Юлия Горина - Приговоренный к одиночеству [СИ]

И она поверила. Нос, глаза и губы на ее бледном лице тут же раскраснелись. Зажимая себе рот рукой, чтобы не разреветься в голос, Рут пыталась пойти навстречу, но ослабевшие ноги подгибались в коленях и не слушались.

Да ей уже и не нужно было.

Еще один шаг Элгора — и Рут очутилась у него в руках. Она расплакалась навзрыд, и он закрыл ее ото всех своей спиной, низко наклоняя голову, чтобы тонкие белые руки смогли обвиться покрепче вокруг его шеи.

— Ладно, поехали, — негромко сказал Рик друзьям, разворачивая коня. — Мы здесь лишние.

Теперь за будущее Рут он тревожился гораздо меньше. Даже если с Риком что-нибудь случится, она не останется одна с детьми. Элгор позаботится о своей семье — в этом Рик не сомневался. И даже если вдруг они оба полягут в схватке с абанайю, верное племя Элгора станет защитой для потомства высокородного князя.

Если, конечно, сама битва принесет победу…

Но думать об этом сейчас совсем не хотелось. Для таких мыслей самое время — завтра с утра, а сегодня…

— Не хотите в «Жареную курочку» завернуть? — предложил он друзьям.

— Да всем сердцем «за»! — воскликнул Клыкастый. — Жрать просто до смерти хочется.

— А мне — крепко выпить, — признался Рик.

— Слышь, командир, а я вот думаю: как же так с Низшими-то? Это из-за приплода они перед ней стелются?..

— Думаю, да, — кивнул Рик.

— Что-то мне кажется, они даже перед самим Элгором так на лапки не встают, как перед ней сейчас, — заметил Бруно. — Кто ж у нее в утробе-то растет?..

— Скоро узнаем, — усмехнулся Рик. — Как там твой приемыш, кстати? Ничего, что мы его сгоряча по всему городу протрясли?

— Нормально, ему любопытно все. Рик, а может, в «Веселую вдовушку», а? — с хитрым прищуром спросил Бруно. — Раз ты у нас теперь свободный, чего бы не отдохнуть?..

— Нашел свободного. У меня, брат, статус, будь он неладен. Я все еще князь и лицо Кордии, понимаешь? Лицо! А не что-нибудь другое. Вот как разберемся с абанайю, соберемся втроем да рванем куда-нибудь, — мечтательно протянул Рик. — В Черные земли. Или Ветреный предел. Лютню вон Клыкастому купим какую-нибудь хитрую. Эльфийскую, например. У нее звук нежный, бархатный.

— И заставим Клыкастого научиться на ней виртуозно играть! — весело предложил Бруно.

— Это можно! — заулыбался тот.

Рик спрятал улыбку в усы — он не был настолько уверен в музыкальных возможностях приятеля.

— А я скакуна шадрского хочу, — признался Бруно.

Клыкастый расхохотался.

— Кто о чем, а ты все о тварях.

— А что, скажешь, не хороши? — обиделся парень. — Легкие, умные, идут — будто золото льется по шкуре…

— Командир, а что с эльфами-то теперь будет? — спросил вдруг Клыкастый.

Веселость слегка поблекла у Рика на лице.

— Если битву выиграем — отдам им потом половину сердца. Пусть плывут на свою гряду, Смиренноокого задабривают, как хотят… Пусть живут, мне-то что. Главное, чтобы другим жить не мешали.

— А давайте сегодня не вспоминать про абанайю, битву и прочее? — предложил Бруно. — Давайте лучше про вино, про красивых женщин, хорошее оружие…

— …Коней… — с хитрой ухмылкой подсказал Клыкастый.

— … про коней, — не чувствуя подвоха, подхватил Бруно.

Бородач громко заржал, Рик тоже заулыбался в бороду.

— Да ну вас! — рассмеялся Бруно.

— Я ж говорю — кто о чем, а ты — о тварях!

— Тогда кто о чем — а ты о сиськах! — выпалил парень.

— А я тогда о чем? — спросил Рик.

— А ты… ну… эмм…

— Чего замялся-то?.. Давай-давай, по — честному! — наседал Рик. — А я вечно о чем?..

— Да как раз о том, о чем мы договорились забыть на сегодня, — признался Бруно.

Рик усмехнулся.

— Ладно, я постараюсь ни на кого тоску не нагонять. Думаю, следующий повод вина попить вдоволь теперь еще нескоро представится. Вот как напьюсь вообще до четверенек…

— В жизни не видел, чтоб ты набрался до четверни, — фыркнул Бруно.

— Да потому что я как вспомню, чего накуролесил в прошлый раз в таком состоянии — до сих пор стыдно, — признался Рик. — Мне лет тогда было примерно как тебе сейчас…

— А вот про это я бы послушал! — с живым любопытством отреагировал Бруно.

— Нет, это я вряд ли рассказывать буду, — с неопределенной улыбкой проговорил Рик, почесывая бровь.

— Ну интересно же!

— Нет, говорю! — запротестовал Рик.

— Да ты же уже начал, командир — чего теперь ломаться-то?.. — хмыкнул Клыкастый.

Они свернули на перекрестке, чтобы проехать к таверне коротким путем.

Зацепившись взглядом за пару кричащих чаек, Рик вдруг задумчиво проговорил:

— Слушайте, а как вы думаете — сколько наш флот у гряды без нас простоит, прежде чем обратно вернется?..

В «Жареной курочке» не было других гостей, кроме Черного князя с друзьями. Понятливый хозяин харчевни сам выпроводил засидевшихся с обеда торговцев, запивавших переживания минувшей ночи дешевым вином, и повесил с обратной стороны двери замок, чтобы новые посетители не потревожили высоких гостей. Улыбчивые девушки белоснежными полотенцами обтерли большой стол и скамьи, и через минуту сам хозяин вынес свое самое лучшее вино и сыр с хрустящим белым хлебом.

Бард весь вспотел лицом от волнения, но безукоризненно выводил высоким, чистым голосом сложный напев, наигрывая на лютне. Он чем-то очень заинтересовал древнего, и детеныш, уговорив почти полведра молока, бочком ходил вокруг бедняги, смущая его еще больше. Время от времени он вытягивал в сторону поэта свою тощую складчатую шейку и издавал неожиданно громкий для такого маленького создания вздох.

Пока готовились яичница с куриными гребешками и цыплята в перечном соусе, вся закуска уже была съедена, и кувшин опустел. Вот только несмотря на все шутки и болтовню ни о чем, Рик все еще чувствовал ком в горле. И вино никак не помогало его проглотить. Рик подливал себе еще и еще, но желанной расслабленности никак не наступало. Перед глазами вставало то серое лицо Берты, то силуэт Эйона за мгновенье до смерти. А вот Клыкстый с Бруно на голодный желудок захмелели быстро. Их глаза заблестели, голоса становились громче и резче.

Хозяин тем временем принес второй кувшин вина с новой порцией закуски, а прислуживающие девушки сноровисто расставили перед гостями блюда с едой. Горячая яичница после корабельного варева казалась божественно вкусной.

И только после нее и еще двух кружек выпивки Рик почувствовал, что его начинает понемногу отпускать.

Он рассказал друзьям, как однажды попробовал настойку из сангвы, причем так подробно, что Бруно пожалел, что никогда не пил ничего подобного.

— Слушай, Рик, так может оставим десяток корней на «развод»? — пьяным голосом предложил он. — Ну а что? Хорошая же вещь, оказывается, если прально использовать!