Грэм Макнилл - Долг Ордену

Потоки флетшетов рассекали вражеских солдат прежде, чем те успевали выстрелить в ответ, но большинство дротиков с визгом рикошетили от стен контрольной комнаты, пока пришельцы истребляли солдат, попадавших на пол. Свежерожденный мощным пинком размозжил одного солдата, другого сразил ударом кулака. Сплошной град пуль барабанил по доспеху, но казалось, будто он этого не замечает.

Ваанес кинулся к источнику угрозы, ныряя под веер выстрелов. Он перекатился на колено и, ударив по сторонам, нанизал стрелков на когти. Тела сползли на землю, и всё было кончено. Батарея была взята.

Ваанес встал и, обернувшись в Свежерожденному, спросил:

– Ты можешь сделать то, что требуется прямо отсюда?

– Я могу, – ответил он, сталкивая мёртвого ультрамарина с консоли, – отправить сигнал.

С высоты смотровой площадки Уриэль наблюдал за неотвратимым продвижением Железных Воинов, и в голове его мешались тревога и ожидание. Невыносимо было видеть, как слуги Губительных Сил топчут землю Калта, и капитан хотел как можно скорее дать им бой, чтобы положить конец этой войне.

Образы, увиденные во время подключения к машине Локарда, преследовали его с прежней силой. Как бы ни противно было существо, носившее его собственное лицо, Уриэль обнаружил, что пережив мучительные моменты его жизни, он не мог его ненавидеть. Слова Локарда запали капитану в душу, и ему стало интересно, каким бы вырос этот мальчик, если б ему дали шанс на нормальную жизнь.

Стал бы он комиссаром? А возможно и генералом? Или же ему суждено было стать простым солдатом? Нельзя сказать наверняка, но Железные Воины отняли не только всё, что у него было, но то, к чему он мог бы стремиться в будущем. Было бы лучше просто убить его.

– Вспомнили что-то ещё, капитан Вентрис? – Спросила инквизитор Судзаку, выходя на смотровую площадку. Её помощник следовал за ней. Уриэль вспомнил, что его зовут Собуро. Тот производил впечатление человека, которому лишь предстояло стать полноправным членом Ордоса. После процедуры, проведённой Локардом, иквизитор долго беседовала с капитаном, прорабатывая каждое воспоминание связанное с Залом Мортициев.

– Нет, – сказал Уриэль, не оборачиваясь, – я рассказал Вам всё, что знаю. Судзаку присоединилась к нему перед стеной поляризационного стекла, глядя на осадные сооружения внизу. Снаружи смотровая площадка была не видна, и они какое-то время молча смотрели на врага. Облака пыли заволокли окопы и баррикады, когда артиллерия Хонсу начала новый обстрел, но ненавистная громада осквернённой боевой цитадели по-прежнему была хорошо видна. Уриэль отвёл взгляд: холодный ужас поднимался из глубины души, если подолгу всматриваться в эти противоестественные формы.

Позади ужасного левиафана простиралось застывшее море безжизненных песков и каменные леса Калта. Армия завоевателей преодолела этот суровый пейзаж, захватив множество посадочных полос и сборочных цехов Верхнего Города на пути к Вратам Гиллимана. Где-то там Леарх возглавлял разящий танковый клин Оборонительной Ауксилии.

Кодекс предписывал выделить отряд, который будет мешать подходу подкреплений, устраивать засады на конвои снабжения и всячески нарушать связь вражеской армии с тылом. Эта деятельность, как правило, выпадала на долю подразделения Иссама, но никто из них не смог бы выжить под смертельно опасным солнцем Калта, не будучи облачёнными в силовую броню или не находясь внутри защищённого транспорта.

Казалось, совсем недавно под командованием Леарха была произведена блестящая диверсия в тылу войск Тау на Павонисе, как он вновь вызвался вести большую группу добровольцев на эту, не менее опасную, миссию. Когда его танковая группа отделилась от главной колонны, въезжавшей в ворота, Уриэль, здраво оценивая характер миссии, был уверен, что больше не увидит своего боевого товарища.

– Я не подведу тебя! – В голосе сержанта звучал гордость.

– Знаю, что не подведёшь, – сказал Уриэль, а потом добавил, – возвращайся невредимым. Ты нужен Четвёртой Роте.

– Рассчитываю на это, – ответил Леарх и отключил вокс.

– Врата ведь устоят? – спросила Судзаку, выдернув Уриэля из задумчивости. Он был удивлён услышать нотки напряжения в её голосе. Капитан изучал действия неприятеля, скрестив руки на груди.

– Определённо, даже Железные Воины не в силах проломить их лобовой атакой.

– Уверена, Рогал Дорн думал так же во время обороны Терры, – сказала Судзаку. – Вы в курсе, что его Легиону было поручено укрепление Императорского Дворца? В том виде, в каком он существует сейчас, он имеет мало общего со своим прежним величием. Знаете, капитан, он был одновременно и архитектурным чудом, занимавшим целый континент, и символом, внушающим трепет всем на просторах галактики.

– И является им до сих пор, – парировал Вентрис.

– Вы видели его? – спросила Судзаку, и тут же продолжила, – нет, конечно, Вы его не видели, капитан. Зато его видела я. Тридцать лет у Менцо из Траверта отняла работа над резными вратами из орбиса и лазулита, украшавшими подъём Даулагири. В итоге они до сих пор пылятся в хранилищах. Я видела двух золотых чудовищ по сотне метров в высоту, застывших в немом споре. Бьюсь об заклад, они были частью Львиных Ворот, но теперь в это трудно поверить.

– Вы знаток истории?

– В некотором роде, – ответила Судзаку. – Я изучаю древность, чтобы понять, как избежать ошибок прошлого. – Она слабо улыбнулась, подняв руку к лицу.

Уриэль вгляделся в черты инквизитора: в изящных скулах и элегантной линии подбородка едва угадывалась аугметика, а слабый блеск металла в уголке её глаза, предполагал наличие механизма позади сетчатки.

– Я потеряла глаз на Мединаке, – сказал она. – Вместе с большей частью лица.

– Исключительно тонкая работа…

– Я того стою, – подтвердила она без тени высокомерия.

– Вы так хороши в своём деле?

– С поры событий на Мединаке, – ответила Судзаку. – Я обучалась у Мезеона, и его смерть была для меня отличным примером слишком высокой цены за нерешительность.

Договорив, она рассеянно тронула щёку, будто вновь пережила травму, отнявшую её глаз. Уриэль был уверен, что инквизитор не заметила свой жест, и снова глянул через стекло в сторону атакующей армии и чёрного храма, возвышавшегося над войском проклятых.

– Всё это из-за меня, – тихо проговорил Уриэль. – Не верится, что кто-то может испытывать такую сильную ненависть.

– Вы уверены?

– Всё, что бы ни предпринимал Хонсу, было возмездием. – Сказал Уриэль. – Он уничтожил Тарсис Ультра лишь для того, чтобы я узнал о его приближении. И то, что теперь он находится здесь, на Калте, где я был рождён, говорит само за себя. Как Вы думаете, зачем ещё он здесь?