Юлия Горина - Приговоренный к низложению

Хруст валежника заставил всех повернуться направо. Несколько стремительных теней промелькнули промеж стволов, и через мгновение на дорогу выскочили волки. Их было больше десятка — крупные, с кровавым оскалом и лохмотьями мертвой шкуры на голых ребрах и торчащих сквозь расползшуюся кожу хребтах. Кони с испуганным ржанием рванулись назад.

— Стоять, тварь! — выругался Рик, пытаясь совладать с жеребцом, но у того страх перед хищниками оказался сильнее. Разрывая губы удилами, животное шарахнулось в сторону, в то время как один из волков попытался ухватить коня за заднюю ногу.

Вперед рванулись мертвецы и горгулья Бруно. Они атаковали четко и метко: осколки света и обледенение давали идеальный дуэт, и за пару минут стая была почти уничтожена. Изловчившись, Рик, наконец, смог разрубить одного из волков мечом на пополам. Рухнув в снег, обе половины продолжали шевелиться, голова яростно скалила зубы, пока горгулья не перегрызла шею.

К тому времени остальных зверей уже добили, и Рик, спустившись с коня, отогнал горгулью от головы, чтобы рассмотреть ее получше.

— Как странно… — сказал он, окинув взглядом разбросанные вокруг останки. — Целая стая мертвых волков…

— Я думал, мертвые не пьют и не жрут, — проговорил Клыкастый.

— Они, судя по всему, и не жрут, — заметил Рик, указывая рукой на торчащие ребра с пустотой вместо брюха. — Но желание охотиться осталось.

— Вороны, — догадалась Берта. — Они жрут их добычу.

— По всей видимости. Ох, чую, долго этот остров придется в порядок потом приводить, — вздохнул Рик. — Все, поехали дальше.

Он вернулся в седло, и дальше до самого вечера никаких сюрпризов на пути больше не встречалось.

После ужина Рик поменял построение таким образом, чтобы живые оказались в центре строя и могли спокойно подремать по дороге, пока мертвецы держат стражу со всех сторон.

Небо затянуло тучами, и даже с фантомами факелов и заклинаниями света лес теперь казался совсем мрачным и жутким. Ветер крепчал, стволы древних сосен, постанывая, покачивались из стороны в сторону, отбрасывая на освещенную дорогу угрожающие тени.

Рик не спал. А вот Клыкастый, Бруно и Берта дремали по-настоящему, расслабленно покачиваясь в седле и свесив голову на грудь.

Он уже почти не злился на нее, но неприятный осадок все еще оставался. Но Рик понимал, что это ненадолго — да и Берта тоже понимала.

Так же не спал и Нокс — весь день бедняга так и не смог выбрать подходящий момент для разговора с желтоволосой стрекозой, поскольку Рут все время с кем-то активно болтала, пела песни, шутила, развлекала мертвецов — и на нее всегда было устремлено внимание многих. Сейчас девушка дремала — хотя Рик подозревал, что она притворяется.

И так думал не он один.

— Ты же не спишь, верно? — негромко спросил у нее Нокс.

Рик старался не прислушиваться, но разговор проходил слишком уж близко, а вокруг было слишком тихо.

Рут ответила не сразу.

— Как тебе сказать… Я не сплю… А скорее мечтаю.

— И о чем же мечтает девица по пути на войну? — насмешливо спросил Нокс.

— О том, как красиво смотрелись бы розовые кишки наших врагов на девственно белом снегу, — с той же интонацией ответила ему Рут.

— Как будто я в это поверю, — вздохнул Нокс.

— Напрасно не веришь, — серьезно отозвалась девушка.

— Рут… Ты сказала, что в другой жизни ты пойдешь за меня, — выпалил Нокс со свойственной ему прямотой. — Другая жизнь наступила. Так ты пойдешь за меня?..

Рут вздохнула.

— Я боялась, что ты сейчас заведешь этот разговор. Как-то для него… не место и не время.

— Боюсь, для него никогда не будет места и времени, так зачем тянуть? — отозвался он.

— Послушай, ты добрый и славный… Но когда мы общались в прошлый раз, я была мертвой, а ты — влюбленным в призрак из собственного сна. Что еще я могла сказать тебе, зная, что мы никогда не встретимся?.. — еле слышно проговорила она. — Я была взбудоражена… Еще бы — живой и по-настоящему достойный мужчина…

Дальше слов было не разобрать, но почему-то Рику вдруг стало спокойней и светлей на душе.

— …А сейчас мне открылось столько невероятных вещей! — продолжала Рут уже громче. — Вкусы, запахи, возможность самой выбирать, в какую сторону смотреть и куда идти… Давай пока просто будем жить, как живется?..

Нокс что-то тихо ей ответил, и Рик, отвлекшись от них, перевел взгляд на ехавшего чуть левее и немного позади Элгора.

Всю дорогу он, казалось, о чем-то размышлял или вспоминал. И сейчас, глядя широко открытыми глазами в никуда, явно видел что-то свое, никак не связанное ни с этим лесом, ни с ночью.

Конь под Риком встревоженно прянул ушами. Элгор словно очнулся от своих грез, шумно втянул воздух ноздрями, озираясь вокруг. Нокс потянулся за посохом.

Рик за оружие хвататься не стал: он уже приметил узнаваемое пульсирующее свечение впереди. Когда оно усиливалось, то среди деревьев словно кто-то невидимый зажигал факелы, и кора сосен вспыхивала золотисто-бронзовым. А когда медленно блекло, то приобретало очертания огромной человеческой фигуры в длинных одеждах, медленно летящей по воздуху. И таких призраков было трое.

— Сильфы, — проворчал Элгор.

— Сильфы на Льдистых островах, ундины в северном море, мертвецы на Кьелле… — задумчиво проговорила Рут. — Может, действительно, конец света?..

— Отчего же? — усмехнулся он. — Значит, горелые трупы по всему городу и смрад жареного мяса — это ничего, это просто война. А появление давно пропавших ундин и прекрасных сильфов — так сразу конец всему?.. Где же логика?

— Логика в двух твоих воронках, оставленных за спиной, Алрик. Вот в чем логика, — неожиданно резко ответил Элгор.

Рик усмехнулся.

— В любом случае, те, на кого я их поставил, это заслужили.

— С этим я спорить не буду, — отозвался демон, провожая взглядом последнего сильфа.

Последнюю остановку сделали незадолго до рассвета, перед выходом из плотного и густого леса. После лиственного разреженного участка начиналась равнина — и владычество инквизиторов.

Ели и грелись у костров почти молча, сосредоточенно и быстро пережевывая разогретые на огне лепешки и мясо. А потом, ударив коней в округлые бока каблуками, войско порысило вперед. Сумерки уже стали синими, небо светлело, мороз усилился перед рассветом и покусывал за колени и пальцы в перчатках. Лес редел, пока, наконец, не открылась равнина, ведущая к морю. На фоне посветлевшего серого неба вырисовывались очертания небольшого маяка, грубого серого дома рядом с ним — и нескольких кораблей, покачивающихся на волнах у дальнего причала.

— О, да! — выдохнул Рик. — Маяк вижу, корабли есть — но где же инквизиторы?..

— Начертаний на земле никаких не видно, — заметила Берта.