Грэм Макнилл - Долг Ордену

– Пока что я этого не знаю, – ответила инквизитор, наконец повернувшись к нему лицом. – Но заметила, что Губительные Силы редко связывают свои замыслы с судьбой лишь одного смертного. За их действиями всегда стоит какая-то тёмная цель.

– Учитывая, что армией командует Хонсу, полагаю, Вы можете ошибаться. Ради свершения мести он преследовал меня от самого Ока Ужаса.

– В галактике, где отдельные судьбы не значат ничего, Вы вправду уверены, что командующий целой армии будет добиваться одной единственной смерти?

Уриэль кивнул, и вспомнил последний раз, когда видел Хонсу под руинами крепости Халан-Гол. Такая ненависть заставит пересечь дюжину галактик.

– Да, уверен. Я разрушил его крепость и отверг предложение присоединиться к нему. Он ненавидит меня как никто другой. И Вы ошибаетесь.

– В чём же?

– В том, что отдельная судьба не имеет значения. Важна каждая жизнь, какой бы незначительной она ни являлась. Если мы забываем об этом, то становимся как те омерзительные чудовища снаружи.

Судзаку улыбнулась. – Говорите как настоящий герой, капитан Вентрис.

Последние её слова Уриэль пропустил мимо ушей, потому что внезапно ощутил странное головокружение. Картинка перед глазами поплыла, и на миг ему показалось, будто он находится по ту сторону бронированного стекла. Он постарался вернуть себе равновесие, ощущая, что чужими глазами видит землю в тысяче метров под собой.

Казалось, он цеплялся за ненадёжный выступ на внутренней стороне обороняемого прохода.

– Что-то случилось. – Сказал он, когда со стороны Врат грянул очередной залп по Железным Воинам. Отсюда, с наблюдательной площадки, выстрелы слышались приглушённо, но своим усовершенствованным слухом Уриэль уловил едва заметную разницу.

– Что? – мгновенно насторожилась Судзаку.

– Одна из батарей замолчала. – Ответил он, понимая, с чем было связано его странное головокружение. – Враг проник внутрь!

Руки Свежерожденно проворно двигались над консолью управления; он не знал, какие именно клавиши и в какой последовательности нужно нажимать, а просто помнил это. С каждой медленно тянувшейся секундой Ардарик Ваанес чувствовал нарастающее напряжение. С тех пор, как он присоединился к армии Хонсу, он наслаждался убийствами, а в их отсутствии чувствовал тягостное томление. Сейчас оно вновь просыпалось внутри, но Ваанес подавил его коварные шёпоты.

Убийства были мерой его умений. Он не получал удовольствия от смертей.

«Продолжай убеждать себя в этом» , – казалось, шептали голоса.

– Сколько ещё времени это займёт? – потребовал Ваанес. – Очень скоро ультрамарины поймут, что одно из их орудий прекратило огонь.

Свежерожденный пожал плечами, его лицо выражало непонимание. Глаза были закрыты, но из-под сомкнутых век сочился слабый зелёный свет, будто изнутри он весь был наполнен изумрудным свечением. Ваанес и прежде видел такое свечение. Он невольно вздрогнул, вспомнив распухшее чудовище, коим стал Адепт Цицерин.

– Генетические коды подтверждены, – сообщил лишённый эмоций голос командной консоли.

– Тебе удалось. – Проговорил Ваанес, обходя консоль и наблюдая, как оживают экраны с прицельной информацией и данными об орудии, которое они захватили. Бегущие по ним цифры мерцали и искажались, пока пальцы Свежерожденного мелькали над панелью ввода.

Система управления Врат повиновалась этим действиям.

Магос Локард пребывал на мостике Лекс Тредецим. Его глаза мигали и подрагивали под веками из синтеплоти. Механическое шасси, с помощью которого он передвигался, покоилось позади него. Его тело было подвешено на множестве медных проводов. Толстая кабельная шина, тянувшаяся с пола, соединялась с позвоночным столбом через искусственный таз.

Его тело дёргалось словно в ночном кошмаре, и рот раскрылся в немом крике. Развёртывание его ноосферного сознания во всей имперской сети было изматывающим и всерьёз испытывало на прочность его внушительные ресурсы. Разумеется, на Калте были и другие магосы. Он объединил их точки доступа в сеть, путешествуя по золотым информационным магистралям так же легко, как поезд пересекал поверхность Священного Марса.

Всё началось с небольшой вспышки в одном из логических модулей, контролировавших орудия Врат Гиллимана, крошечного системного сбоя, практически ускользнувшего от внимания Магоса, пока он распознавал нарушения в частоте вещания лингва механикум. Он уже встречал такой искажённый код прежде, во время атаки на систему орбитальной защиты Калта. Адреналиновые шунты сработали в его спинном мозгу, и когнитивные стимуляторы хлынули в кровоток, доводя до совершенства и без того пугающие аналитические способности.

Он загрузил полученные данные в защищённую катушку памяти, «тюрьму» информации, предназначенную для хранения опасного и нестабильного кода, и стал по очереди запускать каждое средство из своего арсенала очищения. В то же время он воздвиг эгиду Мокера [4] ...aegis Mockers - Не нашёл никакой вменяемой информации о том, что это такое, поэтому оставил, как есть. - прим. пер. Bigsmall в попытке предотвратить распространение заражения.

– Командование Врат, – сказал он, открывая канал связи с находящимся глубоко под землёй командным центром, откуда велось наблюдение за каждой операций внутри Врат Гиллимана. – Говорит Магос Локад с борта Лекс Тредецим. Рекомендация: изолировать все сетевые когитаторы, управляющие ведением огня от связи с батареей три-ультра-девять. Её программное обеспечение было заражено.

– Заражено? – спросил голос, чей речевой паттерн был распознан как принадлежащий Магосу Ультису.

– Подтверждаю, – сказал Локард, наблюдая за тем, как под напором вредоносного кода, который множился и мутировал, защитные барьеры падают один за другим. – Повтор/Разъяснение/Акцент: отключить или изолировать все сетевые когитаторы, управляющие ведением огня.

– Принято. – ответил Ультис. – Немедленное отключение.

Магос Локард сразу понял, что этого будет недостаточно. Агрессивность скрапкода была невероятной, как у самой страшной чумы, которую только можно было вообразить. Он подключился напрямую к заражённым когитаторам, копируя и буферизуя собственные активные системы внутри доступных хранилищ, прежде чем погрузиться в поток осквернённых данных.

Код завывал и извивался вокруг него. Это было хаотическое и беспорядочное глумление над правилами математики. Он нёс все признаки Тёмных Механикумов, бесконтрольную разрушительную силу, поправшую все Шестнадцать Универсальных Законов. Он бурлил как нечто живое, но не был живым, а всё, что было создано искусственно, не могло быть по-настоящему случайным.