. По-хорошему, кто-то должен оставаться внутри, следя за тросом и вытравливая его мало-помалу. Но сколько помню, на такое в экипаже людей всегда не хватало, так что — все сам.

Следом за мной вылез О’Фаррелл, все с той же невозмутимой рожей. "Виккерс" он держал одной рукой, за самодельную рукоятку для переноски, а второй вполне умело хватался на трос. Зато у Лиама, прижимавшего к груди запасной диск, ошалелости во взгляде было — на троих.

— В стороны не смотри! — крикнул я ирландцу и махнул в сторону иллюминатора, из которого торчал хоботок еще одного "виккерса". — Не твоя забота. Наше дело — те, кто полезут стучаться снизу.

— Да понятно!

О’Фаррелл дошел до конца троса, встал, широко расставив ноги, перехватил пулемет поудобнее и, чуть согнувшись, навелся на ближайший к хвосту облачный холм.

— Дудух! Дудух! Дух!

Очереди у него получалось отсекать просто потрясающе, это на скорострельном-то авиапулемете. В диске была стандартная набивка: "померой", брук", "бэкингем" и каждый четвертый патрон — трассирующий. У меня получалось в лучшем случае добиться двух трассеров на очередь, Питер спокойно "выдавал" их по одному за раз… и расстрелял где-то треть диска, пока я не взмахнул у него рукой перед лицом. Видно было, что человек дорвался до любимой работы… но у нас-то патроны не казенные. Весь этот авиационный, а точнее, еще анти-цепеллинный винегрет Мастер купил несколько лет назад через одного ушлого интенданта по цене "столько не бывает". Королевские ВВС в припадке экономии чистили склады от просроченных запасов Великой Войны и какой-то умник толкнул идею, что начинка взрывчатых пуль может разложится от длительного хранения. Как по мне, эти патроны могли бы еще спокойно лежать лет десять-двадцать, но… в любом случае, экономить их стоило, потому что новые стоят совсем других денег. Да и ресурс пулеметного ствола тоже не резиновый…

Назад мы шли в обратном порядке — Лиам, Питер и я. Даже чуть задержался напоследок, глядя вперед по курсу. Солнце уже было довольно низко и мы летели за ним, словно пытаясь догнать уходящий день. И плевать на ветер в лицо, из кабины все видится совсем не так, там просто фиксируешь очередной красивый, но уже давно ставший обыденным вид, а здесь…

Мастер как-то сказал: " землю давно уже поделили без нас, но вот в небе пока осталось немного свободы… "