Грэм Макнилл - Долг Ордену

Хонсу знал всё это, но всякий раз, как Свежерожденный рассказывал о народе Калта, живущем под каменными сводами так, будто сам прожил эту жизнь, ему становилось не по себе. Карта, которую тот нарисовал, показывала расположение пещер за вратами в мельчайших подробностях. Она была лучше любой другой карты этой местности, потому что отражала детали, взятые из личного опыта, пусть этот опыт и принадлежал другому человеку. Хотя Свежерожденный прекрасно помнил местность, Хонсу заставил его перенести всё на бумагу, предпочитая воспоминаниям чёткий план, который он мог держать в руках.

Земля затряслась, когда очередная возведённая баррикада обрушилась под огнём защитников. Пушки Врат Гиллимана без продыху молотили по дальней оконечности переправы, но Железные Воины были экспертами в противостоянии такому огню. Трёх выстрелов из главного орудия Чёрной Базилики хватило, чтобы обрушить часть переправы, добыв необходимое количество грунта для земляных работ, скрывших бронированный понтонный подъездной путь, проложенный ниже предельного угла обстрела орудий обороны.

– Есть ли другие пути? – поинтересовался Ардарик Ваанес, отрываясь от тщательного изучения начерченного на бумаге плана. – Что-то, что не отмечено на карте?

– Да, они существуют, – кивнул Свежерожденный.

– Тогда почему бы нам не использовать именно их? – рявкнул Грендель, предпочитая прямые действия, – это будет чертовски проще, нежели пытаться взорвать проклятые ворота!

Свежерожденный усмехнулся, но Хонсу уловил вспышку боли и бешенства, вспыхнувшую на мгновение в его взгляде. Последний раунд мучительного психического допроса, проведённый накануне адептом Цицерином, в очередной раз лишил его контроля над собой, и значительно приблизил момент, когда боль невыносимого существования окончательно сведёт Свежерожденного с ума.

– Ты всерьёз полагаешь, что ультрамарины позволят так легко обойти свою оборону?

– Ты расскажешь мне, как это сделать! – прошипел Грендель, и его рука потянулась к пистолету, закреплённому на бедре.

– Можете вы хотя бы на две секунды прекратить попытки убить друг друга! – огрызнулся Ваанес, – ваш бестолковый трёп мешает мне сосредоточиться.

Ренегат Гвардии Ворона смотрел на огромные ворота, пока говорил, и Хонсу знал, что тот строит углы приближения, рассчитывает мертвые зоны и сотни других стратегических уловок, способных помочь проникнуть за ворота. Грендель уставился на него, а Свежерожденный просто кивнул, – Хотя есть другие способы, но ни один из них не позволил бы Рождённым Кровью пройти незамеченными, – проговорил он, игнорируя вызов в словах Гренделя и раздражение бывшего солдата Гвардии Ворона.

– Не произноси эти слова, – отрезал Хонсу, – Рождённые Кровью. Забудь их раз и навсегда.

– А почему нет? – оскалился Грендель, довольный тем, что в очередной раз уязвил самолюбие командира, а его враждебность к Свежерожденному была в тот же миг забыта. – Тебе не нравится? А по-моему звучит отменно!

– Это имя дал М'кар. Эта война наша, и я не желаю заключать союз с чёртовым демоном только потому, что тот выдумал название для моей армии!

– Называя что-то именем, ты получаешь над этим власть, – проговорил Свежерожденный.

Хонсу опустил тяжёлый кулак на центр карты, – Тогда это ещё одна хорошая причина не использовать его.

– У меня нет имени, – отстранённо пробормотал Свежерожденный, – но я думаю, когда-то оно было.

– Но ты не можешь его вспомнить? – спросил Ваанес.

– Нет, – сказал он, прежде чем опустить плечи. – Я не уверен, что хочу. Если я вспомню, кем был, то, как смогу принять то, кем я стал?

– Да какая разница? – рявкнул Грендель. – Тебе оно и не нужно. Ты тот, кем являешься, и будь у тебя имя, это ничего бы не изменило. А теперь я повторю свой вопрос: так как нам прорваться сквозь эти чёртовы Врата?

– Не беспокойся, Грендель, – сказал Хонсу. – Врата не будут проблемой.

Холодный ветер гулял по всей Долине Солнца, проносясь над поймой, он пригибал к земле недавно высаженные молодые деревца по склонам холмов. Широкая река текла из устья долины, где расположилось средоточие имперской власти на Эспандоре – Гераполис, город, воздевший мраморные шпили к небу.

Высокая стена из светлого камня, увенчанная округлыми серебристыми башнями, выступающими бастионами и орудийными батареями, повторяла ландшафт долины по всей ширине. И все же, несмотря на грозный облик, Гераполис был городом великой красоты. Подобно огромному леднику из серебра, золота и мрамора он навечно занял край долины. Стойкий и недвижимый.

Совсем недавно он уже противостоял вторжению. Теперь ему предстояло пережить ещё одно.

Праксор Манориан и Сципион Воролан, гиганты в бриллиантово-синих доспехах, окаймлённых золотом, поднимались по ступенькам на внутренней часть стены. За ними следовал Иул Феннион, и Сципион заметил, что его взгляд был прикован к солдатам, которые ведут тренировки на широких полигонах за оборонительной стеной города.

– Лучше, чем тогда, в Госпоре, – одобрительно сказал Иул.

– Мы на Ультрамаре, – ответил Сципион, и это было исчерпывающим объяснением. – Вы бы на пару с капелланом уже были внизу и бегали сломя голову, если б это было не так.

– Верно, – согласился Иул, – Галлоу достойно выполнил свой долг.

– Побереги слова, брат, – сказал Сципион. – Не стоит восхвалять человека сверх меры.

Иул Феннион хмыкнул и кивнул. – Нет предела совершенству, особенно если дело касается смертных. Я буду сражаться вместе с ними, но не стану оставлять их у себя заспиной.

– Тогда, возможно, тебе следует назначить Бессмертных для защиты города, – заключил Праксор Манориан, неумело скрывая личную заинтересованность в голосе. Иул и Сципион обменялись взглядами, одновременно вспомнив о событиях в Чёрном Пределе.

– Не мне принимать это решение, брат, – дипломатично ответил Иул, и Сципион был удивлен, потому что сержант Бессмертных обычно не отличался чувствительностью. Грубоватый и прямолинейный, Иул Феннион был мужественным воином, чья преданность долгу и Ордену были хорошо известны. – Это решать капитану.

Праксор кивнул, но промолчал, зная, что ничего не сможет противопоставить Фенниону. Сципион видел, как помрачнел Праксор; груз тяжёлых воспоминаний со времён событий в Чёрном Пределе только увеличился. Несмотря на то, что прошло без малого полвека с поры великой победы, и за минувшие годы он принял участие во множестве военных компаний, Праксор Манориан не мог смириться с тем, какая оскорбительная роль ему была отведена в той короткой войне. Ему приказано было защищать Госпору вместо того, чтобы следовать за Сикарием к славе. Праксор помнил, как его вероломно оставили в тылу охранять гарнизон, пока остальные сражались.