Андрэ Нортон - Планета повелителя зверей

Хостин приблизился к запасному выходу, но тут прямо над головой раздался удар грома. Спасла быстрая реакция: бывший разведчик мгновенно стукнул по клавише закрытия люка.

Последовал еще один раскат, но тише — люк уже был задраен. Шлюп дрожал под ударами; Хостин взобрался в кресло пилота и включил экран: снаружи бушевал грандиозный пожар. Если раньше молнии щадили шлюп, то теперь его буквально поливало пламенем.

Судно тряслось и раскачивалось под потоками огня. Выдержит ли обшивка, рассчитанная на космические перелеты, бурный натиск пожара? Корабль мотало и крутило; казалось, он вот-вот покатится вниз по склону.

Видимо, незнакомец засек сигнал коммутатора с помощью какого-то древнего инопланетного приспособления — молнии определенно генерировали установки, разработанные жителями Затворенных пещер.

Сурра! Хостин уцепился за стены шатающейся каюты, попытался позвать кошку, но вновь наткнулся на непроницаемую преграду, как той ночью в Громовом храме норби. Может, из-за огня не получалось… Вроде бы логичное объяснение, но не очень-то обнадеживающее.

Шлюп завалился набок; Сторм ухватился за перила ближайшей койки. На экране плясали языки пламени: пожар полностью поглотил звездолет. От верной смерти повелителя зверей отделяли лишь стены корабля.

Хостин вытянулся на койке и пристегнулся специальными ремнями, чтобы удержаться на месте. Если волны безумной энергии швырнут-таки шлюп с обрыва, у него будет крохотный шанс на спасение.

Корабль нырнул носом вниз: корпус задрожал, судно ускорилось, но вдруг с оглушительным треском врезалось во что-то. Экран померк. Да уж, коммутатор вряд ли уцелел… Интересно, сколько раз удалось повторить сообщение? Услышат ли его за пределами Пиков?

Землянин нервно вцепился в койку: шлюп накренился, встал почти вертикально. Бортовое освещение отчаянно мигало, отчего по стенам каюты бешено плясали тени. Судно не двигалось, но Сторм боялся пошевелиться, чтобы не нарушить хлипкого равновесия, — вдруг корабль полетит дальше, вниз по склону?

Хостин выпутался из ремней и осторожно, придерживаясь за перила, слез на пол. Круто наклоненный шлюп не шелохнулся, пока он пробирался на крошечный капитанский мостик. За перегородкой царил жуткий бардак; передатчик не работал. Что ж, если именно этого и добивался неизвестный враг, ему удалось выиграть первую битву. Но это еще вовсе не значит, что война проиграна!

Поскольку экран был сломан, Сторм понятия не имел, стих ли снаружи огонь. Хостин влез обратно на койку, положил голову на сгиб локтя, предельно сконцентрировался и послал мысленный сигнал Сурре.

«Он тут», — раздался в голове шепот кошки.

«Человек?»

«Тут», — просто повторила она. Может, хотела таким образом заверить повелителя зверей, что видит добычу?

«В тоннеле?»

«Да».

«Следи», — приказал Сторм.

Раз получилось достучаться до барханной кошки, значит шлюп больше не в кольце огня? Правда, придется попотеть, чтобы добраться до люка. С первой попытки открыть его не удалось, и Хостина бросило в дрожь: неужели огонь намертво приварил створку к обшивке?

Повелитель зверей яростно ударил пару раз по крышке, другой рукой помогая себе сохранять равновесие; наконец, весьма неохотно, створка поддалась. Обжигая глаза и легкие, внутрь ворвался едкий голубоватый дым; к счастью, вскоре его рассеяли корабельные системы очистки воздуха.

Дым, жар — но пламени нет. Землянин вернулся к койкам: следовало ободрать с них простыни из пластапленки.

Сторм разорвал их на неровные полосы: половину перекинул через край люка — проложил дорожку по раскаленной обшивке корабля, — а остальное взял с собой. Он выбрался на относительно безопасный участок корпуса и остановился, разглядывая опаленный борт, выжженную землю и горящий выше по склону кустарник.

