Граниил Орлов - Фонтан [litres]

Где же я нахожусь? – задаваясь вопросом и одновременно доставая из другого кармана виртуалик Капоне, он попытался вспомнить простую комбинацию и, сам того не замечая, стал двигаться вперёд. Ноги слегка подкосились, и Слэйн упал на колени, чуть не выронив аппарат из рук.

Послышался лёгкий звонок – виртуалик, включившись, выдал информацию о местности.

Разминая ноги и скрипя костями, Слэйн всмотрелся в экран:

– Внимание! Данная территория подвержена очистке…

Просто замечательно… – подумал он.

Слэйн не понимал, что ему делать дальше.

Из дневника, который ему передал Капоне, следует, что ему нужно встретиться с некой женщиной по имени Женева.

К глубокому сожалению, вокруг него находились только развалины старого здания, и он не ощутил человеческого присутствия. После внимательного осмотра ближайшей местности он понял, что придётся потратить изрядное количество времени и сил на поиск выхода из заточения. Ему стало страшно, поскольку еды у него больше не осталось.

Картины окружающей реальности в его сознании постепенно стали проясняться. Будто через старый цифровой Вирт-проектор он не мог смотреть на густой и плотный, словно мокрый матрас, свод облаков.

Свет солнца пробивался сквозь эту толщу, и в некоторых местах около себя Слэйн заметил совершенно обгоревшие участки земли. Жмурясь, он встал в полный рост и огляделся – вокруг были каменные развалины какого-то огромного и величественного здания. Кладка камней была настолько древней, что, казалось, она выдержит ещё многие природные катаклизмы.

Из основания одного из таких каменных бастионов выбежала, зорко озираясь по сторонам, огромная крыса. От неожиданности Слэйн попятился назад, еле удержавшись на ногах, выронил из рук виртуалик. Крыса безразлично оценила его взглядом и через мгновение, рассекая воздух длинным хвостом, словно хлыстом, скрылась из виду. Он слышал, как за каменной кладкой шумели волны. Совсем рядом был берег. Лёгкие сжимались от влажного воздуха. Голова по-прежнему кружилась. Подняв с земли виртуалик, он убедился, что с ним всё в порядке.

Слэйн попробовал включить его, отчего тут же пришёл в ярость, увидев, что на нём полностью отсутствует информация о последнем запросе.

– Что за чертовщина! – прокричал он, но успокоившись, убрал аппарат Капоне обратно во внутренний карман пиджака. Он вновь огляделся по сторонам и, к своему разочарованию, заметил, что высокие каменные стены окружили его со всех сторон.

Он был заточён словно узник в пространстве этих унылых, древних камней. Медленно раскачиваясь, Слэйн принялся продумывать пути выхода из этой камеры. Стены были высотой около семи метров, что его не утешало. Для того чтобы прорыть подкоп, у него не было даже простейшего ножа, к тому же, судя по крепости стен, их основание уходило глубоко под землю.

Нужно было успокоиться, он мысленно приказал себе не паниковать.

На это уйдёт слишком много энергии, которая ему ещё пригодится.

Для начала нужно было настроить правильное дыхание и очистить своё сознание.

Он почувствовал лёгкое головокружение, первый глубокий вздох давался с трудом. Огромный пресс стальных облаков давил на грудь с такой силой, что внутри жалобно скулила частичка той радости жизни, которая так хотела получить в дар своё вечно юное очарование и ненавязчивую красоту.

Он подошёл к стене; прикасаясь к холодным и безмолвным камням, неожиданно задумался, что в таком капкане пребывал всю свою жизнь, сколько её помнил. Закрыв глаза, ощупывая камень за камнем, он начал медленно передвигаться вдоль стены.

Вечный поиск выхода из созданного собственным разумом тупика. Именно эту задачу невозможно было объяснить аналитическим подходом, больше не срабатывала математическая точность различных формул. Ощущалось безмолвие камней, и внутри него рождалось неизвестное чувство благодарности.

Грудь сдавило настолько, что Слэйн испугался – ему было трудно сделать жизненно важный глоток воздуха.

Это была полнейшая капитуляция тела.

На щеках чувствовалось лёгкое щекотание.

Ещё через мгновение он разрыдался, прислоняясь влажным от слёз лицом к камням, и уже не сдерживался в своих выплеснувшихся мощным потоком эмоциях. Он посылал в небеса величайшую просьбу об избавлении.

Это произошло мгновенно, словно чья-то заботливая и нежная рука, источающая жизнь, дотронулась до его макушки и легко её погладила. Не открывая глаз, он продолжал сладостно, словно маленький ребёнок, впитывать в себя эту энергию.

Это величайшая радость жизни.

Принимая свой вновь рождённый облик, он мысленно благодарил её, зная, что это она – мама…

Он чувствовал её присутствие рядом с собой. Открыв глаза, Слэйн увидел парящую прямо над ним чайку. Что-то приземлилось, он осмотрелся и увидел рядом с собой ещё живую маленькую рыбу. Когда он взял её на ладонь, она слабо пошевелила хвостом.

Всматриваясь в её глаза, он наблюдал, как постепенно они теряли блеск жизни.

– Прости, но я не могу тебе помочь. Я, так же как и ты, стал узником этого каменного пространства, – произнося это вслух, он медленно воссоединился с окружающей обстановкой. Словно растворяясь в этом месте, он становился каплей воды, искавшей спасения от засухи в родном океане. При этом он видел в глазах маленькой рыбы неумирающую радость от предстоящей встречи с родной водной стихией.

Закрыв глаза, он представил, что находится на берегу моря. Лёгкие завитки волн обволакивали его ноги, словно защищая их от всего жестокого и злого в этом мире. Они как бы успокаивали сознание, говоря: «Между двух берегов ты всегда найдешь сокровенный смысл своего существования – всё есть жизнь и во всём её прикосновение».

Чайки, рыба – задумавшись, Слэйн прислонился ухом к каменной стене и стал прислушиваться.

Действительно, за каменной преградой был слышен шёпот волн.

Сердце бешено заколотилось – наконец-то он почувствовал что-то необычайно родное и очень близкое во всём, что его окружало. И даже свинцовый матрас небес, беспощадно давящий на грудь, заставлял его смотреть на мир вокруг через призму в совершенно новых, но при этом необычайно знакомых оттенках.

Послышался раскат грома, настолько сильный, что Слэйна на некоторое мгновение оглушило.

Ловко разрезая толщу свинцовых туч, зигзагообразные молнии сыпали сверху ослепляющими искрами.

Никогда прежде он не видел подобных изменений погоды за короткий промежуток времени.

Слэйну стало не по себе.

Теперь он ещё больше понял, к чему готовил его Капоне. Его плотный, непромокаемый плащ был бы сейчас очень кстати. Начался сильный ледяной ливень.

Надев сверху капюшон, Слэйн прислонился к одной из стен и понял, что по-прежнему ничего не слышит.