Николай Прокошев - Семь крестов

– Где Матиас? – с ненавистью вглядываясь в три раскрасневшихся от холода лица, Пес соображал, как ему поступить дальше.

– Этот сопливый щенок прячется где-то здесь. Вацлав его скоро найдет – не беспокойся. Подумай лучше о себе и о том, что я с тобой сделаю.

– Кто вам дал два фунта серебра? Куда вы его тащили? – беззубый, с кривым ртом незнакомец из шайки Рыжего больно ткнул прусса в живот.

– Я хотел поставить Томасу памятник. Пусть маленький, но за неимением большего думал хотя бы скромно порадовать друга.

– Надо же, какой шутник, – второй удар на этот раз в челюсть пришелся от Герхарда. – Сейчас умру со смеху. Жаль, что тебе, дураку, памятник никто не поставит.

– Сколько я для тебя сделал, а ты чем отплатил? – из-за пазухи Рыжий достал темный, со следами чьей-то запекшейся крови кинжал. – Сначала я порежу на ремешки для башмаков тебя, а потом твою неграмотную крестьянку-жену. Она мне приглянулась – красивая баба, жалко портить. Но что поделать, раз ты оказался такой неблагодарной свиньей. Не надо было меня трогать, сволочное твое рыло.

– Тихо! Вы слышали? – внезапно напуганный чем-то, беззубый из шайки Рыжего с опаской вгляделся в глубь густой мглы. – Там кто-то есть!

Пес встрепенулся. Использовать сверхзрение ему ничто не мешало: никто из разбойников этого бы не заметил. Да вот незадача – что можно разглядеть в тумане, будь ты хоть самый зрячий из всех живущих? Чертыхнувшись от безысходности, прусс затаил единственную надежду: а вдруг поблизости затаился сметливый Матиас? Может, он уже справился с Вацлавом, который ушел его искать? Иначе кто же еще мог так перепугать кривого прихвостня чешского шарлатана? Следом за беззубым вскрикнул Герхард. Он тоже заметил в холодной пелене нечто странное. Про Гектора тотчас забыли. Разбойники мигом обнажили клинки и встали спина к спине.

Не успел Рыжий шмыгнуть носом, как ложный купец из Фишау, скособочась, завалился, как если бы кто-то резко, с силой потянул его за щиколотки, и бесшумно исчез в вязких объятиях серой дымки. Сначала Пес подумал, что все-таки его бесстрашный слуга взялся выручать хозяина, но как только чуть правее бедра Томаса зажглись два зеленых огонька, понял, что ошибся.

Ничем другим, кроме глаз какого-то чудного животного, эти маленькие горящие точки быть не могли. Чех всегда отличался особым чутьем опасности, которое неоднократно спасало его бродячую жизнь. Вот и опять за мгновение до беды Рыжий, отчаянно схватив беззубого за плечи, стремительно развернул дружка так, что тот оказался на его месте.

Исступленный вопль разбойника на мгновенье парализовал все живое в округе, когда, так же волочась по земле, тот последовал за Герхардом. Потом раздалось громкое чавканье, и тишина. Гектор видел, как его давний знакомый, несмотря на холод, покрылся испариной. Он в страхе завертелся вокруг себя, нервно размахивая кинжалом. На побледневшем лице Томаса отчетливо проступила печать ужаса, губы сжались в тонкую нитку, а все нутро содрогалось от икоты.

Тем животным, как убедился Пес, был волк, не спускавший глаз с упитанной туши Рыжего. Волк неспешно, как и подобает настоящему, уверенному в себе хищнику, кружил возле чеха.

Терпения Томасу все же не хватило – он ловко подбросил в воздухе кинжал, поймав за острие, после чего остервенело запустил его меж зеленых глаз наугад во мглу. Прусс на секунду отвернулся, высматривая Матиаса, а когда снова вгляделся в туман, то уже не увидел шарлатана на прежнем месте.

