Грег Кокс - Бэтмен. Суд Сов

Джоанна попыталась осмыслить услышанное.

– Вы сошли с ума. Это бред.

– Как скажете, но я подозреваю, что вы довольно скоро измените свое мнение. – Он поднял над ней меч. – А теперь будьте хорошей девочкой и... отпустите этот прекрасный нож, который вы держите. Мы оба знаем, что он вам не принадлежит.

Ее плечи опустились под сеткой, когда она отдала нож вместе остатками надежды.

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Просто убейте меня сейчас или оставьте в покое. Я больше этого не вынесу. Я чувствую, что схожу с ума.

– Простите, мисс. – Коготь забрал украденный клинок, добавив его к своему арсеналу. – Ничего личного, уверяю вас. Просто завершаю одно старое дело, вот и все.

– Джокер.

Перси перевернул игральную карту, чтобы показать ухмыляющуюся физиономию клоуна.

– Именно так, любовь моя. Ты вновь оказалась права.

Лидия вздрогнула, увидев карточку. Она уютно устроилась в кресле с откидной спинкой в спальне на верхнем этаже, ноги её были укрыты шерстяным одеялом. Одетая в свой любимый студийный халат, она, дрожа, отвела глаза.

– Пожалуйста, Перси, не показывай мне больше эту карту. Она... пугает меня.

Он наклонился к ней, одновременно очарованный и обеспокоенный.

– Почему, Лидия? Почему эта карта тревожит тебя?

– Эта карта рисует картины в моих глазах, в моей голове. Страшные картины. Мертвые мужчины и женщины, ухмыляющиеся черепа. Клоун в обитой войлоком камере, кудахчущий как маньяк. – Она закрыла лицо руками, чтобы попытаться запереть тревожные образы. – Это как ночной кошмар. Кошмар наяву!

Перси постарался успокоить ее.

– Все в порядке, Лидия. Смотри. – Он порвал карточку, и выбросил обрывки на пол, решив при этом отныне убрать джокеров из каждой колоды карт. – Он исчез. Ты больше его не увидишь.

Она выглянула из-за пальцев.

– Правда?

– Обещаю, – сказал он успокаивающе. – Ты в безопасности. Тебе нечего бояться.

Он молился небесам, чтобы это было так.

Каким-то чудом Лидия еще не успела загореться. Прошло почти два дня после начала эксперимента, а она все еще была жива. Маргарет была взволнована и, возможно, разочарована тем, что Лидия была жива. Но Перси предупредил её, чтобы она не праздновала их «успех» преждевременно. За Лидией нужно было наблюдать в течение некоторого времени, чтобы убедиться, что не будет никакой запоздалой реакции на эликсир. Жена и Коготь оставили его наедине с этой задачей, но у Перси не было сомнений, что за домом следили, причем за каждым выходом наблюдали день и ночь. Он чувствовал на себе невидимые взгляды.

Для ее удобства Перси поселил Лидию в хозяйской спальне. Латунный огнетушитель, наполненный жидким тетрахлорметаном, скромно покоился в углу, рядом с аккуратно сложенной стопкой тяжелых шерстяных одеял для тушения. Третья мера предосторожности хранилась в кармане на его груди – шприц для подкожных инъекций, содержащий состав, предназначенный остановить сердце Лидии в одно мгновение, если случится худшее.

– Спасибо, Перси. Ты так хорошо обо мне заботишься.

– Именно так, как ты и заслуживаешь. Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, – ответила она. – Трудно сказать, как я себя чувствую. Сейчас я ничего не чувствую, потому что уже не знаю, когда это – сейчас . Я чувствую себя... отрешённой, как будто я испытываю что-то, чего не было, что еще не случилось. – Она посмотрела на него с таким растерянным выражением лица, что ему стало не по себе. Его сердце разрывалось.

– В каком я времени, Перси?

– Именно в том, где твое место, со мной.

Он осторожно положил ладонь ей на лоб. У неё была легкая лихорадка, но ничего похожего на палящий жар, который обреченный моряк излучал перед тем, как вспыхнуть пламенем. Перси понял, что должен быть благодарен ей за то, что она все еще жива, но он не мог перестать волноваться. Что, если его новая формула просто отложила неизбежное?

– Тебе тепло, дорогая? – спросил он. – Хочешь немного льда? Воды?

– Нет, спасибо, Перси. Мне кажется, я просто хочу...

Её голос затих, и она уставилась в пространство. Глаза её расширились, бегая из стороны в сторону от некоего пророческого видения, поймавшего её внимание. Фиолетовые тени у неё под глазами свидетельствовали о беспокойном сне. Ее нижняя губа задрожала. Она трясущимися руками вцепилась в одеяло на коленях.

– Лидия? Что там? Что ты видишь?

– Блики, мерцание, как в кино.

Она затравленно смотрела мимо него в завтрашний день.

– Они приближаются к нам, Перси, или я уже мчусь к ним? Я больше ничего не могу сказать.

– Поговори со мной, дорогая! Что именно ты видишь впереди?

– Совы, – прошептала она, – и летучие мыши. Летучая мышь на другой стороне Луны, вселяет страх в сердца нечестивых и неправедных. Совы и... летучие мыши, охотятся друг на друга в ночи.

Перси попытался расшифровать загадочное пророчество.

– А что еще?

Их взгляды встретились. Её голос звучал глухо.

– Пламя, – ответила она. – Будущее в огне.

– Конечно, я его знаю, – сказал бродяга. – Старина Джо. Вечно ошивался здесь, пока... ну, ты понимаешь. – Он сплюнул жевательный табак на захламлённый берег под южной оконечностью моста Спранг. Навес моста укрывал их от мелкого моросящего дождя.

– Чертовски жаль, что с ним так случилось.

У Брюса Уэйна было множество контактов в высшем обществе Готэма, но у Бэтмена были свои источники ближе к улицам. Фрэнк Додж был бродячим уличным торговцем, который часто снабжал его всей необходимой ценной информацией. Завсегдатай бесплатной клиники Лесли Томпкинс, распложенной неподалеку от Преступного переулка, Фрэнк был невысокий и приземистый мужчина, на вид как стареющий хиппи. Его редеющие седые волосы были собраны в конский хвост, плечи покрывало пончо, огромное, как палатка. Разномастные носки его можно было разглядеть даже сквозь сандалии. Бэтмен выслеживал Фрэнка в течение нескольких ночей, но не было ничего удивительного в том, что этот человек узнал фотографию Джо Бавы. Фрэнк был того же поля ягода, что и убитый бродяга.

– Когда ты видел его в последний раз?

– Хм. Дай-ка минуту подумать.

Фрэнк почесал подбородок, копаясь в памяти, которой Бэтмен вполне доверял. В отличие от многих других несчастных обитателей социального дна Готэма, Фрэнк был психически здоров и не злоупотреблял психоактивными веществами. Он просто по своим собственным соображениям отказался от «крысиного забега» жизни и её требований. Бэтмен доверял его наблюдениям. Глаза и уши Фрэнка работали отлично.