Александр Волков - Пять песен мира. Книга 2

— Вы хотите сказать…. — мрачно спросил Джонатан, отдавая врачу сканер. — Я все понял, — лицо Джонатана стало спокойным. — Спасибо.

— Только я вам ничего не говорил, — попросил врач. — Просто посчитал, что вы должны знать.

Врач торопливо кивнул, и поспешил скрыться в комнате трансформации, застучав туфлями по полу. Джонатан остался стоять, как вне себя, и не мог ушам своим поверить. Сканер не врал. В груди неприятно защемило, а руки задрожали от злобы, что болезненно скручивала существо Джонатана.

Обман осознавался с болью.

Роза и Джонатан были в браке двадцать лет, и она не давала даже намека на измену. Никаких оснований подозревать не было. Она говорила ему о светлой и безграничной любви, и он не мог допустить мысли о лжи.

Так происходит всегда.

Как бы красивы не были дифирамбы о дружбе и любви, нужно смотреть только на поведение человека. Самый близкий, не вызывающий подозрений, способен вонзить нож в спину, и тот же час отказаться от слов, произнесенных день назад.

Никакой радости от новости об отцовстве Джонатан не испытал. Слишком велика оказалась цена такого счастья. Было бы не так паршиво, если бы жизнь аборигена обменяли на детей от верной женщины, а не потаскухи, считал Джонатан.

Джонатан сидел на кухне в своем дворце, и видел в приоткрытом окне звездное небо. Он думал о дальних мирах. Интересно, а у какой звезды было лучше? На какой планете зеленее трава, и где жили хорошие женщины?

Неважно.

На любой планете, подальше отсюда, Джонатан видел будущее более ярким и светлым. Ему был отвратителен дом, настолько, что он хотел бросить всё, и улететь прочь на звездолете.

Роза расставляла на столе дорогостоящие стеклянные тарелки, с Земли. Джонатан почуял приятный аромат жареной рыбы и свежей зелени, но есть ему не хотелось.

Он покосился на свою порцию аппетитного белого лосося, а затем снова глядел в окно.

Мама подоспела как раз к ужину, и радостно улыбалась, усаживаясь за стол.

— Милые мои, я очень за вас рада. Розочка, как ты назовешь детей?

— Я думаю, что Данни, Линда, и Ирма, — ответила Роза. — Знаете, я тут порылась в сети, и узнала значения этих имен. Решила, что угрюмому Джонатану они точно понравятся. Он ведь так придирчив к деталям. Что скажешь, милый?

— Ага, — сухо ответил Джонатан, и, почувствовав его настроение, мама и Роза заволновались.

— Сынок, что с тобой? — встревожилась мама.

Джонатан задумчиво побарабанил по столешнице пальцами, несколько секунд смотрел в тол, а потом серьезно взглянул на Розу, и у нее мурашки по спине пробежались.

— А помнишь, милая, наше первое свидание? Мы ели именно такую рыбу, из этих же тарелок. Ты рассказывала, как никогда и никого не предавала. Что знаешь о верности больше, чем кто бы то ни было, так ведь? Ты же мне не изменяла?

Роза покосилась влево и вверх, и Джонатан стиснул зубы, хотел в сердцах обрушить ладони на стол, но с трудом сдержался. Если реакцией на вопрос становилось такое направление взгляда, вверх-влево, то человек, скорее всего, врал.

— Я должен улететь, — Джонатан резко встал, скрипнув стулом. — Не пытайтесь меня искать. Всё имущество оставляю маме.

Мать бросилась Джонатану в ноги, когда он засеменил к выходу, и слезно умоляла его остаться, Роза виновата плакала у окошка, но ничто не вызывало в Джонатане жалости. Он был ослеплен злобой, игнорировал просьбы, и никого не слушал.

— Я правда тебя люблю, Джонатан! Милый, прости меня. Это вышло по ошибке все, — умоляла Роза, обхватив Джонатана за руку, и повиснув на ней. Лицо ее выражало горе и сожаление, щеки ее вымокли в слезах, и были испачканы полосками размытой туши, но Джонатан не верил этому горю.

Он грубо оттолкнул Розу, крикнул «Шалава!», и хлопнул за собой дверью. Он прыгнул в салон звездолета, долетел до дома Ривза, и там договорился с ним о совместных полетах на проекты «Экспансии». Ривз не стал спрашивать о причинах, и охотно принял Джонатана в компаньоны. Ривз обещал ему и власть, и деньги, но Джонатану было плевать.

Убраться подальше от дома. Он просто хотел убраться подальше от дома, но просто так сбежать не мог из-за сковавших его обязанностей. Он больше не желал счастья своей семье, хотел забыться и завести ребенка в отрыве от прошлого, и купил андроида в подростковом виде, девочку, и назвал ее Ирмой, в честь того, кого зачал лично.

Он отправился на Мадэран, и следом за ним, тайно, полетели и Роза с мамой. Роза родила двойню на Мадэране, а Ирма родилась мертвой. Тогда Розе захотелось еще одного ребенка, и она записалась в родильный дом, как роженица, встретив там Фарвелла и его молодую любовницу.

Когда во время родов Роза превратилась в звуковика, то любовница Фарвелла успела спасти Линду, а Данни тайком выкрала Ирма, еще до катастрофы. Мама Джонатана была убита Розой, а Ривз вместе с детьми и Фарвеллом спасся от атаки звуковиков на Дираксисе.

Узнав о смерти матери после эвакуации, Джонатан впал в отчаяние, и захотел убить себя, но сам на себя руки наложить не мог. Потому приказал Ирме отравить себя, чтобы он не знал, когда, а потом идти к Ривзу вместе с Данни.

Так и случилось.

— Себя отравил, говоришь? — задумчиво спросил Ривз, и вздохнул с тоской. — Жалко. Толковый был ученый. Так…. Данни отдай приемным родителям, а ты останься. Дочерью моей будешь. Джонатана довели до смерти жена и живые дети, а я так не хочу.

— Слушаюсь, — послушно ответила Ирма безразличным тоном, и закрыла за собой дверь кабинета.

***

Дираксис медленно плыл над облаками, навстречу яркой звезде, сиявшей на северной стороне небосклона. Вокруг Дираксиса нарезало круги два аэролета, и пилоты скучали.

— Лучше бы спали, — сказал пилот в гарнитуру, и широко зевнул, прикрыв рот ладонью. — Такой нудной хренью заставляют заниматься.

— Не говори, — пилот услышал в наушниках голос товарища. — Несколько лет потратить на учебку, чтобы без конца патрулировать воздушное пространство.

— А давай в самоволку? Слетаем за барьер, нервишки подразним.

— С ума сошел? — возразил товарищ. — С нас Шэдоу кожу потом содрет! По уставу не положено.

— Какой ты душный, — пилот раздраженно скривил губу. — Скажем, заметили подозрительную активность. Полетели проверить.

— По уставу не положено, ну, не положено же, — твердил товарищ. — Он кровью написан. Нельзя, это значит нельзя. Кому ты опять доказывать что-то собрался?

— Ну и хрен с тобой, ссыкло, — разобиделся пилот, и недовольно фыркнул. — Без тебя полечу.

Пилот наклонил манипулятор влево, и увлек машину в сторону от маршрута, заметив вдали большое грибовидное облако. На освещенном приборами лице пилота возникло сиюминутное сомнение. В глубине облака вспыхнуло несколько ветвистых молний. Жуткая картина.