Сергей Евтушенко - Жребий одиночки [litres]

– Сноловец, – раздался сверху голосок Эми. – Одержимый. Он даже не понимает, что сейчас происходит…

– Сноловец, – вторил ей Маэстус. – Дремлющий в Бездне проник в его сны и получил возможность управлять телом. Бежать бесполезно. Постарайся умереть до того, как он тебя заметит.

Пятнадцать секунд паралича тянулись сквозь удушливое пространство, наполненное чужеродным присутствием. То, что взяло под контроль тело Конрада Ланге, приблизилось к Ингрид, всё ещё не оставляющей попыток сопротивления, и без замаха воткнуло сосновую иглу ей в шею. Я пытался рассмотреть получше, но деревянные слуги сноловца закрыли мне обзор. Через несколько секунд они отступили – и со стены на пол с глухим стуком упал ещё один манекен. Обгоревший в нескольких местах.

Получено опыта – 300!

Никогда ещё системное сообщение о получении экспы не выглядело так неуместно и жутко. Оно означало одно – Ингрид Рихтер погибла, и теперь настал мой черёд. Парящее тело лорда Конрада развернулось в мою сторону. Меня даже не нужно было держать манекенами; паралич прошёл, но ноги не слушались, а в глазах темнело от ужаса. «Постарайся умереть» – вспыхнули в голове слова Маэстуса, только я совсем не представлял, как это сделать. Копьё осталось в моей комнате, дубинка валялась где-то в углу, а на то, чтобы выброситься из окна, не хватало выносливости. Тварь, захватившая Конрада, подплыла до расстояния в пару шагов.

– Ар! Якорная цепь!!

Крик Эми выдернул меня из оцепенения, заставив обернуться направо – она бешено кружилась над чем-то блестящим, показавшимся из-под слоя пепла. Я протянул руку и схватил этот предмет, доверившись той, что меня никогда не подводила. Рука с зажатой в ней иглой взмыла в воздух, но каким-то чудом я оказался быстрее – накинуть цепочку на опущенную голову оказалось не слишком сложно.

Я не был уверен, что это сработает. «Магический контроль» – понятие очень размытое. Но рука с иглой застыла, не добравшись до моей шеи, а через секунду до моих ушей донёсся стук, будто в комнате внезапно прошёл кратковременный град. Манекены посыпались на пол один за другим.

– Теперь я помню всё, что Он делал со мной. Он вытеснил мои сны и заменил их собой, заставляя меня смотреть…

Мы с Конрадом со стороны представляли собой, должно быть, невероятно жалкое зрелище, с трудом выбравшись из поместья и пересекая заросший сад. У нас не было определённой цели – просто убраться подальше от уничтоженного кабинета лорда Блэкуотера, частично заваленного манекенами.

– Все мои попытки не спать оказались тщетны. Даже когда я ещё не понял, что происходит, и когда я только пытался понять. Тётушка Лициния давала мне травы, но они помогли ненадолго.

Мы остановились, лишь уперевшись в окружающую сад изгородь. Можно было пойти вдоль неё, но какой смысл? Я опустился на траву, Конрад застыл, подняв голову к небу.

– Я вспомнил, как убил Грега. Я пришёл к нему за помощью, и он пообещал, что сделает всё возможное. Я поверил ему. Расслабился на секунду, прикрыл глаза…

– Вы не виновны, Конрад, – тихо сказал я.

– Я виновен в том, что жил в этом доме долгие месяцы. Что уговорил Грега принести сюда трясинную сосну – мне казалось, что её аромат вернёт мне вдохновение.