Догонять разбойника волк не стал, а, наоборот, поднял огоньки глаз на Гектора, оцепеневшего от страха близкой смерти. Эти глаза действительно внушали абсолютный ужас тому, кто посмел в них заглянуть. Поэтому судить Томаса за столь поспешное бегство Пес не стал.

Набрасываться на прусса чудной хищник не собирался: зверь с минуту постоял, наблюдая за взмокшим человеком, привязанным к березе, будто что-то обдумывал. Затем изумруды все так же не спеша обогнули деревцо и оказались сзади. Гектор еще раз попробовал разорвать веревку, но тщетно. Для прусса наступил момент истины: он отчетливо почувствовал на своих ладонях частое дыхание животного. Если бы только пальцы, то черт с ними. Главное, чтоб руки не отхватил, иначе это уже не жизнь. Пусть лучше сразу вцепится в глотку.

Господи, ну что за позор… Пройти такую битву, отстоять Мариенбург и сгинуть в безвестном овраге. Целый ворох мыслей взорвал и без того взбудораженный разум некогда знатного дворянина. Как же без него проживет Анна, как справится Бальтазар? А Михаэль? Ведь его возвращения ждут столько людей. А тут какой-то прожорливый волчара скоро догрызет последнюю кость храброго и непобедимого воина Гектора Бронте. Эх, так и не удастся повстречаться с дядей…

Выходит, что все кресты были напрасны? Эй, Бэзил, где же ты? Неужели зря мы столько с тобой испытали, чтобы ты позволил вот так бесславно погибнуть лучшему своему ученику? Ладно, раз уж все решено, то пусть хотя бы его найдут и похоронят вместе с родителями. Простите все, если что было не так. Нелегким был этот путь, но…

Похоронный настрой Пса улетучился так же быстро, как наступил. Несколько движений крепкими челюстями, и путы, словно это были не прочные вощеные немецкие веревки, а сухие хворостинки, упали к ногам пленника. Не поверив своим глазам, Пес потер затекшие запястья. Умный волк освободил его. Но разве такое возможно? Неужто Бэзил лично явился на землю?

Размышления Гектора прервала шумная возня шагах в пятнадцати. Обернувшись, прусс не увидел спасителя – зеленые огоньки исчезли. Зато прямо перед ним вырос длинный, худощавый человек в высокой с отворотами шляпе. Одной рукой он держал за волосы Матиаса, а другой прижимал длинный охотничий нож к горлу мальчишки.

– Какого дьявола здесь произошло? – Вацлав, ровным счетом ничего не понимая, вертел головой из стороны в сторону. – Что это был за зверь?

– Тихо, Вацлав, не делай глупостей, – Пес ободряюще кивнул слуге. – Отпусти парня. Он ни при чем. Уходи. Я тебя не трону.

– Ты что, оглох? – визжа, разбойник слюной забрызгал волосы подростку. – С какой стати он тебя освободил? Я отрежу щенку голову!

– Не стоит. Хищник ушел. Я не знаю, откуда он взялся, клянусь. Отпусти мальчика.

– Ага, нашел дурака! Грязные твари, зачем я только поверил Томасу… На, получай своего сопляка, гадина!

Одного мига не хватило Вацлаву, чтобы перерезать горло Матиасу – острие ножа уже углубилось в кожу под левым ухом. Пес предвидел это движение и бросился к долговязому, но внезапно взор того остекленел, а руки безвольно повисли. Парень из Остероде моментально отскочил подальше. Тут же обмякшее тело разбойника рухнуло навзничь, шляпа слетела и откатилась в сторону. Начиная с затылка и заканчивая поясницей, по спине разбойника тянулись три ужасные рваные борозды. Раны были настолько глубокими, что даже легкие оказались разорванными на части. Видимо, волк не исчез насовсем: у него оставалось еще одно незавершенное дело. Изумруды в последний раз блеснули в зыбкой пелене и тотчас потухли.