Хостин шустро обмотал руки и ноги лоскутами пластапленки — плотный синтетический материал защищал кожу от жара — и пополз вверх, к хвосту корабля, а оттуда спрыгнул на опаленный дочерна камень. Пора возвращаться к тоннелю.

Сурра будет его глазами, частью его самого… Можно выследить незнакомца, отыскать Логана… Логан!

Хостин сделал все возможное, чтобы предупредить Низины. Что ж, пока он действует здесь, в сердце врага, поселенцам придется справляться самим.

Тук-тук-тук.

Землянин вздрогнул и оскалился, как разъяренный дикий зверь. Он замер и, подобно Сурре ощерив белые клыки, глядел на пролесок, нетронутый пламенем: там, впереди, темнел чей-то силуэт.

Плащ трепетал, как крылья гигантской птицы… Громовой барабанщик! А у Хостина — ни ножа, ни станнера. Придется бороться с ним голыми руками…

Впрочем, и у шамана, по традиции, не должно быть оружия: его защищают силы свыше, да и ни один туземец, даже из враждебного клана, не поднимет руку на барабанщика. Колдуны мигом покарают обидчика — и месть их будет страшной.

Что ж, если шаман рассчитывает на свою неприкосновенность, Сторм жестко развеет его иллюзии. Прежде всего следовало отобрать маленький барабан, чтобы колдун не позвал на помощь.

Землянин приготовился к прыжку: выгнулся, схватил перемотанными ладонями обожженную ветку и с отточенным мастерством опытного бойца рванул вперед.

Тук-тук.

Тихая дробь не стала громче или быстрее. Поселенцы не понимали языка ударных инструментов, но Хостину в звучании барабана почудилось некое сообщение. Он ожидал, что, заметив чужака, шаман поднимет тревогу; вместо этого тот спокойно стучал в барабанчик — точно дружески приветствовал землянина; поэтому Сторм не стал сразу нападать, а просто приблизился к колдуну.

— Укурти!

Шаман оторвал ладони от барабана и жестами спросил:

— Куда идешь?

Хостин размотал кисти и честно ответил:

— На гору.

Сторм не рискнул хитрить — Укурти обладал настоящей магической силой, его не проведешь, как какого-нибудь знахаря, над которым можно лишь посмеяться.

— Ты там уже был.

— Был, — кивнул Хостин, — и снова пойду. В той горе обитает зло.

— Верно, — к удивлению землянина, согласился шаман.

— Громовой барабанщик клана замлы и впрямь так считает?

— Барабанщик всегда говорит правду, иначе силы покинут его. В горе обитает чужак: он утверждает, что укрощает молнии и повелевает громом.

— Да, я видел… и слышал, — откровенно признался Сторм. — Он барабанил — и вспыхнуло пламя. И теперь воины готовят наконечники боевых стрел, поют песни о трофеях, которыми наполнят Громовой храм. Это плохо…

— Да, плохо! — Шаман дернулся и подался вперед: хищные глаза, обведенные краской, и орлиный нос придавали ему сходство с Баку, собравшейся нанести смертельный удар. — Тот, кто зовется Укурти, посетил дом, где садятся небесные корабли. Укурти видел мощь летающих между звездами. Они тоже умеют грохотать и вызывать молнии — но это порождения силы, чуждой Арзору. У вас своя магия, у нас своя! — Шаман топнул ногой по выжженной земле, подняв облачко пепла. — Чужак призывает свернуть на скользкую дорожку, которая уже многих сгубила, даже здесь, на Арзоре. Злодей заманил норби на старую тропу — тропу вражды, опасную для неразумных и беспечных, для тех, кто понапрасну верит, что их желания исполнятся. В этой жизни я ношу имя Укурти и имею право говорить о разной магии. — Колдун нежно пробежал пальцами по барабану, и тот издал тихий рокот. — И я говорю: ни к чему хорошему не приведет этот путь, лишь кровь окропит землю… Кровь тех, кто делил с нами воду и мясо, кто приглашал нас в свой дом.