Вот куда делись пропавшие слуги из особняка. А та бедная служанка, что первой, ещё до Ингрид, обнаружила тело Грегори Блэкуотера, видимо, попыталась вынуть иглу у него из шеи, укололась и лишь успела опуститься на стул…

– Он хотел, чтобы Грег стал деревом, – лихорадочно шептал Конрад. – Хотел, чтобы деревом стали все вокруг, а затем и весь город… Но Грег был чем-то защищён и просто умер. Тогда Он гневался… так гневался…

Контракт с демоном не спас лорду Грегори жизнь, но позволил спутать планы сущности, проникшей в его особняк. Как его там, Дремлющий? Улхсотот? А после обезумевшая от ревности и горя Ингрид Рихтер позаботилась о том, чтобы сюда нагрянула инквизиция и заперла всех присутствующих. Дремлющий выжидал какое-то время, чтобы нанести новый удар, если не считать мелочей вроде разгрома моей первой комнаты. К несчастью, я всё ещё не победил – лишь выиграл время.

– Конрад… – глухо сказал я. – Действие амулета не бесконечно. Осталось лишь две минуты.

– Я знаю, – просто ответил он. – И я благодарен за это время, господин Максимилиан.

– Просто Макс, ладно? Или Ардор. Я чужак.

Если эта информация его удивила, то он не подал виду.

– Спасибо, Ардор. У души Грега теперь есть шанс, и может, моя душа ещё не до конца погрязла в безумии. Спасибо… и прощайте.

Он улыбнулся – широко и радостно, а затем одним движением отодвинул густые кусты, прикрывающие небольшую старую калитку, спрятавшуюся в ограде. Он явно знал, что она находится там – возможно, ещё с детства, когда они с Грегори Блэкуотером изучали каждый уголок этого сада. Я не успел ничего сказать, как Конрад исчез за ней, а через несколько секунд невидимый барьер за оградой вспыхнул на миг алым. Лорда Конрада Ланге не стало. Дело об убийстве демонолога можно было считать закрытым.

– Хорошо, что я не решился стать сноловцем, – вяло пробормотал я, из последних сил сопротивляясь желанию растянуться на траве и, собственно, заснуть прямо здесь. – У них что, к каждому в голову забирается какая-то всемогущая дрянь?

– Не к каждому, но шанс есть всегда, – отозвался Маэстус. – Это зависит от многих факторов, прежде всего – силы воли.

– Лорд Ланге был измучен, разбит, лишён творческих сил, – негромко добавила Эми. – Он не развивал свои магически способности и потерял контроль. Он даже не подозревал, что происходит, когда он спал…

– Неужели Ламитерн – настолько лакомая цель для этой хтонической твари, чтобы воплощать подобный план на расстоянии?

– Вряд ли, – с сомнением сказал Маэстус. – Просто Дремлющий – худшее из возможных зол. Безумие проползает повсюду, где оставлена хотя бы крошечная щель. И потом, мёртвый город, наполненный манекенами – зрелище, которое явно пришлось бы ему по душе.

– Грегори и Хель любили друг друга, невзирая на все запреты и кары. Такое зло, как Улхсотот, попросту не могло этого вынести.

Я получил две возможных версии, молча кивнул и поднялся на ноги. Отодвинув в сторону кусты, за которые ушёл Конрад, я нагнулся и подобрал с земли мою верную «Якорную цепь», погнутую, обгоревшую и еле узнаваемую. Она сдержала влияние чудовищного бога, поплатившись за это «жизнью». Прочность – 0 из 50, починке не подлежит.

Старший инквизитор терпеливо ожидал меня ещё с утра, но меня не смогли сначала найти, а затем добудиться. Я не добрался до своей комнаты, рухнув без движения в том самом домике садовника, где ночевал вчера. На этот раз без компании суккубы или чьей-либо ещё, не считая моих обычных спутников. Там меня в районе полудня отыскал конюх Идей, вынужденный затем привести повариху чтобы поднять «господина Максимилиана» на ноги. Её зелье лечения восстановило мне то здоровье, с которым не справился сон, хотя и не могло придать душевных сил. Дождавшись, когда меня оставят одного, я наконец активировал «Маяк» – чем раньше, тем лучше. После прочтения заклинания свиток рассыпался в пыль, но больше ничего не произошло – даже иконки над полосой здоровья не возникло. Либо не сработало, либо имела место некая скрытая механика. Впрочем, если даже в Ламитерне присутствовали другие игроки, они бы вряд ли пробились ко мне в мгновение ока.