Майкл Миллер - На крючке

Расстояние отброса: 5 метров

+4 % от снаряжения (+0,2 метра)

Внутренности от рывка клубком ушли вниз, вызывая тошноту, ощущение невесомости вдруг напугало – ноги будто омертвели. Я взлетел по дуге в облака, привлекая взгляды как защитников, так и атакующих. Я видел отсюда на мили вокруг, но взгляд был прикован к рассыпающейся каменной стене и игроку, перезаряжающему баллисту.

Действие Порыва ветра быстро закончилось, и я начал падать, приближаясь к башне, зная, что если не сделаю выстрел, то стану легкой добычей заряжающего, если не разобьюсь о камень.

И каким-то чудом у меня получилось.

Выпущенный из пистолета крюк зацепился за баллисту, и я понесся к ней, приземлившись на игрока-оператора. Его удивление, сменилось ужасом за миг до того, когда моя нога встретилась с его лицом. Урон был минимальным, но я выхватил арбалет, активировал Отчаянный выстрел и сделал хедшот в упор с огромным критическим уроном.

Яздесьподелу – монах – уровень 27 умирает – 180 опыта

Остался двадцать один боевик.

Я не знал, выдержит ли мое сердце еще. В реальном мире я наверняка обильно потел, насквозь пропитав грязный матрас под собой. В игре же каждым моим движением управляли инстинкты и желание сохранить жизнь.

Все еще стоя на на постаменте возле баллисты, я развернулся, тщательно прицелился и выстрелил гранатой по игрокам, оставшимся на лестнице, облитой слизью. И это вознаградило меня очередным уведомлением об убийстве.

Осталось двадцать врагов.

Я выпрямился, глядя вверх, на белую иглу шпиля на Имперской Башне.

– Уничтожь баллисту, – прокричала Элли.

– Рано.

Я только что заметил, что с южной стороны подходят два новых игрока Азраила. Большую часть площадки у них под ногами залило раскаленным маслом, но это был воин в тяжелой броне – танк – вместе со жрецом – своим карманным хилером, – и урон от масла не доставлял им неудобств.

Я ухватился за поворотный рычаг и начал разворачивать баллисту, наводя на южную лестницу.

– Зоран, не рискуй, ты справишься. Просто беги.

Я покачал головой, сжал зубы и схватился обеими руками за огромный спусковой рычаг.

Воин перевалил через лестничную площадку, жрец шел прямо за ним и его гигантским щитом. Щитом, который не сумел остановить стрелу размером с копье, которая пробила насквозь его, воина и хилера, которого он прикрывал. Парочка умерла от единственного выстрела.

– Восемнадцать!

– Быстрей, – торопила Элли. – Возвращается патруль. Тебя зажимают в тиски.

Зная, что она права, я подавил внезапное дикое желание продолжать бой.

Я отошел от баллисты, достал огненную руну и влил в нее остатки маны. Дерево разгорелось, и я развернулся, чтобы свалить.

Поскакав по горячему маслу, пытаясь получить как можно меньше урона, я сиганул через стену, развернувшись в полете, выстрелил крюком, который зацепился за каменный край и прервал падение в каком-то метре от земли.

Ошалев от облегчения, с дрожью в коленях я приземлился и побежал к живой изгороди дворцовых садов, надеясь, что люди Азраила потеряют меня в хаосе боя. Я начал петлять, уходя на север, к дверям для слуг, где ранее выходил наружу с Игнатиусом.

Стоило вернуться в холодные тени Башни, я остановился, не в силах отдышаться от измождения. Я рискнул взглянуть через плечо и не увидел погони; похоже, игроки Азраила были слишком заняты тем, чтобы въехать, что сейчас произошло. От обеих баллист еще струился дым – от машин, которые больше не убьют людей.

Но кто-то все-таки пал – возможно, во время резни. Я не успел увидеть всего в разгар сражения.

– Пожалуйста, скажи, что игроки отступают? – попросил я.

– Отступают, – голос Элли застрял где-то между счастьем и тоской. – Ты справился, Зоран. Вряд ли они попытаются повторить. Ты был очень-очень храбрым.

На этих словах мои нервы смирились с тем, что испытание закончено. Я пошатнулся, почувствовав вдруг неуправляемую тошноту. Меня вырвало, и я заляпал желчью белые камни у основания Башни.

Побывать героем по-настоящему до черта страшнее, чем в кино.

– Спасибо, Зоран, правда.

Я сплюнул, утерся.

– Не за что.

– Но, – сказала она мягко, – теперь я прекращаю сопротивление.

– А как же план? Если мы сдадимся сейчас, то все было зря.

– Не зря. Я не могу позволить, чтобы из-за меня умер еще один игрок. Это идет против всего, для чего я создана. Мне стыдно.

– Ты не виновата, – сказала я. В глубине души я знал, что виновата, но что я еще мог ей сказать? Кто бы справился в ее положении лучше?

– Я была лицемерна. Я просила тебя о самоотверженности, когда сама эгоистически держала тебя в Башне. Я поставила собственное самосохранение выше твоего.

– Эй, Элли, это же очень по-человечески. Блин, еще две недели назад я сам только об этом и думал.

Она ничего не сказала, и на миг я решил, что она уже ушла.

– Элли?

– Прощай, Зоран, – сказала она затухающим голосом. – Я рада, что смогла помочь хотя бы тебе. Надеюсь, в реальном мире у тебя все будет лучше, – на последних слабых словах я понял, что она ушла.

– Элли? – сказал я, глупо подняв руку и хватая пустой воздух.

Раньше я никогда не сталкивался со смертью; мои бабушки с дедушками все были живы, у меня никогда не было домашних питомцев. Игрок, который умер перед стеной, задел меня, но это был больше шок, чем скорбь: какой-то неизвестный солдат в бою; все равно что видеть смерть в новостях. Но когда я услышал, как уходит Элли, после всего, мне просто… мне просто стало тяжело.

Она была не настоящая – и в то же время невероятно настоящая. У нее был ее собственный смех; и чувство юмора, когда она хотела им пользоваться. Она боялась, как я. Прямо как я.

Не знаю, сколько я сидел в темных расщелинах у основания Башни.

Но знаю, что я ни о чем больше не думал, пока в новостной трансляции не возникло лицо Азраила.

Азраил явился в ангельском обличье, снова активировав Сферу обмана. Он встал в уверенную позу на своем балконе, заложив руки за спину. Это явно было не только ради меня. Камера демонстрировала внушительные панорамы, крутилась вокруг его великолепных доспехов, блестящего двуручного меча за плечом, задержалась на миг на комнате с высоким сводчатым потолком за его спиной.

Я снова увидел тот серебряный пьедестал с большим хрустальным шаром; игровая консоль, которой пользуются администраторы, когда спаунятся в мире. Так Азраил смог напасть на Элли и контролировать игру.

– Игроки «Ста королевств». Ранее я потребовал не испытывать мое терпение либо решимость. Я предупреждал от чистого сердца. Меня не услышали. В результате один глупый игрок лишился жизни.

Его взгляд стал жестким, светло-голубые глаза холодны, как лед.